Краем глаза я видела, как зашевелился Шторм. Как дрогнули его крылья. Даже изломанное, хотя это наверняка причинило ему безумную боль.

Перья фамильяра заискрились инеем заклинания. Ворон бессильно заскреб когтями по земле, отдавая чарам крохи оставшейся силы. Я знала, что когда оно сорвется в полет — моя верная птица, единственное, что еще связывало меня с родом Харрисов, рассыплется прахом и пеплом. Увы, другого выхода я не видела.

— Понятия не имею, что ты задумала. — Роберт покачал головой, и мое сердце на миг перестало биться от осознания, что ничего не получилось. Но почти сразу мой несостоявшийся жених с усилием улыбнулся и добавил: — А впрочем, почему бы и нет? Только учти, Эрика, — без глупостей. Иначе умирать ты будешь гораздо дольше и мучительнее, чем я хотел вначале.

Еще один игривый взмах ресницами с моей стороны. Я встала вплотную к Роберту. Обвила руками его шею, преданно посмотрев на него снизу вверх.

Теплое дыхание Роберта коснулось моих губ. Он потянулся ко мне, и это было лучшим моментом для нападения.

Дзынь!

С коротким печальным звоном порвалась цепочка на его медальоне. Роберт резко распахнул глаза, его зрачки неверяще расширились, а амулет уже полетел в сторону.

Мощный поток энергии врезался в мою грудь, это он активировал защиту, видимо, испугавшись, что я попытаюсь напасть на него.

И Шторм, мой несчастный, мой преданный до последней капли энергии ворон, пришел на помощь. Его чары прочнейшей серебристой паутинкой окутали Роберта, давая мне шанс на побег.

Я успела кинуть на фамильяра прощальный взгляд. Увидела, как вокруг него затрепетали багровые огоньки. Хм-м… Странно, мне казалось, что он просто исчезнет, осыпавшись на землю черной пылью.

Но мысль пропала, так толком не оформившись. И я активировала свой последний медальон, в один миг выпив его запас энергии до дна.

На этот раз чары переноса сработали должным образом. В просветах зеленого пламени я успела увидеть раззявленный в немом крике рот Роберта, его лицо, искаженное бешенством и непониманием. После чего меня швырнуло в провал между мирами.

«Вот и все, — успела я подумать напоследок. — Прощай, Шторм. И спасибо за все».

Естественно, столь резкий выброс огромного количества энергии не могло не ударить по мне. И ударило гораздо сильнее, чем я предполагала.

Из портала я вывалилась полуживая, почти ослепшая от нестерпимой головной боли. Казалось, будто кто-то невидимый с садистским растянутым удовольствием выкалывает мне глаза раскаленной спицей. Все мышцы, все связки в моем теле ныли, суставы выкручивало, в ушах оглушительно громко бился пульс.

Остатками сознания я успела почувствовать, что подо мной что-то мягкое и пушистое, больше похожее на дорогой ковер.

Неужели я опять перенеслась в фамильный замок рода Харрисов? Убегала от Роберта я настолько поспешно, что даже не успела продумать, куда построить портал.

Даже не знаю, радоваться этому или огорчаться. С одной стороны, Ингмар обязательно найдет меня здесь. А с другой…

В этот момент накатил такой приступ боли, что я застонала. Перевернулась на спину и схватилась обеими руками за виски, всерьез испугавшись, что моя несчастная голова сейчас лопнет.

— Одну секундочку.

Мелодичный женский голос, раздавшийся рядом, прозвучал на удивление ласково и мягко. Но у меня не осталось сил на размышления и уж тем более на сопротивление.

Что-то божественно прохладное опустилось на мой лоб. Я замычала от блаженства, чувствуя, как боль отступает. Но полностью прийти в себя не успела.

Темное спокойное небытие ласково приняло меня в свои объятия.

— Шторм, — успела прошептать я. — Прости.

После чего отключилась.

Понятия не имею, сколько я была без сознания. Может быть, час. Может, день или даже неделю. Однажды тьма вокруг расступилась — и я резко распахнула глаза.

Несколько секунд тупо смотрела в далекий белый потолок. А затем на меня навалились воспоминания.

Записка от Ингмара, моя обида на него. Обезумевший Роберт, готовый убить десятки людей. Но главное…

— Шторм…

Имя сорвалось с моих губ почти беззвучно. На глаза навернулись горячие слезы.

— И чего ревешь?

Сперва я подумала, будто ослышалась. Вопрос прозвучал так близко, с таким привычным сарказмом, что в груди больно закололо от острого чувства потери.

Неужели я схожу с ума? Уже чудится то, чего просто не может быть.

— Так и будешь лежать изваянием? — продолжил тот же голос, так издевательски похожий интонациями на голос Шторма. — Или, быть может, все-таки соизволишь обнять меня? Я ведь чуть не погиб.

Очень медленно я повернула голову. Неверяще уставилась на ворона, который с донельзя довольным видом сидел на спинке стула, придвинутого к кровати. А потом так же медленно ущипнула себя за локоть, дико страшась того, что наваждение сейчас растает без следа.

— Да я это, я. — Шторм довольно распахнул крылья. — Видишь? Целый и здоровый.

— Но как? — Я села, прижимая к груди одеяло. — Почему?..

— Думаю, об этом тебе расскажет кое-кто другой. — Шторм хрипло каркнул. Добавил недовольно: — Я бы и сам с радостью. Но это будет как-то… Некрасиво, что ли. Особенно с учетом того, сколько он потратил сил, пытаясь остановить мое окончательное развоплощение.

В этот момент, скрипнув, приоткрылась дверь, и в комнату заглянула светловолосая симпатичная девушка в белом платье целительницы.

— О, вы уже пришли в себя? — прощебетала она. — Прекрасно! Одну секундочку.

О. Так это ее голос я слышала, когда меня выкинуло из портала. Но задать никакого вопроса я не успела, потому что девушка так же стремительно выпорхнула прочь.

— Я опять в больнице? — спросила я, с недоумением оглядываясь по сторонам.

Палата была как две капли похожа на ту, в которой я очнулась после неудачного покушения в парке около здания магического надзора. Такая же просторная, светлая и с минимумом обстановки. К слову, и рубаха на мне была такой же — совершенно стандартной для любого пациента.

— Естественно.

А вот при звуках этого голоса мне вдруг вновь резко поплохело. Перед глазами опасно потемнело, и я откинулась обратно на подушки, почувствовав, как сердце как-то странно затрепыхалось, будто готовое в любой миг остановиться.

— Спокойнее, Эрика.

Ингмар уже был около меня. Он с искренней обеспокоенностью присел рядом, взял меня за руку, как будто пытаясь нащупать пульс.

— Тебе плохо? — спросил, не пытаясь скрыть тревоги. — Может быть, позвать целительницу?