Когда Рен почти отчаялась и намеревалась сдаться, над поверхностью воды, наконец, показалось несколько шипов, и она вздохнула с облегчением.

Находившийся рядом мальчик смотрел на дракона широко раскрытыми глазами.

– Мне не понравится следующий этап, да?

Рен хмыкнула и попыталась успокоиться. Оттого ли, что она теперь несла ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь ребенка тоже, или оттого, что она поняла, что больше не чувствовала страха или неуверенности, принцесса медленно спустилась по прутьям в воду и стала сокращать расстояние между ней и драконом осторожными, расчетливыми шагами. Ткань пропиталась водой, и платье облепило фигуру.

При ее приближении существо зарычало. Но все же Рен не испугалась. Она с плеском упала на колени и протянула ягненка в качестве подношения, держа руки всего в дюйме от темной, но светящейся морды дракона.

– Вот, возьми, – пробормотала она. – Это подарок для тебя.

Дракон обдал теплым воздухом ее руки, и Рен резко выдохнула, через мгновение зверь осторожно взял мясо из ее рук.

– Приготовься, – сказала она мальчику. Как раз в тот момент дверь в темницу открылась.

– Рен?

До нее донесся удивленный голос Аррика, она же не сводила глаз с дракона.

Нет.

– Вернись, – скомандовал он. – Это опасно.

Она проигнорировала принца, и ее сердце бешено заколотилось в груди. Время пришло. Рен продолжила свою песню, и когда стало ясно, что существо не нападет на нее, она прыгнула ему на спину. Рен оседлала зверя, ноги ее ушли под воду, и принц закричал. Рен медленно выдохнула и молча порадовалась. Дракон не напал на нее и не отверг ее. Вместо этого он опустил шипы на своей спине, чтобы она могла расположиться с большим удобством и меньшим риском пораниться.

– Не смей, – тихо сказал принц.

Рен наконец подняла взгляд на своего мужа. Его грудь поднималась и опускалась в такт дыханию. Его обычно невозмутимое лицо исказилось от гнева и беспокойства. Аррик зашел дальше в воду и протянул ей руку.

– Не обязательно должно быть так, – процедил он сквозь зубы.

Дракон скользнул вперед, к следующей камере, и при виде горя на лице принца ее сердце предательски сжалось.

– Быстро, – велела она мальчику, зная, что до момента, когда принц придет в себя и нападет, оставались считаные секунды.

– Ты с ума сошла?! – завопил мальчик, широко раскрыв рот при виде Рен на спине светящегося опасного дракона.

– Между нами говоря, это не я сошла с ума.

Принц выругался и бросился за дверь ее камеры, чтобы войти в камеру мальчика.

– Садись. Живо!

Мальчик запрыгнул на спину дракона позади Рен и без колебаний обхватил ее за талию, чтобы обезопасить себя.

Рен оглянулась:

– Насколько ты умеешь задерживать дыхание?

Непродолжительная тишина.

– Надеюсь, достаточно, чтобы не умереть.

Дверь камеры мальчика распахнулась, и в нее ворвался принц. Он устремил на Рен яростный взгляд:

– Не делай меня своим врагом.

– Ты всегда был врагом, – прошептала она.

– Я думал, мы договорились не лгать друг другу. – Аррик прищурил льдисто-голубые глаза: – Я буду охотиться на тебя.

– Что ж, попытайся, – парировала она, когда дракон снова скользнул вперед.

Принц улыбнулся:

– Ты же знаешь, я люблю испытания, Рен. Мы скоро увидимся, моя королева.

Дрожь пробежала по ее спине. Это была не столько угроза, сколько обещание.

– Сделай глубокий вдох, – приказала она мальчику.

Быстрый пинок в бок дракона, и они втроем нырнули в мутную воду. Последнее, что услышала Рен перед исчезновением под толщей воды, – крик Аррика, зовущего стражу.

Мальчик так крепко стиснул талию Рен, что стало больно. Он явно боялся за свою жизнь и сомневался, что ему удастся задерживать дыхание столько, сколько потребуется, чтобы выжить. Пожалуйста, позволь нам выбраться живыми.

Полминуты спустя Рен поняла, что, похоже, и сама перед погружением в ледяную воду втянула недостаточно воздуха, но сейчас уже мало что могла с этим поделать. Нет, ей оставалось лишь цепляться за дракона, как мальчик цеплялся за нее, и надеяться, что они будут в порядке, когда дракон решит вынырнуть.

Вот бы подальше от дворца.

Дракон несся под водой с пугающей скоростью. Возможно, по скорости он не уступал Авроре. Теперь, когда она сидела верхом, инстинкт подсказал ей, что она не ошиблась в своем предположении. Рен немного утешало, что дракон под ней был самцом, – ведь после случившегося с Авророй седлать другую дракониху казалось неправильным.

У Рен начинала кружиться голова. Она не хотела представлять, как держится мальчик позади нее. Но его хватка на ее талии еще не полностью ослабла, так что Рен убеждала себя, что мальчик, по крайней мере, в полубессознательном состоянии.

Как только ее легкие начали гореть от нехватки воздуха, дракон резко изменил курс и пустился плыть вертикально, несясь как стрела, пока Рен не увидела лунный свет, размытый поверхностью моря.

И ни минутой раньше.

Она схватила мальчика левой рукой, чтобы тот не соскользнул.

Затем, мгновение спустя, дракон вырвался на поверхность, и Рен набрала в легкие столько воздуха, сколько они могли вместить. Она случайно глотнула немного воды, и соль обожгла горло, поэтому, пока дракон, извиваясь, подползал к маленькому деревянному пирсу, она плевалась и хрипела. Достигнув пирса, Рен скатилась со спины дракона и стащила мальчика за собой. Убрала его руки со своей талии, повернулась, чтобы проверить его состояние, и с облегчением увидела, что он дышит.

– Открой глаза, – прошептала Рен, не зная, может ли кто-то их услышать или нет. – Мы живы и дышим.

– Я что-то не уверен: – Он кашлянул, но затем с трудом принял сидячее положение, и она поняла, что с мальчиком все будет в порядке.

Рен перекатилась на колени и повернулась лицом к дракону, протянув руку к его морде, после чего свистнула в знак благодарности.

– Ты настоящее сокровище, – сказала она ему, стараясь донести суть каждого слова. Ведь настоящими сокровищами являлись свобода и жизнь, так? А дракон вернул Рен и то, и другое – как и ее компаньону.

После этого зверь скрылся в толще воды, и, пока он не скрылся из виду, виднелась его слабо светившаяся чешуя. Рен смотрела ему вслед, пока ее кожа не стала липкой. Она вытерла рукой лоб и вдруг поняла, что вспотела. «Как?..» – задумалась она и лишь тогда обратила внимание на то, насколько жарким оказался вечерний верлантийский воздух. Она так продрогла, запертая в темнице под землей, что совершенно забыла – был самый разгар лета.

Рен поправила золотые застежки своего теперь уже испорченного изумрудного платья. Поразительнее всего, она не потеряла корону. И теперь, чтобы вытащить ее из спутанных волос, потребуется немало