Глава 53

Воронцов ушел из дома затемно, едва забрезжил на востоке рассвет. Он не стал будить Хельгу и накануне ничего ей не сказал. С собой взял только нож. Он хотел убедиться, что человек, труп которого они обнаружили, действительно Зубков.

Заросли еще не проснулись. Было прохладно и темно. Шаловливый ветер пробегал по верхушкам пальм. Воронцов шел неспешно, стараясь не углубляться в чащу, и примерно через час пути вдруг понял, что сбился с курса. Скорее всего, он должен был выйти к океану значительно правее того места, где находилась страшная поляна, – где-то напротив соседнего острова.

Над деревьями тем временем уже поднялось солнце. Зелень вокруг обрела свой естественный сочный цвет, и раскрылись незнакомые Воронцову белые и розовые цветы. От них исходил пьянящий сладкий аромат, быстро заполнивший все вокруг, и Воронцов убавил шаг. В этой волшебной чаще забывались все опасности и страхи. «Здесь действительно мог бы быть рай», – подумал Воронцов. Это словечко – «рай» – почему-то завязло в его зубах, он шел и негромко бормотал себе под нос, словно камешки перекатывал во рту: «Рай, рай, рай». В рай попадают безгрешные. Прожившие земную жизнь и вознагражденные. Прожившие жизнь. И умершие. Рай – это ведь не для живых. Рай – только для мертвых.

Воронцов даже остановился, так его потрясло собственное открытие. Им-то с Хельгой этот остров показался неземным, райским. А это место для мертвых. Он обеспокоенно оглянулся по сторонам и прибавил шагу. Ничто вокруг теперь не трогало его. Все казалось неживым и враждебным. И даже в криках птиц слышалось что-то кладбищенское. И только шум океана, который он стал очень скоро различать среди всех прочих шумов, не казался ему враждебным.

Он действительно вышел не там, куда с самого начала стремился. Еще из рощи, не дойдя до берега, он увидел очертания соседнего острова. Значит, ему придется взять левее. Еще немногим более получаса пути – и он выйдет к той поляне.

Ему оставалось преодолеть последние несколько метров, отделяющих его от открытого пространства, как вдруг впереди, на воде, что-то мелькнуло. Воронцов даже не понял сначала, что это было, но убавил шаг, а пальмовых стволов перед ним оставалось все меньше, роща поредела, и теперь Воронцову уже открылся берег. Бросив взгляд на океан, он чуть было не споткнулся, потому что увидел надувную лодку, приближающуюся к берегу. Людей в лодке было трое. Один греб, сидя спиной к Воронцову, а двое выглядывали из-за него, всматриваясь в близкий берег с настороженностью и беспокойством.

Появление здесь людей было полной неожиданностью, сравнимой разве что с прибытием марсиан. Воронцов, еще не решив для себя, что означает это событие, упал в траву и замер. От песчаного пляжа его отделяло лишь несколько пальмовых стволов.

Лодка была уже совсем близко. Сидевший на веслах человек торопливо греб, но его спутники не стали дожидаться, пока лодка ткнется носом в песок, прыгнули в воду и по мелководью пошли к берегу. Вода была им по пояс, и они старательно поднимали руки, держа на весу тупорылые короткоствольные автоматы, которые Воронцов прежде видел только в кино. Вот эти автоматы ему особенно не понравились. Он, ощутив, как гулко забилось сердце, попятился прочь, стараясь не подниматься слишком заметно над травой, и, отойдя немного, встал за пальмой.

Он видел, как лодка достигла берега и те двое, с автоматами, молча торопливо вытащили ее на не успевший еще нагреться песок. Гребец тоже вышел из лодки. И у него в руках оказался автомат. Все трое сошлись, голова к голове, и о чем-то совещались. Потом вдруг двое из них развернулись и направились прямо к тому месту, где стоял Воронцов. Он поспешно отступил, еще держа их в поле зрения. Поняв, что они его не заметили и в этом его спасение, развернулся и побежал, стараясь не производить излишнего шума.

Все как-то очень четко теперь выстроилось в его голове: и труп, и сошедший с ума Анохин, и таинственные огни на соседнем острове, и появившиеся со стороны этого самого острова вооруженные люди… Следующим звеном в этой нелепой и страшной цепочке могла быть смерть. Его, Воронцова, и вместе с ним – Хельги. Это открытие его даже не потрясло, он обнаружил, что давно подсознательно был готов к чему-то подобному, просто теперь это предположение обрело четкие очертания, превратившись из смутной догадки почти в неизбежность.

Всего раз Воронцов позволил себе остановиться. Он прислушался, чуть повернув голову, но ничего не услышал за спиной. Те, с автоматами, отстали. У него будет выигрыш в пять или десять минут. Он успеет вывести из дома Хельгу и Анохина, и они втроем укроются в лесу. Остров невелик, но заросли здесь густые, а автоматчиков всего трое, а этого недостаточно для того, чтобы основательно прочесать остров.

Воронцов вдруг понял, почему они прибыли так рано, утром: надеются застать своих жертв в постели, тепленькими – на это рассчитывают. Значит, и сами понимают, что, если не застанут их врасплох, – все может сорваться.

Пока он бежал к дому, все успел обдумать. Хельга умница, ей ничего не придется долго объяснять. Достаточно лишь сказать, что надо уходить и уходить быстро, и она все поймет без лишних объяснений. Анохина не оставишь, придется взять с собой. Есть риск, что он начнет орать или выть по привычке. Но с этим можно справиться. Пара тумаков – и он замолкнет. Теперь еще продукты. Обязательно взять что-нибудь сухим пайком. Если эта троица обоснуется в доме, перекрыв доступ к спасительному холодильнику, то через несколько дней Воронцову с Хельгой не останется ничего другого, как добровольно сдаться. И вот еще что – можно украсть лодку! Эта мысль вызвала у Воронцова радостное волнение. Они смогут покинуть остров! Доберутся до берега – и весь этот кошмар закончится.

Воодушевленный этими планами, он ворвался в дом, прямо с порога крикнув приглушенным голосом:

– Хельга!

Схватил сумку и вывалил вещи на диван, прошел на кухню, к холодильнику, принялся торопливо набивать сумку продуктами.

Хельга не вышла из спальни.

– Хельга! – опять позвал Воронцов.

Тишина. Он отшвырнул сумку и бросился в спальню. Хельги не было. Неприбранная постель, казалось, еще хранила тепло ее тела. Воронцов, теряя рассудок от стремительно накатывающего на него ужаса, бросился по комнатам, заглядывая во все уголки. Хельги не было. Но был Анохин. Он сидел, связанный, в кладовке.

– Где Хельга?! – крикнул Воронцов.

Анохин поднял голову и посмотрел на него бессмысленным взором. Воронцов зарычал и бросился прочь из дома. План, так блестяще разработанный им, рухнул в мгновение. Без Хельги все это не имело смысла. Выбежав из дома, Воронцов остановился и закричал, уже не беспокоясь, что его крик услышат те, с автоматами:

– Хельга! Хе-е-ельга!

Ему ответило лишь эхо. Все бесполезно. Воронцов развернулся и вбежал в дом. Торопливо развязал Анохина.

– Беги! – крикнул он ему. – Беги куда хочешь! Иначе они убьют