- Да ладно, Наташ, не надо мне. Сама соображу, не первый раз. Главное, дочке. Она тебя вечером, больше чем Зубную фею ждала.

- А вот это правильно! Настоящая принцесса растет! И что, значит, не надо? Ты у нас сегодня кто?

- Кто? – я хохотнула. – Разве не Мария Малинкина?

- Конечно, нет! Мать Снежной Королевы, вот кто! Так что не спорь, Маруська!

Наташка широко улыбнулась и напросилась разбудить малинок. И, конечно же, достала из кармана шубы два киндер-сюрприза.

Я тоже махнула рукой и умчалась в ночнушке на кухню – готовить всем завтрак, уверенная, что Феечка справится. Вот если и есть более действенный способ разбудить моих малышей, то мне он не известен.

Уже когда прощались (Дашка стояла в прихожей с уложенными в кукольные завитки волосами и румяными щечками, а у Лешки торчал модный ирокез и обе малинки таращились на себя в зеркало), Наташка, сунув руки в шубу и схватив чемоданчик, напутственно сказала, влезая в сапоги:

- Машка, у тебя сегодня первый в жизни корпоратив – смотри в оба! Ты у меня еще тот дилетант по части кулуарных интриг. Налегай на салатики и меньше болтай о себе, поняла? Лучше слушай больше! А то знаю я эти пьянки. Сначала разболтают все друг о дружке под градусом: кто, где и с кем, а потом целый год глаза отводят, так стыдно. Но стыд еще пол беды. Хуже всего компромат! Ты удивишься на что способны люди, особенно за прибавку к зарплате или место потеплее. Бьют метко и больно! Ну все, побежала я, подружка, увидимся! Будь умницей у меня!

И пока я твердо не пообещала быть, не ушла.

- Спасибо, Феечка! Пока!

В детский сад мы приехали с мамой и отчимом. И как любые мама с бабушкой весь утренник умилялись, какие наши двойняшки хорошенькие. Дашка в новом платье и с прической просто сияла. Лешка хвастался модной челкой и оленьими рогами, бодал девчонок, но стих рассказал громко и похвастался Деду Морозу, что ему подарили кран. Так и сказал:

- Ольга Олеговна, а мне настоящий Дед Мороз кран подарил! Башенный!

- А мне куклу! – пискнула Дашка.

Пришлось мне срочным образом влезать в круг и уверять всех детей, что это не Ольга Олеговна перед ними, а очень даже настоящий снежный дед. Ну, разве что немножко похож на дорогого и любимого старшего воспитателя.

После утренника поцеловала детей и передала маме. Побежала на работу – как-никак вчера в офис не вернулась, а сегодня отпросилась у Буряка до обеда, надо же и совесть иметь! Прибежав, быстренько разделась, заглянула в подсобку за чашкой кофе, и нагло притащила ее в свой закуток. Сев за стол, потерла ладони друг об дружку, собираясь работать. Все вокруг – заметно принарядившиеся – так же усиленно терли ладони, жмурили глаза перед экранами компьютеров, шмыгали носами и поглядывали по сторонам. В общем, усиленно делали вид, что заняты. Из чего я догадалась, что Гордеев давно на месте. А подумав о Димке, тут же мысленно растеклась лужицей, взглянув на его дверь: ох, как увидеть-то хочется! Но если сейчас вдруг выйдет – расплывусь в улыбке, как влюбленная дурочка. И прощай конспирация! А мы ведь еще ничего не решили.

Щеки обдало жаром, я выдохнула и постаралась сосредоточиться на незаконченной сверке характеристик. Застучала пальцами по клавишам, втягиваясь в задачу.

- Привет, Машка! Дай карандаш! – Юрка Шляпкин навис над перегородкой и присвистнул. – Ух ты, шикарно выглядишь, Малинкина!

Я отвлеклась от компьютера и протянула другу карандаш. Сегодня я надела недлинное трикотажное платье под цвет глаз. Не новое, но симпатичное. Я знала, что оно мне идет, и чувствовала себя в нем уверенно. Подумав об этом, поблагодарила мысленно Феечку за старания. Подкрученные и подобранные на затылке волосы и правда лежали замечательно, вот только смотреться в зеркало было некогда.

- Держи! Спасибо, Юра. Ты тоже сегодня ничего. О-у, да у тебя новая рубашка? И даже нашелся в общаге утюг?

- А то! – просиял Шляпкин, поправляя галстук. - С премии купил! И то и другое! Мы теперь в серьезной фирме работаем, надо соответствовать!

Он прыснул смехом и оглянулся. Затем заговорщицки приложил ладонь ко рту.

- Это ты еще нашу Валечку не видела. Вот уж кто точно премию потратил по назначению.

- А что с Галаниной не так? – я удивилась.

- Да в том-то и дело, что все так. Поверь на слово: коматоз Петуховой обеспечен! Так и вижу, как эта вобла от зависти шпинатом давится! Жду вечера и фурора родного отдела! Наши девчонки – самые лучшие!

Шляпкин хохотнул и показал взглядом в сторону. Я вытянула шею и как раз увидела мимо шествующую по проходу Валечку. С укладкой «конский хвост плюс длинный приплет», девушка проплыла по проходу в облегающем платье с таким низким декольте (ниже только у Анжелики – той, что Маркиза ангелов), что даже у меня отвисла челюсть. Что уж говорить о наших мужчинах, которые на девушку из всех углов офиса просто таращились.

Фигасе! Вот что значит: с гордостью носить свое достоинство. Бедная Петухова. А ведь и правда: подавится.

- Ого! Мощно!

Друг томно выдохнул и хохотнул:

- А я что говорил. Тут ни одна секретарша в «Гаранте» конкуренции не выдержит. Ох, чувствую, Машка, веселый сегодня будет вечерок в ресторане, при таком-то перевесе натуральной красоты. Будь я на месте наших директоров, я бы открыл для Галаниной вакансию личной помощницы. Это же не девушка, а генератор хорошего настроения! Ну и рабочего тонуса само собой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌Я, очнувшись, повернулась к Шляпкину, нахмурила брови и сердито наставила на парня палец.

- Юрка, смотри мне! Вот только попробуй Валечке что-то брякнуть… Только попробуй испортить человеку настроение в праздник, и я тебя… - осмотревшись, выхватила из его руки карандаш и пригрозила, - проткну вот это штукой! И тоже до коматоза! Будете потом с Петуховой друг дружке искусственное дыхание делать!

Юрка даже побледнел от такой перспективы и артистично схватился за сердце.

- Тьфу ты! Чур тебя, Малинкина! Уж лучше я без премии останусь, чем поцелую эту визгливую стерву! Ну и шуточки у тебя! Дай лучше сюда мой карандаш! А я еще хотел с ней потанцевать сегодня. Одолжение сделать по старой дружбе.

- Что? Да очень надо, Шляпкин! Обойдусь! И с чего это карандаш уже твой?

- По праву сильного, вот с чего! Подумать только, чуть о новости ей не проболтался по секрету. Но теперь-то уж я точно рыба!

Парень исчез за перегородкой. Не долго думая, я тут же взобралась на нее.

- Ю-юр?

- Чего тебе, женщина?

- Колись давай, что за новость-то? Я же теперь работать не смогу.