– Вы пожалеете об этом, – послышался глухой голос. – Еще как пожалеете. Умрите же без чести!

Заработали мощные вытяжки, согнавшие газ и дым наверх. Это Борланду показалось совершенно диким решением… если только хозяин не хотел оградить своих людей от дыма. Но вслед за этим из пола в центре комнаты стала подниматься непонятная конструкция. Приглядевшись, Борланд понял, что это контейнер для артефакта стандартного размера. Но то, что хранилось внутри, сталкеру было неизвестно. Непонятный предмет размером с футбольный мяч, с асимметричными углами, переливавшийся зеленой легкой рябью.

– Оружие на пол! – заорал Крот, сорвав противогаз. – Быстро! Немедленно!

Человеку с такой интонацией следовало подчиняться беспрекословно. Крот явно знал много про этот дом. Может, даже слишком. Борланд бросил автомат подальше, затем, следуя примеру Крота, поспешно избавился от всей амуниции. Подсумки с запасными магазинами упали под ноги, туда же легла связка гранат.

– Уходим, быстрее! – кричал Крот, пролезая в соседний отсек, откуда приходили нападавшие. – Все оружие оставьте! И патроны! Все, что взрывается!

Образовалась легкая давка. Фармер врезался в толпу, пробив узкий проход и опрокинув трех человек. Приземлившись на той стороне, Борланд сдернул с плеча «снеговик», глядя вперед. Ему ничего не удалось разглядеть. Запоздало он подумал, не нужно ли было оставить «снеговик» тоже, но Крот вроде бы этого не делал.

Артефакт в предыдущей комнате завибрировал так сильно, что передал дрожь стенам.

– Двери, – велел Крот. – Закрыть!

Бойцы навалились на двери и попытались их задвинуть. С горем пополам им это удавалось. Борланд догадался, что сейчас будет. Артефакт был все еще ему виден. Он не испускал ни излучения, ни звука. Если судить по меркам Зоны – ничем не примечательная игрушка. А игрушки без ярко выраженных косметических черт не пользовались большим спросом. Однако загадочная штука сработала на совесть, взорвав всю оставшуюся амуницию ОРАКУЛа в одно мгновение. Борланд отвернулся, прикрыв глаза. Не все сообразили сделать то же самое, а уж оглушен – хотя бы частично – был каждый. Больше всех пострадали бойцы, закрывавшие двери. Одному из них в ногу попали несколько осколков, и сталкер неуклюже свалился. Быть может, он кричал. Среди густого дыма Борланд не мог это понять. Очевидно, вытяжки разнесло взрывом, точно так же, как и колонки на потолке. Ничего больше Борланд разглядеть не успел – двери закрылись.

– Снять маски, – распорядился Крот. – Здесь все чисто.

Одного из сталкеров вырвало на пол. Другой брезгливо отодвинулся – но не от него, а от Крота. Командир в эти минуты внушал всем наибольшее отвращение.

– Что это было? – спросил кто-то.

– Я надеялся, что у них нет этих разработок, – взволнованно ответил Крот. – Противопехотное средство под названием «миротворец». Детонатор для всего, что взрывается от удара. Очень сложная конструкция и очень дорогостоящая. Стоит дороже, чем груз, за которым мы шли.

– Какой груз? – спросил Борланд. – Не хочешь рассказать?

– Вам не положено знать, – ответил Крот. Но, встретив свирепые взгляды, командир понял, что сейчас его могут замочить на холодном бетонном полу, положив между пятью мертвыми противниками. – Ладно, – вздохнул он. – К псам все это… Вы имеете право знать. Мы пришли за грузом продуктов из Зоны, которые способны разрушить всю Москву.

– Плевать на Москву, – крикнул один из сталкеров. – Плевать на тебя, хер собачий! Мы все тут подохнем из-за тебя!

– Никто не умрет, – сказал Борланд. – Пока что мы живы.

– Пока что, – прозвучал ехидный голос с неба. В этой комнате тоже были громкоговорители. Один из них все еще работал.

– Ну что, сука! – заорал один из сталкеров почти истерично. – Сюрпризы еще будут?

– Сюрпризов у меня хватит на семь поколений и семь городов, – довольно ответил хозяин.

Борланд внезапно понял, как правильно воспринимать этот дом и его обитателей. Весь дурдом быстро стал ему понятен. И странная система обороны, и полное отсутствие тактики или какого-либо другого регламента. Игрушки в стенах и, разумеется, характер хозяина.

– Эй, старикан, – обратился Борланд к хозяину. Уверенность в его голосе не могла остаться неуслышанной остальной командой. – Ты ведь из бродяг, да?

– Что вы имеете в виду, молодой человек? – поинтересовался старик с легким напряжением. Чувствовалось, что он понял смысл вопроса.

– Ты знаешь, о чем я. Ты бывший сталкер. Верно?

Фармер посмотрел на Борланда с недоумением, пытаясь понять, что это значит.

– Почему вы так решили? – спросил старик.

– Потому что я и сам из таких. Мне это очень знакомо. То, как ты говорил о Зоне, о добре и зле, которое она приносит. То, как ты не смог обустроиться на Большой земле. Ты же сталкер, старичок, до мозга костей. Наверняка ты походил по Зоне и повидал столько дерьмища, сколько никому из нас в жизни не съесть. Может даже, ты знал Бергамота или Мифуну. Может быть, на твою судьбу повлияло снятие купола над центром Зоны. Браток, ты точно из сталкеров, я же чувствую.

Из динамиков не слышалось даже шипения. То ли они были лучше качеством, чем предыдущие, то ли старик выключил связь.

– Думаю, что ты разбогател в Зоне, – продолжил Борланд. – Но не на том, что она приносит. Скорее, на ее секретах. Не думаю, что ты нашел особо редкий артефакт или поднялся на чем-то подобном. Думаю, ты влез в дела покрупнее. Нащупал некоторые интересные материалы, компромат. Подстраховался, как следует человеку мудрому. И тем самым привязал себя к ЦАЯ. Я ведь прав?

– Я поступил как бизнесмен, – задышал старик в микрофон. – Военные секреты охранялись плохо, и я кое-что нащупал. Что-то такое, что они пытались скрыть. Над чем работали задолго до того, как Заслон был снят. Треугольник внутри круга… Треугольник в круге…

– Шантаж – плохое дело, – сказал Борланд, вытаскивая нож и выцарапывая на стене круг с небольшим треугольником внутри, точно не понимая, для кого он может это послание оставлять. – И на него нельзя положиться. Хотя, признаю, на этой почве вполне можно вклиниться в систему.

– Я эту систему не расшатывал, молодой человек. Напротив, я стал одной из ее опор. Создаю компании социальный имидж. Центр Аномальных Явлений не может жить без идеи, которая обеспечивает доверие к корпорациям вроде «Майкрософт». Без идеи ЦАЯ все равно что КГБ для нового поколения – пафосная страшилка. Сборище человечков, снующих по этажам и верящих, что контролируют Зону.

– Зону нельзя проконтролировать. Поверь, я знаю. И знаю людей, которые почти было сделали. Но Зона – не самое большое зло.

– Это так, – согласился старик с жаром. – Более того, Зона – вообще не зло. Если в мире есть зло, то это люди. Особенно люди глупые. Бойтесь их.

– А о том, кто ты, я убедился, глядя на то, как организована твоя жизнь здесь, на Большой земле, – пояснил Борланд, стоя во весь рост и оглядывая стены при свете фонарей. – Ты ведь не смог тут нормально жить. Не сумел устроиться так же, как многие из нас. Купил клочок земли посреди леса, налепил всякого барахла. Выстроил кривой дом, прорыл бункер, повесил музыкальный замок на дверь. Понатыкал камер, микрофонов и ловушек. Создал дикое средство противодействия. Это все мне знакомо, дружище. Зона дает понять, что мир больше, чем мы думаем. Когда она пропадает с наших глаз – если нам удается дожить до этих времен, – мы начинаем самостоятельно, по инерции, продолжать насыщать этот мир чем попало. Делаем ненужные покупки, осваиваем ненужные знания…