— А почему ты?

— Потому что, кролик, в самолётах запрещено пользоваться телефонами. Я получил твоё сообщение и рванул к тебе, сюда.

— Зачем? — продолжала не понимать Варя. Нет, она понимала, но это космос, он настолько огромен, так загадочен, что уточнить не помешает.

— А что мне оставалось делать, кролик? Трубку ты не берёшь, на сообщения не отвечаешь, а твоё откровение звучит… двояко оно звучит! Честно говоря, я не на шутку испугался, что ты натворишь глупостей.

— Каких? — Варя глотнула.

— Аборт, например!

— Я не собиралась делать аборт, — Варя встала, села, снова встала. — Собиралась, конечно, — повинилась.

— Так и знал, — тихо ответил Стас и посмотрел на глянцевый потолок.

— Саша меня отговорила, мол, чего я теряю? Финансовые возможности есть, репутацию купить можно, а при желании и мужа выписать, по почте, — хихикнула. — Я и решила — рожу. Всё равно когда-нибудь придётся, наследство, активы, почему не сейчас?

— Слава богу, — Стас порывисто обнял Варю, прижал к себе.

Варе показалось, у неё все косточки захрустели, а потом треснули и осыпались. Настолько стало хорошо в своём личном космосе, что она даже втёрлась посильнее и вцепилась руками в рубашку Массимо Ребекки на спине Стаса. И пахло от него потрясающе, обволакивающе, даже сквозь хлопок проходил аромат геля для душа той же серии, что и парфюм. Захотелось плакать. Невыносимо захотелось плакать. Варвара два раза всхлипнула и заревела, оставляя разводы туши на светлой ткани. Не подозревал Массимо, что его рубашка однажды будет служить носовым платком.

— Почему ты плачешь, кролик? — Стас улыбался.

— Я не знаааааю.

— Гормоны, — улыбнулся и погладил по голове, даже почесал у лба, будто у неё действительно выросли уши, как у кролика.

— Нееееет, — ещё сильнее заплакала. — Я вовсе не беременная.

— Это точно?

— Точно! Кровь, УЗИ, я точно не беременна! — и заплакала ещё горше.

— А что же ты плачешь? — улыбался Стас. — Неужели так хотелось?

— Нееет, — Варе совсем стало обидно, но больше ей нравилось, что Стас её не отталкивает, не читает морали, не указывает на её капризы или глупость, не требует прекратить сцену, не игнорирует её, награждая показным спокойствием и равнодушием.

— Тогда в чём дело? — полуприсел на барный стул и зафиксировал между ног Варю, зажал, как в тиски, всем своим видом демонстрируя, что он не намерен больше отпускать её, и Варе это нравилось.

— Ты не понимаешь… я целую ночь, утро и до обеда была беременной от тебя, я выбирала имена ребёнку, думала, на кого он будет похож, вспоминала, есть ли у меня в роду двойня. Я даже присмотрела автомобильное кресло и костюмчики до месяца. Для девочки и для мальчика! Мне нравилось быть беременной, клянусь, я полюбила этого ребёнка! И не потому, что он мой или твой, а просто полюбила, как самостоятельную личность. Как какое-то чудо! А потом раааз — и нет чуда. Нет! — Варя разрыдалась, наконец, в полную силу, а Стас дал ей выплакаться, несколько раз умыв под краном на кухне, чтобы не ходить далеко.

— А ты почему улыбаешься? — подозрительно посмотрела на Стаса. Она плачет в отчаянии, а он улыбается, как ни в чём не бывало! Он рад, что она не беременна? По здравому размышлению — конечно рад! — Ты рад, что я не беременна?

— Рад, — просто ответил Стас. — И если бы была беременна, тоже был бы рад.

— Как это? — моргнула.

— Я люблю тебя, кролик. Я в любой ситуации тебя люблю. Беременная ты или нет, участвуешь ты в трофи или отключаешь телефон, срываешь мне сделку или контролируешь, как маньяк, каждый шаг «Ювеста», я просто люблю тебя и наслаждаюсь этим. Я кайфую от этого, от того, что чувствую я, когда вижу тебя и вижу твою взаимность. Это настолько потрясающе, что мне действительно всё равно, забеременеешь ты сейчас или через месяц, или через год, — он снял очки, подмигнул. — В любом случае, ты будешь беременна, наши дети родятся в любви и будут расти в полной семье.

— Ты мне предложение делаешь? — моргнула от неожиданности и чуть не упала.

— Да, у меня даже кольцо есть, помолвочное, как меня заверили. Так что, я готов встать на одно колено и сделать тебе официальное предложение.

Придержал — Варя, кажется, собиралась упасть.

Потом опустился на одно колено, театральным жестом достал футляр и надел кольцо на дрожащую руку Вари. Стас, тот, что космос, видимо, чтобы добить окончательно Варвару Белицкую, даже продекламировал Шекспира, перепутав строчки и слова, и на полном серьёзе заявил, что учил по редкому изданию ещё более редкого переводчика. Потом он целовал Варины руки, плечи и шею, зачем-то уточнил, что кольцо — бижутерия, не было ничего подходящего в дьюти-фри Торонто, а именно там его застала новость, что он женится немного раньше, чем планировал. А настоящее кольцо он уже заказал, на что Варя решительно ответила, что вот это и есть настоящее!

— Ты ведёшь себя как мальчишка, — улыбнулась Варя.

— Ты будишь во мне влюблённого семиклассника.

Разве имеют значение караты, когда Варя смотрела на бижутерию и, кажется, взлетала от счастья и довольства. Она смотрела и слушала.

Как устал Григорьев от перелётов, но дел за время судебного процесса, развода и адаптации папы и дочки накопилось, казалось, размером с огромный снежный ком, который только рос, а не уменьшался. Как мечтает он сесть на MAN и рвануть куда угодно — дорога успокаивает.

Смотрела, как признавался в любви и улыбался так, словно ему открыты все космические тайны, более того — Варе они тоже открыты.

— Теперь давай серьёзно, — они уже перебрались на широкий диван, и Стас смотрел внимательно на Варю, не позволяя ей отвести глаза. Кролики бессильны против гипноза космических удавов.

Варя переоделась, Стас достал из своей сумки яркую футболку, купленную им в том же аэропорту Пирсон, с глупейшим принтом, как у школьника. Заказали огромный набор суши.

— Тебе же не на пустом месте показалось, что ты беременна, очевидно, задержка, что-то ещё?

— Тошнота иногда, живот болит, здесь и здесь… — стала перечислять Варя свои симптомы, Стас, смотревший через диоптрии в оправе Силуэт, был красивее любого врача.

Она рассказывала, как её осматривали, делали УЗИ, брали кровь, назначили много обследований.

С болью в животе и тошнотой всё ясно. Стрелецкий был прав, как и всегда. Варя имела «слабый желудок», как выразился врач, после округлившихся глаз пациентки на произнесённый диагноз. В последние месяцы она пренебрегала какой-либо диетой, наоборот, она бездумно ела то, чем не рекомендуется питаться даже здоровым людям, а Варя не была таковой… вернее, была, но шашлыки, сомнительный алкоголь, копчёности, экзотическая и острая кухня — всё это спровоцировало осложнение «слабого желудка».