Надо придумать кодовое слово, которое ни для кого бы ничего не значило или было бы просто непонятно, а Гришкой сразу бы опозналось как пароль. И такое слово он придумал.

Андрей купил в киоске телефонную карточку, в галантерейной палатке – платок, зашел в будку, повернулся так, чтобы никто не видел, что он там делает. Затем накрыл микрофон платком, набрал номер и, когда на том конце взяли трубку, сказал:

– Здравствуйте. Это – «Легонант».

– Здравствуйте, Марк Соломонович, – услышал он и улыбнулся.

Все-таки какая же Ленка – молодец. Но вдруг накатила волна беспокойства, екнуло сердце: «А что ей мешает нормально говорить? Боится, что слушают или кто-то рядом?»

– Вы не можете говорить? У вас клиенты?

– Да, – подтвердила Андреевская. – И когда освобожусь, не знаю. Но нам очень нужно с вами потолковать. Есть новости.

– А не можете хотя бы намекнуть? А то я от нетерпения могу до утра не дожить. Да и подготовиться надо, если что…

– Помните, где-то с неделю назад вы интересовались парными фигурами бронзовыми? – вдохновенно, стараясь не обращать внимания на насторожившихся ментов, «гнала» Лена. – Мужскими – один постарше, другой – помоложе.

– Мужскими? – озадаченно спросил Андрей.

– Да, мужскими, мужскими, – она так старательно напирала на мужской пол фигур, надеясь, что Дорин догадается, что речь идет о женском. – Мы тогда еще решили, что они вам достались, а потом оказалось, что это Волкова-Митина штучки. Так вот теперь, где-то день-два назад, выяснилось, что фигуры – ваши. Вы когда сможете за ними приехать?

– Не знаю, – медленно сказал Андрей, пытаясь переварить новую информацию. Получалось, что вдова и дочь Романа Антоновича все-таки погибли. И всего день-два назад. Что за бред? – У меня тут свои траты. Помните, я говорил о фигурке небольшой Сомовской? Так вот, она тоже, похоже, мне достанется.

«Фигурка Сомова? – лихорадочно соображала Андреевская. – «Маска» или «Поцелуй»? Никаких других фигур я у Сомова не знаю…»

– Там еще надпись по-французски, – подсказал Дорин. – Самая известная его вещь, как же вы не помните?

«Надпись? Может быть, книга? Самая известная книга Сомова называется "Маркиза"», – Лена поняла и едва удержалась, чтобы не закричать. «Дорин, бедный, что же тебя так бьет-то все время?» – подумала она, а вслух сказала:

– Да, вспомнила, теперь понятно. Вы тогда, Марк Соломонович, решите, как вам удобней, нашими фигурами заняться или сомовским фарфором, а я пока подожду…

– Я не убежден, что смогу с вами сам связаться, у меня телефон что-то барахлит, – вздохнул Андрей. – Предлагаю наладить контакт через общего знакомого.

«Гришка?» – она поглядела на Брайловского. Сейчас, если Андрей вдруг решит сразу перезвонить ему, тот может с ходу ничего не понять и начать задавать ненужные вопросы.

– Так вот он здесь, рядом со мной. Я могу ему трубочку передать.

И как ни жалко ей было перерывать разговор, протянула Брайловскому телефон, выразительно подмигнув:

– Это Марк Соломонович Легонант. Ты его помнишь, Гриш, он в прошлом году едва-едва шахматы набоковские не получил. У него к тебе какой-то вопрос по поводу бронзы. Только ты трубку возьми и в коридоре поговори, ты же спокойно разговаривать не умеешь, начнешь орать сейчас…

Гришка кивнул, ухмыльнулся во весь рот, взял трубку и ушел в коридор, плотно закрыв за собой дверь. Но голос его пробился даже сквозь хорошую, дорогую звукоизоляцию:

– Марк Соломонович, здравствуйте, чем могу быть полезен?

– Извините, – Лена повернулась к операм, развела руками, – бизнес. Клиент есть клиент.

– Да мы понимаем, Елена Сергеевна, – кивнул головой старший, хотя, судя по настороженной физиономии, ничему он не поверил. – Может, вернемся к нашим проблемам?

В течение получаса Андреевская, проинструктированная адвокатом, рассказывала все, что он ей разрешил рассказать, внимательно прислушиваясь к Гришкиным крикам за дверью. Но тот довольно быстро и благоразумно ушел в кабинет к Андрею, и уловить можно было только отдельные интонации. Потом Брайловский вернулся и, отдавая трубку Лене, сказал:

– Мне отойти надо минут на пятнадцать, – он подмигнул ей, – телефон нужный остался в машине.

Он исчез, а через несколько минут Абрамян попросил на выход и оперов.

– Вы убедились, что моя клиентка не имеет ни малейшего отношения к вашему происшествию? – произнес он, наставив на старшего свой длинный палец, который выглядел еще более уныло, чем его хозяин. – Что она не была ни свидетельницей, ни тем более соучастницей? Так что вам еще нужно?

Злобным ментам пришлось ретироваться, а из коридора показалась ухмыляющаяся физиономия Гришки.

– У него есть какая-то… – он оглянулся по сторонам. – Менты ушли?

– Что у тебя за манера, – раздраженно выговорила ему Андреевская и включила телевизор, на всякий случай, чтобы помешать возможному подслушиванию (где-то она читала, что так это делать труднее), – сначала ляпнуть, а потом спрашивать? Что Дорин сказал?

– У него есть какая-то очень важная улика, но ему нужен компьютер и Васька, чтобы с ней разобраться. Кто такой Маркиз?

– Друг Дорина. Чаю не хотите? – обратилась Лена к Армену Иосифовичу. – Или кофе?

– Мне кофе, – отозвался Гришка. – Андрей сказал, что смерть Маркиза, на его взгляд, тоже в цепочке последних событий…

– У вас еще одно убийство? – адвокат поднял голову от каких-то своих записей. – У меня создается впечатление, что я попал в гости к семье Медичи. Шутка, – сказал он своим заунывным голосом. – Так что случилось?

– И вы все эти вопросы по моему телефону обсуждали? – Лена от возмущения даже чайник чуть не уронила.

– Ну, как ты думаешь, я зачем делал вид, что вниз пошел? – обиделся Брайловский. – Конечно, по-моему, или ты считаешь, что я уже вообще ничего не соображаю?

– Так все-таки, господа, кого у вас еще убили?

– Армен Иосифович, я ничего не понимаю в том, что происходит, – в отчаянии сказала Лена, – и этот крикун, по-моему, тоже.

– Поэтому, – как ни в чем не бывало сказал Гришка, – предлагаю встретиться сегодня в шесть часов у меня.

– Андрей приедет?

– Обязательно. И еще, он просил тебя позвонить этому чиновнику, который с ним в передаче участвовал.

– Дудоладову?

– И передать, что он не сможет сегодня прийти. Эндрю сказал, что телефон этого деятеля у тебя остался.

Андреевская кивнула.

– А на меня возложена почетная миссия – привезти Ваську.

– Я все-таки предлагаю, хотя бы потихонечку, – опять занудил адвокат, – начать разбираться с этими убийствами. Должен же быть какой-то смысл в том, что преступление сначала инсценируют, а потом уже совершают по-настоящему? У меня два вопроса сформулировались: кто знал о том, что там в деревне якобы произошло, и где теперь эта знаменитая библиотека?