«Насколько командование 299 пд и, в частности, командир дивизии генерал-лейтенант граф фон Ориски был уверен в своих силах и в отражении удара русских на участке его дивизии, говорит тот факт, что незадолго до наступления он решился расстаться с двумя наиболее авторитетными командирами полков, старыми офицерами этой дивизии. Примерно в середине июня были отправлены в Германию, в «фюреррезерве», командиры 528-го и 530-го полков 299-й дивизии, подполковник Фриче, награжденный дубовыми листьями к рыцарскому кресту, и полковник Кляузен. 1-го заменил прибывший из Германии полковник Гегерицкий с ампутированной левой рукой, а второго пришлось заменить командиром одного из батальонов 529 пп майором Гроссе. Оба вновь назначенных командира полков не успели в достаточной мере ознакомиться с положением на своих участках и узнать своих офицеров и солдат за эти несколько дней до начала наступления»[248].

Точными сведениями о дате наступления немцы, конечно же, не располагали. Однако не замечать подготовки к новому наступлению было невозможно. Командир 78-й пехотной дивизии Траут на допросе в советском плену уверенно говорил о замеченной в июне подготовке советских войск к наступлению. Траут также обращал внимание на характерную манеру пристрелки артиллерии:

«Пристрелка русской артиллерии ежедневно усиливалась (также с высокими разрывами)»[249].

Пристрелка на высоких разрывах была характерным приемом советских артиллеристов, отмечавшимся еще в зимней кампании. По показаниям Траута, немецкие наблюдатели также обратили внимание на существенное изменение объемов перевозок в направлении фронта. На протяжении нескольких дней в направлении фронта двигалось в четыре-пять раз больше машин, чем в обычное время. Немецкие наблюдатели видели, что машины подвозили в большинстве случаев артиллерийские снаряды и только некоторые перевозили людей.

Количественный рост советской артиллерийской группировки тоже не остался незамеченным. По этому поводу генерал Траут сообщил на допросе следующее:

«До середины июня было установлено перед участком дивизии от Днепра до болотистой местности Веретая [так в оригинале, видимо, имеется в виду болото Веретейский Мох. – А.И.] посредством аэрофотосъемки и наблюдения от 650 до 799 стволов, в то время как в лесной местности севернее болота до озера Бабиновичи (исключительно) замечено увеличение только на 50 стволов»[250].

То есть полностью скрыть накопление артиллерии на позициях не удалось. Данные наблюдений и результаты анализа аэрофотоснимков дополняли для немцев допросы отдельных перебежчиков и пленных. Последние захватывались в результате действий дозоров и ударных отрядов. В итоге появление 11-й гв. армии на оршанском направлении не прошло для немцев незамеченным.

Естественно, со вскрытием подготовки Красной армии к наступлению были приняты меры. Траут на допросе описал их следующим образом:

«После того как стало известно о готовящемся наступлении на участке перед моей дивизией, ко мне прибыло подкрепление: один полк на левый фланг, разведбатальон на правый фланг, два минометных дивизиона и три артиллерийских»[251].

Данные разведки и оценки командиров и командующих доводились до тактического звена. Лейтенант Фрухтле, адъютант штаба 2-го батальона 528-го полка 299-й пехотной дивизии, впоследствии рассказывал:

«20 июня командир батальона майор Дерман созвал к себе на секретное совещание всех четырех командиров рот, во время которого он сообщил им о предстоящем наступлении русских в ближайшие дни и предложил принять ряд оборонительных мероприятий»[252].

Как мы видим, оценка была еще достаточно расплывчатой – «в ближайшие дни».

Ждать действительно оставалось недолго. 21 июня 1944 г. в 12.45 А. М. Василевский в донесении Сталину писал:

«Подготовка войск Батурина и Чернова к выполнению Вашего задания заканчивается. Сегодня в ночь войска выдвигаются в исходное положение. В ночь с 21 на 22 и в течение 22.6. на всех участках будет произведена тщательная разведка боем. В ночь на 23.6 разведку повторим. При благоприятной погоде наступление начнем в строго назначенный Вами срок»[253].

Одной из особенностей операции «Багратион» стала широкомасштабная разведка боем, проводившаяся за день до начала собственно наступления. Это было решение вполне в духе Первой мировой войны, когда был изобретен отход из-под удара артиллерии наступающего с передовых позиций. Соответственно проводившаяся за день до начала операции разведка боем преследовала цель не только и не столько уточнить и дополнить ранее собранные разведывательные данные о противнике. Требовалось установить, не отвел ли противник свои войска с переднего края обороны, и тем самым исключить удар артиллерии и авиации «в пустоту». Также в ходе боевой разведки предпринималась последняя попытка заранее захватить на переднем крае вражеской обороны важные высоты и опорные пункты, с потерей которых ослаблялась устойчивость занимаемых противником позиций.

Разведка боем проводилась на широком фронте специально подготовленными разведывательными ротами. Каждая рота усиливалась двумя дивизионами артиллерии, двумя батареями 120-мм минометов и тремя-четырьмя ротами 82-мм минометов. Кроме того, до 10–12 орудий поддерживало атаку огнем прямой наводкой.

Боевые действия разведывательных подразделений начались в 5.00 22 июня 1944 г. В полосе 43-й армии наиболее успешными оказались атаки разведывательных рот на участке 1-го стрелкового корпуса в полосе 306-й дивизии. Здесь действовала армейская штрафная рота, которая быстро продвинулась на 600 м и захватила деревню Замошье. Ворвавшись в первую и вторую траншеи, рота закрепилась на достигнутом рубеже. Столь же успешно атаковала рота, действовавшая в полосе 179-й стрелковой дивизии в районе Замошье. В течение дня разведывательные роты вклинились в расположение противника на глубину от 0,5 до 1,5 км, овладев первой позицией главной полосы обороны.

В полосе 60-го стрелкового корпуса разведка боем была менее успешной. Здесь она велась в направлении трех объектов обороны противника в районе населенного пункта Чисти. Разведывательные роты в полосах 334-й и 235-й стрелковых дивизий встретили ожесточенное сопротивление противника в бою за вторую траншею. Кроме того, традиционно для немцев вклинения были контратакованы при мощной артиллерийской поддержке. В итоге противнику удалось к исходу дня восстановить свое положение перед фронтом 60-го стрелкового корпуса.