Примерно 6 из 10 американцев считают, что система налогообложения несправедлива – и они правы, ведь самые богатые не платят большую часть своей доли. 400 налогоплательщиков-мультимиллионеров со средним доходом свыше $200 миллионов платят менее 20 процентов налогов со своего дохода; обычные миллионеры платят приблизительно 25 процентов со своей прибыли; налоговые выплаты тех, кто зарабатывает в районе $200 000 – $500 000, примерно равны первой группе. В 2009-м 116 из 400 богатейших людей Америки – почти треть – заплатили меньше 15 процентов со своего дохода.

Консерваторы любят подчеркивать, что налоги, собранные с самых богатых американцев, вносят большой вклад в общее количество налоговых поступлений. Это правда, но ведь так и должно быть в любой прогрессивной налоговой системе – системе, которая облагает богатых в большей степени, чем ограниченных в средствах людей. Правдой является и то, что доходы богатейших американцев в последние годы резко увеличились, а соответственно, и налоги, которые они платят. Но ведь это обстоятельство не изменилось и в случае, если бы у нас был фиксированный подоходный налог для всех.

Нас должно шокировать и возмущать, что верхний Один процент стал столь непомерно богат, а действующая налоговая ставка, по которой он платит, при этом заметно снизилась. Наша налоговая система сегодня гораздо менее прогрессивна, чем была большую часть двадцатого столетия. Налог на предельный доход достигал максимума в 94 процента во время Второй мировой войны и оставался на уровне 70 процентов в период 1960–1970-х; сейчас это 39,6 процента. Через 30 лет после рейгановской «революции» 1980-х налоговая справедливость в США куда-то улетучилась.

«Граждане справедливого налогообложения» – организация, отстаивающая более прогрессивную налоговою систему – приблизительно посчитали, что если учесть федеральные, государственные и местные налоги, то Один процент богатейших заплатил только чуть больше 20 процентов всех американских налогов в 2010 году; примерно такую же долю от общей прибыли они забрали себе. Такой результат совершенно не демонстрирует прогрессивное налогообложение.

Неудивительно, что со столь низкой действующей налоговой ставкой – и, что важно, низкой ставкой в 20 процентов с прибыли с прироста капитала – доля прибыли, отходящей Одному проценту, удвоилась с 1979 года, а доля, достающаяся 0,1 процента, почти утроилась (по информации экономистов Томаса Пикетти и Эммануэля Сайеза). Добавьте к этому тот факт, что богатейший процент американцев обладает практически 40 процентами всех национальных богатств, и картина станет еще более ужасающей.

Если несправедливость, демонстрируемая этими цифрами, вас все еще не впечатляет, давайте рассмотрим их в сравнении с другими богатыми странами.

США выделяется среди стран Организации экономического сотрудничества и развития – клуба богатых наций – своим низким верхним пределом налогообложения. Такие низкие показатели, впрочем, не являются необходимостью для роста – например, в Германии, которой удалось добиться статуса центра перспективных технологий, верхний предел налогообложения значительно превосходит американский. В среднем верхний предел налогообложения нацелен на наиболее богатых людей. В Дании, например, верхний предел составляет более 60 процентов, но он применим лишь к тем, кто зарабатывает свыше $54 900. В США 39,6 процента не касаются людей, зарабатывающих менее $400 000 (или $450 000 на семью). Только три страны ОЭСР – Южная Корея, Канада и Испания – имеют более высокий порог по доходам.

В последние десятилетия неравенство увеличилось в большинстве стран Западного мира, но нигде так, как в США. В то же время большинство экономистов разделяют мнение, что страна с избыточным неравенством не может нормально функционировать; потому многие страны использовали налоговый кодекс для «коррекции» рыночного распределения богатств и прибыли. США же этой возможностью практически не воспользовались. На самом деле, низкие налоговые ставки для богатых обостряют и закрепляют неравенство настолько, что наша страна занимает первое место среди развитых промышленных стран по неравенству доходов и возможностей. Налицо грубая подмена традиционных американских меритократических идеалов – идеалов, которые, однако, лидеры всех мастей продолжают имитировать.

Постепенно некоторые влиятельные люди добились к себе особого отношения, перенеся еще большую часть финансирования государственных расходов – оборону, образование, социальные программы – на остальных. В огромной степени это утверждение относится к руководству некоторых международных корпораций. Ирония здесь в том, что они обращаются к федеральному правительству, чтобы договориться о выгодных торговых соглашениях, дающих простой выход на международные рынки и защиту коммерческих интересов их компаний по всему миру, а затем используют свои иностранные подразделения для того, чтобы уклониться от выплаты причитающихся с них налогов.

Образцом подобного поведения стала General Elecric. Головной офис корпорации находится в США, тем не менее налогов она почти не платит: с 2002 по 2012 год ее действующая налоговая ставка варьируется в районе менее 2 процентов. Образцом лицемерия богатых, подобно этой корпорации, стал Митт Ромни, кандидат на президентский пост от республиканской партии в прошлом году, назвавший 47 процентов американцев «халявшиками» и одновременно признавший, что сам не платит значительную часть налогов: в 2011 году он заплатил в казну всего 14 процентов со своей прибыли. И хотя ни G.E., ни мистер Ромни, насколько я знаю, не нарушили налогового законодательства, скудные налоги, которые они заплатили, идут вразрез с чувством справедливости большинства американцев.

Оценивая налоговую статистику, следует быть осторожным: обычно под налогами подразумевается процент от заявленного дохода. При этом налоговое законодательство США не требует отчета по всем источникам дохода. Сокрытие своих активов практически превратилось в спорт для элиты. Многие извлекают выгоду из Каймановых островов или других налоговых офшоров (и, как вы можете догадаться, не благодаря солнечной погоде). Им не нужно отчитываться о тех доходах, которые они получают вне США, до тех пор, пока они не вернутся («репатриируются») в страну. Поэтому отчитываться о приросте капитала им приходится только тогда, когда он будет реализован.

Если актив передается детям или внукам после смерти держателя, то налоги вообще не платятся в силу такого свойства налогообложения, как повышение базовой стоимости после смерти. Таким образом, налоговые привилегии богатых американцев сохраняются даже после их смерти.

Взглянув на некоторые особые положения нашего налогового кодекса, – для загородных домов, ипподромов, пивоварен, нефтеперерабатывающих заводов, хедж-фондов и киностудий – многие, вероятно, окончательно разочаруются в налоговой системе США, изрешеченной лазейками и особыми поощрениями. Конечно, большая часть этих лазеек и преференций не образовались из воздуха – на политическом уровне они обычно принимаются благодаря пожертвованиям от влиятельных благотворителей. Подсчитано, что подобные «ассигнования на особые постановления» достигают 123 миллиардов долларов в год. Так как ценник на офшорные налоговые лазейки немногим ниже, устранение этой «благотворительности» в итоге приведет к сокращению дефицита бюджета, о котором твердят финансовые консерваторы, беспокоящиеся о размере госдолга.