Ряд источников указывают на то, что А. В. Трубецкой затеял свое весьма дорогое дворцовое строительство под Звенигородом с тем, чтобы пригласить в Аниково звезду тогдашнего балета итальянскую балерину Марию Тальони (1804–1884). Князь даже предпринял золочение фасада аниковского дворца, чтобы максимально приблизить его к венецианскому прототипу. Дом этот, изрядно утративший за десятилетия свой золотой блеск, простоял в Аникове вплоть до 1889 года, когда сгорел во время пожара, уничтожившего всю деревню.

Иван Иванович Козлов

Владелицей усадьбы тогда значилась госпожа Лопатина, но ни она, ни следующие хозяева купцы Коншины не предприняли попыток восстановления «золотого дома». В одном из писем 1839 года П. А. Вяземский отмечает: «Как слышно, Трубецкой намерен заманить своей подмосковной самую Тальони». В советское время на месте дворца располагался пионерлагерь «Мирный».

Скажу здесь несколько слов о знаменитой балерине, центральной фигуре в балете эпохи романтизма. У непропорционально сложенной и несколько сгорбленной девочки вообще мало было шансов стать балериной. Но Мария прошла обучение искусству балета у своего отца, профессионального танцовщика Филиппо Тальони. Когда в 1822 году он поставил в Вене балет «Прием молодой нимфы ко дворцу Терпсихоры», первое же появление его дочери на сцене заставило зал ахнуть от восторга.

Вдохновение на сцене полностью ее преображало. Начались триумфальные гастроли в Париже, Лондоне, в Германии. Немцы говорили, что ее фигура напоминала легкокрылую бабочку. Впервые в истории балета Тальони встала на пуанты и придумала важнейший атрибут костюма балерины – пачку. Впервые ей стали бросать на сцену и преподносить во время спектакля цветы.

Это было время, когда балет пользовался чрезвычайной популярностью в обеих столицах России. Князь Н. Б. Юсупов содержал превосходную балетную труппу в крепостном театре в Архангельском. Его примеру следовали и другие вельможи-богачи. Правда, князь Юсупов переступал тут грань дозволенного. Его не удовлетворили пачка и пуанты, изобретенные Тальони. По знаку вельможи в середине спектакля танцовщицы мгновенно сбрасывали с себя всю одежду и продолжали танцевать в совершенно обнаженном виде к величайшему удовольствию княжеских гостей, любителей всего изящного. В Петербурге и в Москве функционировали императорские музыкальные театры, на сценах которых ставились оперные и балетные спектакли. А. С. Пушкин пишет в «Евгении Онегине»:

Еще бокалов жажда просит

Залить горячий жир котлет,

Но звон брегета им доносит,

Что новый начался балет.

В 1832 году Мария Тальони вышла замуж за графа Жильбера де Вуазена. В этом браке родились сын и дочь. Через три года брак распался. Граф оказался картежником, транжирой и мотом. Лучшие европейские театры распахивали перед Марией свои двери. Гонорары балерины были огромными, причем она всегда требовала уплаты денег вперед. В 1837 году Мария Тальони приезжает в Россию и вплоть до 1842 года танцует в Большом театре Петербурга. Успех, как всегда, колоссальный.

Мария Тальони. Неизвестный художник

В начале 1838 года Лермонтов ежедневно бывал в театре. По свидетельству А. И. Тургенева, 27 октября 1839 года Лермонтов был на спектакле «Сильфида» с участием Тальони. Кстати, именно в «Сильфиде» прима впервые танцевала на пуантах. Но еще в октябре 1829 года А. И. Тургенев писал В. А. Жуковскому: «Видел чудесные ножки мадмуазель Тальони». В России у балерины были двоюродные братья и сестры – дети ее родной тетки, вышедшей замуж за русского генерала.

Сам император Николай I восторгался искусством итальянской балерины и на спектаклях с ее участием всегда сидел в первом ряду партера, а не в царской ложе. Благодаря царской протекции устроители спектаклей не скупились на гонорары. Вместе с князем А. В. Трубецким звезда балета посетила и Москву. Но здесь чудовищные суммы гонорара да еще требование оплаты вперед привели к срыву уже объявленных представлений. Работавший в 1831–1842 годах в должности директора московских театров писатель Михаил Николаевич Загоскин категорически возразил против неумеренных аппетитов танцовщицы и не стал подписывать с ней контракт.

Есть косвенные указания в переписке Тальони на то, что в тот свой приезд в Москву князь Трубецкой показывал ей свой «золотой палаццо» в подмосковном Аникове, предлагая его в подарок. И что будто бы избалованная славой и богатством балерина отвергла этот дар, сказав то ли в шутку, то ли всерьез: «Уж не хотите ли вы, князь, подарить мне золотое палаццо Ка’д’Оро в Венеции? Вот тут бы я подумала…»

Князь воспринял шутку кокетки всерьез. Он продает свои подмосковные владения, особняки в Петербурге и в Москве, договаривается с муниципальными властями Венеции и выкупает дворец Ка-д-Оро. И дарит этот дворец Марии Тальони. После этого в Европе заговорили о близкой свадьбе русского князя и итальянской балерины. И князь Александр Васильевич Трубецкой действительно женился в 1852 году на… дочери Марии Тальони графине Марии-Евгении Жильбер де Вуазен (1835–1901).

Вот что пишет А. С. Пушкин в своем письме к А. А. Бестужеву от 30 ноября 1825 года из Михайловского в Петербург: «Ты пеняешь мне за то, что я не печатаюсь, надоела мне печать – опечатками, критиками, защищениями etc. Однако поэмы мои скоро выйдут. И они мне надоели: Руслан молокосос, Пленник зелен – и перед поэзией кавказской природы поэма моя – Голиковская проза…» Под «Голиковской прозой» Пушкин имеет в виду многотомный труд русского историка Ивана Ивановича Голикова (1735–1801) под названием «Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России, собранные из достоверных источников и расположенные по годам».

Вспомним слова И. С. Тургенева: «Пушкину одному пришлось решить для России две задачи, в других странах разделенные целыми столетиями, а именно: установить язык и создать литературу». К моменту написания письма Бестужеву решение обеих задач этих еще не было завершено, и поэтому Пушкин допускает легкую иронию по отношению к «Деяниям…» Голикова, написанным тяжелым и витиеватым языком.

Между тем следует признать, что И. И. Голиков возложил на свои плечи непомерно тяжелую и до сей поры еще не решенную проблему – рассказать документально о жизни и деятельности Петра Великого. Огромный труд свой автор вершил в подмосковной деревне Анашкино, что на речке Дубешне, притоке Москвы-реки, в 10 верстах от Звенигорода.