Мой брат двоюродный Буянов,

В пуху, в картузе с козырьком —

Как вам, конечно, он знаком.

«Брат двоюродный», то есть дитя дяди. Так Пушкин дистанцирует себя от творений дяди. Хотя следует отметить, что поэма «Опасный сосед» нравилась и мечтательному В. А. Жуковскому, и строгому ценителю нравов Н. М. Карамзину. Даже сам император Александр I встретил ее с благосклонной улыбкой и повелел отлитографировать в одном экземпляре в Париже, куда торжественно въехал в 1815 году как победитель Наполеона.

Иславское, одно из древнейших сел западного Подмосковья, привольно раскинулось на правом высоком берегу Москвы-реки, в восьми верстах восточнее Звенигорода, и впервые упоминается в 1358 году. Даже на фоне блещущих красотами здешних пейзажей Иславское остается по-особенному прекрасным. Зеленеющий весной крутосклон берега, сверкающие далеко внизу извивы реки, старый парк с давно не хоженными, заросшими аллеями и – над всем этим – Спасский храм, появившийся здесь в дереве в 1627 году, а затем отстроенный в камне архитектором школы М. Ф. Казакова в 1799 году, с приделами в честь иконы Всех Скорбящих Радость и великомученика Георгия.

Спасская церковь и поныне знаменита на всю округу огибающими ее 33 липами, по числу лет Христа. Деревья эти ныне разрослись, так что их кроны сомкнулись над храмом, лишь видимый издали золоченый купольный крест словно парит в вышине над образуемой ими сказочной зеленой сферой.

«Прелестные виды местного положения», естественно, влекли сюда богатых владельцев. Два с половиной века Иславское числилось в составе дворцовых сел. Наиболее яркий след в истории села оставили бояре Апраксины. Представительница этой фамилии Марфа Матвеевна Апраксина (1664–1715) была русской царицей, второй женой царя Федора Алексеевича. Ее старший брат, хозяин Иславского до 1713 года, граф Федор Матвеевич Апраксин (1661–1728) – один из ближайших сподвижников Петра I, глава морского ведомства, генерал-адмирал, победитель шведов под Гангутом в 1714 году.

Последующая владельческая роспись Иславского указывает на то, что одна из представительниц славной фамилии приносит свою половину села и без того сказочно богатому князю Александру Борисовичу Куракину (1752–1818), дипломату, действительному тайному советнику и вице-канцлеру Российской империи. Князь А. Б. Куракин был первенцем князя Бориса Александровича Куракина (1733–1764) и его жены Елены Степановны, дочери фельдмаршала С. Ф. Апраксина. К богатейшим своим усадьбам под Петербургом – Надеждино и Куракина дача – он присоединил и относительно скромное Иславское и даже несколько раз тут побывал.

Лев Толстой в романе-эпопее «Война и мир», пользуясь правом художника, дает многим героям старинные дворянские фамилии, изменяя в их написании всего одну букву: Трубецкие – Друбецкие, Волконские – Болконские, Дорохов – Долохов. Княжеская фамилия Куракиных, таким образом, превращается в Курагиных. Так появляется на страницах романа покоритель женских сердец молодой князь Анатоль Курагин. Недаром, когда роман «Война и мир» вышел в свет, один из рецензентов на страницах «Московских ведомостей» отметил:

Тебя, всегда исполненным отваги,

В «Войне и мире» вывел граф Толстой,

Повеса светский Анатоль Курагин,

Кумир невест Курагин Анатоль.

Иславское соседствует с дошедшей до нас усадьбой Введенское под Звенигородом, а Введенское – топографический аналог книжных Лысых Гор, имения князей Болконских. Не случайно здесь проходили съемки многосерийного кинофильма «Война и мир». Князя А. Б. Куракина легко узнаем в образе красавца Анатоля Курагина, так обрисованного Толстым: «Несмотря на то что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоела беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того, он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайною быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам».

Александр Борисович Куракин

Руины усадебного дома в Иславском

Князя Александра Куракина называли «бриллиантовым князем» по великому пристрастию этого и без того чрезвычайно богатого человека к бриллиантам. Когда в солнечную пору он выходил из своей золотой кареты, запряженной цугом, на него больно было смотреть из-за исходящего от его костюма ослепительного сверкания. Историограф Д. Н. Бантыш-Каменский свидетельствует:

«Он носил бархатный кафтан, на котором, равно на камзоле и исподнем платье, пуговицы все были бриллиантовые; звезды: Андреевская и Черного Орла, кресты: Александровский и Мальтийский на шее, Анненский в петлице, из крупных солитеров. Он обыкновенно надевал сверх кафтана голубую ленту с бриллиантовым крестом…

На правое плечо эполет бриллиантовый или жемчужный; пряжки и шпагу имел алмазные; даже петлю на шляпе – из бриллиантов; носил кружева на груди и рукавах; ослеплял всех блеском своей одежды…» Замечу, что правом носить на плече бриллиантовый эполет, кроме князя Куракина, обладал лишь один русский вельможа – друг и ровесник Куракина, создатель подмосковной усадьбы Архангельское князь Николай Борисович Юсупов.

С самого раннего детства А. Б. Куракин был дружен с наследником российского престола, будущим императором Павлом I и даже в письмах своих называл его Павлушкой. В 1766 году, 14 лет от роду, князь Александр Куракин отправлен был на учение за границу, сначала в город Киль, в Альбертинскую коллегию, где около года слушал лекции.

Затем продолжил образование в Лейденском университете, и там его товарищами были знаменитые впоследствии в русской истории Н. П. Шереметев, Н. П. Румянцев, Н. Б. Юсупов и С. С. Апраксин. Князь Куракин сопровождал великого князя Павла Петровича в его путешествии за границу в 1781–1782 годах, которое начиналось в Москве. Камер-фурьерский журнал отметил тогда в числе «проезжих сел» и подмосковное Иславское, а также посещение Саввино-Сторожевского монастыря. Позднее они вновь посетили этот монастырь в дни коронации Павла I в апреле 1797 года.

От села Иславского в наши дни прямая дорога ведет к пансионату «Лесные дали», которым руководит много лет (вместе с пансионатами «Поляны» и «Назарьево») Владимир Ильич Почтеннов. Недалеко находится и пришвинское Дунино. В этих краях поселился в своем доме из финского бруса наш современник, деятельный и энергичный академик Александр Александрович Топорков. Зимой он исчертил лыжными трассами окрестности Звенигорода, и я помню, как, проваливаясь по пояс в снег, мы знакомились с ним со здешними историко-культурными достопримечательностями.