— Это он. Это мистер Киган, — бросаясь к нему, заговорила Элис, не в силах скрыть своё возбуждение.

— Киган?

— Тот парень, о котором я тебе рассказывала. Который совратил меня.

— Парень из химчистки.

— Да!

— Ух ты!

— Он заплатит мне сто долларов. Что мне делать? Куда мне его отвести?

Чарли на секунду задумался, повернулся на каблуках и провёл рукой по своим жидким волосам.

— Отведи его к нам. Вам там будет хорошо.

— Мы накажем его, Чарли?

— Да, — ответил он с блеском в глазах. — Наверное.

* * *

— Мы приехали в дом на Карл-стрит в Хейте. Мы там жили впятером, четыре девчонки и Чарли, — сказала Элис, впуская его в ночлежку. Электричества не было, и они растянулись на комковатых матрасах, прикрытых серым армейским одеялом, от которого отвратительно воняло. — Хорошие были деньки.

— Вы все трахались с ним?

— Ну, да. — Она расстегнула ремень Лонга и стала играть с его членом. — А как насчёт тебя? Ты опять готов продолжать, дорогой?

Лонг остановил её руку:

— Просто расскажи мне, что случилось дальше.

— Я рассказала тебе. Мы убили его.

— Как?

— Чарли заколол его, когда он трахался со мной. Охотничьим ножом, — сказала Элис и залезла рукой в штаны Лонга. — Мистер Киган умер со стоявшим членом. А ты…

— Не надо. — Рука Лонга остановила руку Элис.

— Что-то не так? Ты боишься меня?

— Может быть.

— Тот мужчина сделал мне больно. Он заслужил смерть. Я не хочу причинять боль тебе.

— Рад слышать.

— Мы поэтому и раскрыли секреты. Потому, что верим друг другу, — сказала Элис, обняла его и поцеловала в губы. — Так ведь, Крис?

Лонг сделал глубокий вдох, отклонился немного назад и пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, действительно ли он ей верит.

— Да, — сказал он через некоторое время. — Так.

Проснувшись на следующее утро, он увидел Чарли Мэнсона, сидящего на корточках на деревянном полу посреди домика и изучающего его с лёгким интересом.

В его фигуре чувствовалось спокойствие, его волосы были растрепаны, одет он был в грязные джинсы, заштопанные, чтобы прикрыть дырки на коленках и в паху.

Лонг приподнялся на локте. Они с Мэнсоном несколько секунд неподвижно смотрели друг на друга. Затем с искренней улыбкой, которая, казалось, была направлена внутрь, он сказал:

— Готов поспорить, ты мечтаешь о чашке кофе. Лонг кивнул:

— Да уж.

— Элис сейчас тебе сделает.

Лонг сбросил одеяло, и пылинки заплясали в солнечном свете, медленно оседая на его голову и плечи, словно цветочная пыль.

— Ты кто?

— Я? — переспросил Чарли, суживая глаза, но по-прежнему продолжая смотреть на Лонга с улыбкой. — Меня зовут Чарли.

Лонг натянул футболку и почти пришёл в себя.

— Ты парень, которого они называют Богом, — в сторону сказал он. — Так?

Чарли пожал плечами:

— Кто тебе это сказал?

— Элис.

— Я не говорила, — сказала Элис, входя в домик с металлической кружкой, в которой дымился кофе. Лонг заметил, что она выжидающе смотрела на Чарли, пока он не поднял глаза и не подмигнул ей. — Я сказала ему, что я думаю, что ты Бог. Вот и всё.

Не глядя ему в глаза, Элис протянула Лонгу кофе. Снаружи закричал ребёнок, и в открытую дверь было видно, как мимо пробежала толстая серая собака, за которой шел голенький карапуз, держа в ручках початок кукурузы.

— Элис хороший человечек, — сказал Чарли, понизив голос, как только Элис вышла наружу. — Она понимает тебя. Но иногда она просто болтает, особенно когда наглотается чего-нибудь. Ко всему, что бы она тебе ни рассказала вчера ночью, отнесись с изрядной долей сомнения.

Казалось, Лонгу стало легче.

— Я не сказал, что она соврала, я говорю только, что тебе лучше забыть об этом.

Когда Лонг оделся, Чарли повёл его на экскурсию по ранчо, он показал ему стойла и улицу времён ковбоев, сооружённую в натуральную величину для съёмок какого-то фильма. Внутри салуна «Лонг Хорн» стояла деревянная стойка и включенный проигрыватель с «сорокапяткой». Чарли поставил «Never Learn Not to Love», вторую сторону «Friends», сингла Бич Бойз, плохо продававшегося летом 1967 года и так и не поднявшегося выше шестьдесят четвёртой строчки в горячей сотне «Биллборда».

— Это моё, — сказал Чарли, вглядываясь в Лонга, они сидели в баре и вслушивались в сложные гармонии. — Это одна из моих песен. Я назвал её «Cease to Exist», Деннис Уилсон изменил название и кучу слов[138].

Лонг пристально смотрел на отражение Чарли в длинном стекле позади стойки бара.

— Ты это написал? Правда?!

Чарли вытащил из заднего кармана засаленную разлинованную белую бумагу, сложенную вчетверо.

— Вот то, что было в оригинале. Посмотри сам, — сказал он и положил бумагу на стойку. — Я написал кучу песен. Сотни. Песни, которые изменят мир, как только они появятся на радио. И именно поэтому ты здесь, мистер. Ты был избран, чтобы помочь раскрутить эти песни. Это всё — часть определённого плана.

Лонг развернул бумагу, его глаза бегали по строчкам, иногда он кивал головой в знак того, что его впечатляет то, что он читал. Через минуту он поднял глаза и спросил:

— Если ты знаком с Бич Бойз, зачем же тебе нужна моя помощь?

Во взгляде Чарли появилась напряжённость.

— Мне не нужна чья-либо помощь.

— Я не имел в виду…

— Сейчас ты здесь. Ты спал с Элис. Ты — часть семьи. Это должно было случиться. Так и случилось. Карма. Вот и всё.

В полдень Лонг вместе с Чарли и несколькими покорными женщинами пошли на прогулку в лес за ранчо. Как будто сговорившись, все молчали, и, когда цепочка людей медленно двигалась в тумане, Чарли казался углублённым в себя и почти враждебным. Достигнув вершины неровного холма, Чарли внезапно остановился и, как обезьяна, припал к земле, указав на толстую коричневую змею, свернувшуюся в траве рядом с длинным дуплистым бревном.

Едва заметным лисьим движением Чарли метнулся к ней и с улыбкой безумца схватил змею за голову. Было слышно только гудение мух, когда он танцевал старомодный детский танец, крепко держа извивающуюся змею над головой.