— К старому тянет?

В глазах Антона вспыхнул недобрый огонек, невольно сжались кулаки:

— Где написано, что мотки краденые?

— Если утащил, Антон, снеси назад, — спокойно продолжал Вадим. — Я задержу отъезд.

— Говорю, не крал. Мотки бесхозные, в створе невской баррикады еще столько же валяется.

Выехали за город. Вадим и Антон вместе с Евгением Владимировичем укрылись от встречного ветра за кабиной. Остальные подростки разлеглись на матрацных тюках. Вадим низко наклонился к Антону и, стараясь, чтобы товарищи не услышали, сказал:

— Прости, Антон. Нехорошо про тебя подумал.

В знак примирения Антон несколько выдвинулся со скамейки вперед, чтобы Вадима меньше обдувало встречным холодным ветром.

К вечеру следующего дня на двор училища въехала машина, груженная кирпичом. Ремесленники повскакали с постелей и полураздетые выскочили на улицу. К приходу Максима Ильича кирпичи были сложены ровными штабелями у стен старого корпуса, а трехтонка загнана в гараж.

На невском берегу бригада обжилась. Жизнь в лагере несколько омрачал неистовый азарт Антона. Каждое утро от развалин уходили в город две машины, а ему все казалось мало. В нем пробудилась ненасытная жадность к работе. Перед побудкой он подводил часы-ходики на двадцать минут, а к вечеру отводил назад. Ребята знали про проделки, бригадира, но помалкивали, они жили одними интересами с Антоном. Не будь мастера, который сдерживал их пыл, пожалуй, и ночью с факелами они вели бы разборку здания. Недовольство Антона все же прорвалось:

— Можем посылать в город четыре трехтонные машины кирпича!

Разговор закончился крупной размолвкой. Евгений Владимирович пригрозил снять Антона с бригадирства и отправить в город.

Дальнейшие события показали, что Антон не отказался от своего замысла, но в свой план никого не посвящал, терпеливо ожидая, когда он останется на развалинах полным хозяином.

Наступил восьмой день жизни бригады на невском берегу. Утром почтальон известил Евгения Владимировича и Вадима, что в полдень их ждут в детском санатории, где помещаемся телефонный переговорный пункт. Антон с трудом скрывал радость, ходьбы до санатория не меньше сорока минут, столько же обратно, плюс время на ожидание…

На переговорном пункте Евгений Владимирович и Вадим задержались. Телефонистка известила, что провод занят. Не подозревая, что на берегу готовится рискованная операция, они согласились обождать. В лагере наступило время обеда. Расстелив брезент у догорающего костра, Сафар по кругу расставил миски, в центре — котел гречневой каши и глубокую латку, доверху наполненную румяным картофелем. Бригадники, не замечая стараний повара, смотрели на крышу, где находились Георгий и Яков. Этажом ниже, на подоконнике, лежал Антон, чуть не до пояса высунувшись наружу, на его ногах сидел Митрохин, выполняя роль груза. Антон обмотал тросом выступ, кинул конец вниз. Стоявшие внизу бригадники, цепко ухватившись за трос, принялись раскачивать подрубленную стену, но она стояла крепко. А надо было спешить, каждую мину мог вернуться мастер. У Антона в голове мелькнула заманчивая мысль: подвязать один конец троса к шасси трехтонки. Теперь оставалось умело соединить усилия ремесленников и мотор в восемьдесят лошадиных сил: Антон отдал команду. Ребята подтянули трос, шофер включил мотор, однако машина забуксовала. Стена лишь чуть накренилась. Антон пугливо взглянул в сторону детского санатория:

— А ну, братки, еще раз, только дружно!

Машина протяжно загудела, будто взбираясь в гору. Подростки плечом уперлись в кузов. В стене послышался глухой треск, на штукатурке появились трещины.

Антон снова подал команду. Стена вздрогнула и, грохоча, стремительно рухнула. Над котлованом поднялся огромный черный столб. Еще не дождавшись, когда осядет едкое облако известковой пыли, ребята побежали к месту падения стены. На дне котлована и лужайке валялась стена, раздробленная на глыбы. Антон прикинул, что здесь кирпича не меньше чем на двадцать машин.

После полудня вернулись в лагерь Евгений Владимирович и Вадим. Еще издали они заметили, что от жилого флигеля осталась только лестничная клетка. Все было ясно, не надо никого и спрашивать, чья это затея с подрубкой стены. Евгений Владимирович немедленно увел беспокойного бригадира в палатку, допросил, как валили стену, какие были приняты меры предосторожности. Антон долго чертил на земле, где стояли ребята, как привязали трос к трехтонке.

За самовольство он все же был смещен с бригадирства до конца разборки.

К отъезду в город начали готовиться утром, а выехали в сумерки. Несмотря на неровную дорогу, ребята задремали. Не спал только Евгений Владимирович, все думал, рассказать ли Николаю Федоровичу о самовольстве бригадира или молчать. А если бы случилось несчастье? С другой стороны — Антон умело организовал эту операцию с обвалом стены, никто из ребят не мог пострадать.

А мастер это такой же педагог, как учитель физики, русского языка. Так разве учитель станет глушить в своих питомцах находчивость, чувство нового? К большой жизни учеников нужно готовить не в тепличных условиях. Молодец Антон: энергичный, находчивый парень.

За этими размышлениями Евгений Владимирович не заметил, как въехали на городскую окраину. За крутым поворотом дороги показалось заводское кирпичное здание. В огромных окнах полыхал пламенный отсвет плавильных печей. Казалось, что горит весь цех.

39

Сборная команда баскетболистов училища неожиданно проиграла слабому противнику — команде школы ФЗО. Виной этому был Григорий. В первом тайме его крепко держал защитник —высокий парень. Пытаясь уйти от своего «сторожа», Григорий в начале тайма сделал вид, что передает мяч Глобе, а сам через голову направил в кольцо… В зале ему долго аплодировали за искусный бросок. Похвала ему понравилась. Он стал играть «на публику», и команда сразу же потеряла слаженность.

А вслед за этой неприятностью Вадиму пришлось пережить и другую.

Антон прислуживался к каждому слову директора, но предложение пойти на выучку к ученикам школы ФЗО строителей расценил как личное оскорбление и стал избегать встреч с Николаем Федоровичем. Особенно он сердился на Вадима и снова пересел за последнюю парту.

После возвращения из командировки Антон заважничал, свысока смотрел на другие строительные бригады училища. Сколько кирпича привезла его бригада! Ходко шла заделка второго пролома, так чего ради идти к кому-то на выучку? И вдруг слава Антоновой бригады рухнула. На вечернем построении Николай Федорович зачитал докладную инженера-строителя: «Каменная кладка в первом проломе выполнена плохо. Предлагаю ее разобрать». От себя директор добавил:

— Не справились, возгордились, не хотели учиться у своих товарищей, а теперь сроки не позволяют дальше экспериментировать. Видимо, придется искать каменщиков-профессионалов.

— Вот тебе и народная стройка! — злился Антон.

На разборке завалов его бригада давала двойную норму, но кирпичная кладка оказалась гораздо сложнее, чем он ожидал.