– То есть вы хотите сказать, что ранее не слышали об этом человеке? – уточнил Захар.

– Я бы хотел сначала узнать, что вы имеете в виду под слово «ранее»?

– Лет эдак двадцать назад.

Неожиданно Демчинов поднялся из кресла, и Захар тоже приготовился вскочить, как тигр в ожидании нападения. Однако банкир сделал ему знак оставаться на месте. Он нажал на кнопку селекторной связи и сказал секретарше:

– Лиза, принеси бокал коньяка и… что вы пьете?

– Спасибо, я за рулем.

– Лиза, только один бокал.

Затем Демчинов снова опустился в кресло.

– Мне тяжело обсуждать эту тему, – глухо сказал он. – Если бы не смерть Сугривина, я бы ни за что не стал этого делать, но я понимаю, что, раз имя моей дочери всплыло, можно со дня на день ожидать визита следователя. Я прав?

– Это вовсе не обязательно, – возразил Захар. – Возможно, все ограничится нашей с вами беседой.

– Ловлю вас на слове! – вздохнул Демчинов.

В этот момент вошла Лиза и водрузила на стол поднос с бокалом, бутылкой «Монне» и лимоном, нарезанным на тонкие, почти прозрачные кусочки. «Похоже, Демчинов предпочитает все самое лучшее! – с одобрением подумал Захар, оценивая стоимость напитка. – Хорошее бухло!» Когда секретарша удалилась, налив коньяк в бокал, банкир продолжил прерванный разговор.

– То, что случилось с моей дочерью, до сих пор не дает мне покоя, – сказал он. – И самое обидное то, что я по сей день не уверен, что именно там произошло!

– Вы ездили в Кембридж?

– Разумеется, ведь я забирал тело Юли!

– И в полиции были?

– Конечно. Они решили, что это – несчастный случай.

– А вы, значит, сомневались?

– У вас дети есть?

Захар кивнул.

– И как бы вы себя чувствовали, если бы вам сказали, что ваш ребенок «упал с балкона, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения»?

– Я попытался бы разобраться.

– Вот и я попытался. Но это оказался тот случай, когда деньгами делу не поможешь. Представляете, сначала мне даже отказывались говорить, с кем находилась Юля во время, когда произошло несчастье!

– Но потом сказали?

– Пришлось.

– И вы поговорили с этими ребятами?

– Поговорил. Только это ничего не дало: паренек, с которым моя дочь уединилась, ушел спать к приятелю и не видел, что случилось потом. Судя по времени смерти, его уже не было в комнате, когда Юля…

Голос Демчинова дрогнул, и он прервался. Однако Захар не собирался позволять ему на этом закончить.

– Не поверю, что вы так просто оставили дело! – сказал он.

– Представьте себе.

– Но?..

Демчинов снова тяжело вздохнул и покачал головой.

– Вы – чертовски хороший адвокат!

– Я не адвокат.

– Служили в органах?

– В некотором роде. – И, так как Демчинов молчал, вопросительно глядя на Захара, ему пришлось с неохотой добавить: – В военной полиции.

– Это чувствуется! Я действительно не стал ничего предпринимать – да и что я мог сделать? Мои парни здорово прессанули мальчишку (Ступка его фамилия – как сейчас помню), но он и впрямь ничего не знал. Но, когда шесть лет назад «СМАКовница» заключила контракт с «Пугачеффом» на поставку напитков, мне снова попалась его фамилия. Оказывается, он работает в финансовом отделе концерна!

– Он его возглавляет.

– Шесть лет назад Ступка являлся рядовым сотрудником.

– И что вы сделали?

– Ничего. Ну, почти ничего: я нанял человечка следить за ним, чтобы узнать, что он за фрукт.

– Прошло столько лет – что вы надеялись выяснить? – удивился Захар.

– Не то чтобы надеялся… Понимаете, это было как… вызов из прошлого, что ли? Увидел фамилию, и давние события живо нарисовались в памяти. Юля мертва, а этот парень жив, и мне просто захотелось узнать, как он живет.

– И что?

– Да ничего. Добропорядочный семьянин, ни в чем не замешан.

– Вы только этими мотивами руководствовались? – поинтересовался Захар. – И ваш интерес к Ступке не был связан с интересами руководства «Живой воды»? Кстати, неудивительно ли, что ваш банк сотрудничает с «Живой водой», а ваша же сеть ресторанов – партнер «Пугачеффа», ведь они конкуренты?

Демчинов только плечами пожал.

– Это – бизнес, понимаете? Конкуренция – закон рынка, и обе стороны отлично знали, что я веду дела с ними обеими. Что же касается вашего первого вопроса – признаюсь, вы правы: кое-кто из «Живой воды» попросил меня прощупать почву в финансовом отделе на предмет желания, скажем так, посотрудничать.

– И как?

– Никак. Я знаю, что «Живая вода» искала кого-то из руководства «Пугачеффа» с финансовыми проблемами или того, кто недоволен Кузьминым, и потому согласился поработать с ними. Но никто не находился.

– Пока не появился Сугривин?

– Не стану спорить.

– Так это ваши люди узнали о долгах Сугривина и сообщили руководству «Живой воды»?

– Не желаете поработать у меня? – неожиданно задал вопрос Демчинов. – Я плачу ценным кадрам очень достойно, и они в отличие от коллектива «Пугачеффа» не нуждаются в дополнительных финансовых вливаниях! Как насчет должности начальника службы безопасности – в «горячих точках» служили?

– Знаете, Станислав Григорьевич, я вполне доволен тем, чем занимаюсь в данный момент, и не собираюсь ничего менять!

– Жаль, жаль, – задумчиво пробормотал Демчинов.

– Вы не ответили на вопрос, – напомнил Захар.

– Вербовала ли «Живая вода» Сугривина, вы хотите знать? Что ж, вполне может быть. В мою задачу входила только, скажем так, исследовательская деятельность, а что уж там делали парни из «Живой воды», сами понимаете…

– Понимаю. Но вы следили за Сугривиным? Не только по просьбе ваших партнеров, но еще и потому, что его имя когда-то было связано с вашей дочерью, пусть и косвенно?

– Меня удивил тот факт, что, когда люди из «Живой воды» подкатывали к Ступке, уже в его бытность начфином «Пугачеффа», им не удалось его заинтересовать. Однако потом, когда в концерн пришел Сугривин, все изменилось.

– Ступка стал сговорчивее?

– Да. Каким-то непонятным способом Сугривину удалось его уломать, и это меня заинтриговало. Вот почему я решил последить и за Сугривиным.

– И были результаты?

– Да не особенно. Мне хотелось узнать, как Сугривин уговорил Ступку согласиться на предложение «Живой воды», но, к сожалению, не вышло. Зато я выяснил, что парень был гадом.