– О'кей. Извини, что не получилось втянуть тебя в какую-нибудь жуткую, порочную и кровожадную историю вовремя.

Она улыбнулась – скорее глазами, чем губами.

– До скорого, Гарри, – сказала она и выбралась из машины. Потом покосилась на часы и вздохнула. – Минус два часа – отсчет пошел.

Я вдруг зажмурился.

– Тю…

Мёрфи скептически покосилась на меня.

– Чего?

– Тю, – повторил я. Какая-то мысль сгущалась у меня в голове, но я никак не мог ухватить ее за хвост. – Отсчет… вот сукин сын.

– О чем это ты?

– Ты нашла полицейские отчеты о тех двух женщинах в Калифорнии?

Мёрфи удивленно подняла бровь, но все же кивнула.

– У меня в машине. Подожди минутку.

Я услышал, как она открывает багажник, потом хлопнула крышкой. Мёрфи вернулась с пухлой картонной папкой и протянула ее мне.

Я пробежал глазами по отчетам. По мере того как я читал, возбуждение нарастало.

– Вот! – Я ткнул пальцем в абзац распечатки. – Теперь я знаю, как они это проделывают. Блин, мог бы и раньше догадаться.

– Как они проделывают? – переспросила Мёрфи. – Что?

– Сглаз, – буркнул я, с трудом сдерживаясь от охватившего меня возбуждения. – Мальоккьо. Проклятие, поражающее людей Геносы. Оно связано с таймером.

Она склонила голову набок.

– Оно что, действует автоматически?

– Нет-нет, – отмахнулся я. – Просто оно происходит строго по графику. Обе погибшие женщины убиты утром, незадолго до десяти. – Я снова зажмурился, припоминая информацию, которую дал мне Геноса. – Точно… девять сорок семь и девять сорок восемь. Обе погибли в одно и то же время.

– Ну, не совсем одно, Гарри.

Я нетерпеливо отмахнулся рукой.

– Одно. Готов поспорить. Зафиксированное в протоколе время установлено полицейскими – им плюс-минус минута ничего не меняет.

– Но почему это так важно? – удивилась Мёрфи.

– Потому что эти два несчастных случая в Чикаго имели место в одиннадцать сорок семь, да и вчерашняя история – тоже чертовски близко к этому времени. Прибавь к калифорнийскому времени два часа разницы в поясах. Проклятие посылалось в одно и то же время. За тринадцать минут до полудня или до полуночи. – Цепочка в голове моей выстроилась вполне убедительная. – Блин-тарарам! – выдохнул я.

– Я не буду просить у тебя объяснений всякий раз, когда ты застываешь вот так, Гарри, – ты и сам, черт подери, знаешь, что я ни хрена не понимаю, о чем это ты и что все это означает.

– Это означает: убийца не сам наводит проклятие, – буркнул я. – То есть, я хочу сказать, действовать именно так нет необходимости, если только у него не остается выбора. Убийца пользуется ритуальной магией. У него – или у них – есть спонсор.

– Ты хочешь сказать, финансовый? – не поняла Мёрфи.

– Нет, – мотнул головой я. – Который час?

– Десять тридцать, – ответила Мёрфи.

– Йессс, – прошипел я, вставляя ключ в замок зажигания. – Если я пошевелю задницей, у меня есть еще шанс успеть.

– Успеть?

– Защитить Геносу и его людей, – буркнул я. – Энтропийное проклятие обрушится на них через час с копейками. – Я вдавил газ в пол. – Только на этот раз я буду начеку, – крикнул я ей в опущенное окно.

Я ожидал застать Геносу в чудовищном виде, однако, похоже, монополия на кошмарно проведенную ночь принадлежала мне – надеюсь, временно. Когда я, задыхаясь, ворвался в студию, он ждал меня в дверях – в слаксах и тенниске, безукоризненно свежий и причесанный. Едва выбравшись из Жучка, я удостоился еще одного по-европейски крепкого объятия.

– Мальоккьо – оно ведь случилось снова? – произнес он. – Верно ведь? Вчера, когда вы вдруг убежали?

– Угу, – кивнул я, переводя дух.

Он облизнул губы.

– Кто?

– Инари. С ней все в порядке.

Артуро изумленно зажмурился.

– Инари? Но это же безумие какое-то. Она-то чем может кому-либо грозить?

Личинка суккуба. Какая уж тут угроза…

– Наверняка есть причина, по которой целью избрали именно ее. Просто мы пока ее не знаем.

– Но она же совсем еще дитя, – возмутился Геноса, и в первый раз за все время я услышал в его голосе гнев. Это стоило взять на заметку. Когда злиться начинают даже такие добряки, жди перемен. – У вас есть догадки насчет того, кто за этим стоит?

– Пока нет, – признался я и открыл крышку Жучкова багажника. – Но для кого-то это не сводится к бизнесу. Тут еще и что-то личное. Мне кажется, сегодня утром они снова собираются нанести удар, и я хочу подготовить для них маленький сюрприз.

– Чем я могу помочь?

– Ведите себя так, будто ничего не случилось. А я пока подготовлю собственное заклятие.

Артуро нахмурился, от чего морщины на его лице сложились в новый, незнакомый мне рисунок.

– И это все, что я могу сделать?

– Пока все.

Он вздохнул:

– Ладно. И да улыбнется фортуна в ответ на ваши усилия.

– Могла бы и раньше почесаться, – заметил я, но все же ободряюще улыбнулся ему.

Геноса одарил меня ответной улыбкой и вернулся в дом. Парой минут позже и я последовал за ним – с рюкзаком, содержимое которого составляли пятидесятифутовая бельевая веревка, натертая для разметки мелом, зеркало, рулон фольги и полдюжины свечей. Я побродил по студии – заглянул в гостиную и в гримерную. Наконец в съемочной студии я нашел Джейка-Гуфи. Облаченный в темно-серые семейные трусы и свободный шелковый халат, тот сидел с книжкой в бумажной обложке и бутылкой лимонада и всем своим видом изображал спокойствие и уверенность. Уж не знаю почему, но я с первого взгляда исполнился уверенности в том, что поза эта наигранная.

– Джейк, – сказал я. – Вот как раз вы-то мне и нужны.

Он подпрыгнул, как перепуганный кот, и с опаской оглянулся на меня.

– А! Доброе утро, Гарри. Чем могу помочь?

– Я вас займу минут на десять.

Он вопросительно склонил голову набок.

– Ага. А что?

Я поколебался пару секунд, потом пожал плечами:

– Я тут сооружаю заклятие с целью защитить всех присутствующих от злой магии.

– Э… – прищурился Джейк. – Мне бы не хотелось уязвить ваши религиозные чувства, приятель, но вам никто не подсыпал в завтрак чего-нибудь вроде ЛСД?