Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я опустилась на колени на землю, зачерпнула холодного крошева, стащила полушубок с плеча и приложила к лопатке мерзлого снега. То странное нечто внутри, напугавшее до ярости мою силу, замедлилось, и хотя я по-прежнему чувствовала его движение, но боль там, где оно прошло, притупила остальные чувства. Странная вещь, похожая на иглу, продолжала колоться и шевелиться. Откуда она взялась в плече? Почему движется тем быстрее, чем сильнее реагирует на нее огонь? Отчего остановить не могу?
Помню, как накатила тошнота, и мир перед глазами стал вращаться. Голова закружилась, а тело будто онемело. Рука соскользнула вниз, а сама я покачнулась, не удержалась на коленях и завалилась на бок.
Удивительно резко и неожиданно тело утратило способность осязать. Боль исчезла, но и пошевелиться не выходило. Снег, круживший рядом, касался меня, укрывал тонким покрывалом, но его холод окутал лишь лицо и шею.
Странное чувство. Слишком неожиданное, оттого и удивительное. Я ведь на праздник шла и совсем недавно испытывала в душе веселье и светлую грусть, радовалась вместе со всеми, пробовала теплое пряное вино и вдруг оказалась одна. Ни с того ни сего очутилась вот здесь, где никто и увидеть не мог, если не надумает вдруг искать. Но ведь на праздник пошли не затем, чтобы раньше утра вернуться. Прежде зари собираться не начнут, а я до утра здесь продержусь? Даже понять не могла, греет меня теперь сила или нет.
Снежинки таяли на щеке, издали доносились звуки праздника, ярко горели костры, слышались завывания метели, так удачно вплетавшейся в общее веселье. И было невероятно странно лежать здесь одной. И хотя совсем недавно подобная мысль не пришла бы в голову, теперь я подумала, а найдет ли меня хоть кто-нибудь? Или совсем снегом заметет?
Кошечка моя вдруг встрепенулась. Ей почудился звук тихих шагов на грани слышимости. Будто проходил кто-то совсем рядом, шел вон туда, в лес, чтобы скоро затеряться среди деревьев, не заметив под тонким снежным покрывалом неподвижную фигуру. Жалобно и тоненько закричала моя кошка, зовя того, кто уходил, на помощь. Перед открытыми глазами было темно, и кружил снег, я ничего больше не могла разглядеть, а сила задрожала внутри от отчаяния, потом снова затихла и прислушалась. Тихие звуки именно она улавливала, мне же думалось, будто просто пригрезилось что-то. А может, я вовсе не на празднике даже, а в крепости? Устала после уроков с войдом и заснула.
Как будто негромкий рык прозвучал совсем близко. Неужто волки? Водятся ли в лесу хищники, ведь город рядом совсем? Странно окажется, если меня вдруг затащат под заснеженные кусты и съедят. Как люди потом скажут, вот и сходила на праздник чародейка. Сочинят новую легенду про костры.
Кто-то подошел и опустился рядом. Кошка встрепенулась радостно. Она потянулась к кому-то навстречу. Налетевший белым покрывалом снег послушно сполз с тела, я заморгала, чтобы сквозь обледенелые ресницы разглядеть, что за зверь выбрал меня своей жертвой. А сила уже ластилась к чьим-то рукам, поднимавшим меня с промерзлой земли.
— Так бы и ушел, — раздался знакомый голос, и теперь уже радость захлестнула меня. — Чем тебя лес привлек, чародейка, что ты здесь спать собралась? Праздник не понравился? Метель, костры — все как ожидалось.
— Плохо мне. — Голос, оказывается, повиновался еще. А ведь с перепуга почудилось, будто не только двигаться, но и говорить не могу.
Бренн на это не ответил, не стал спрашивать, где плохо и как, зато кошка вновь уловила едва слышное рычание.
Войд меня понес куда-то. Не в сторону костров, хотя мне казалось, что раз он рядом, то сейчас мигом все решит, а после вернет на праздник. Лорд же иначе рассудил. Для двоих переход нарисовать проще, чем для всей крепости, а потому времени на шагание по лесу мы не тратили. Сразу очутились в войдовском доме. На улице тишина, ведь ни души не было вокруг. Маленьких снежных магов и тех взяли к кострам, определив им двух наставников. Заколебались у изголовья лавки огоньки свечей, разогнали темноту, коснулись моего лица и оголенного плеча.
Войд склонился ниже, внимательно вглядываясь, после чего резко перевернул меня на живот и вытряхнул из мехового полушубка, точно куклу. Разворачивать обратно, чтобы одну за другой расстегнуть все пуговицы теплого платья, он не стал. Я представила, как маг взялся за ткань, а она разошлась послушно, открывая правую лопатку. Только треск было слышно.
— Что ощущаешь? — раздался вопрос.
— Ничего. Сейчас ничего, а прежде очень больно было.
— Как больно? — Наверное, он ощупывал кожу в том месте. Казалось, будто прикасался, но самих прикосновений я не чувствовала.
— Будто игла сквозь тело проходила.
— Руками, ногами пошевели.
Я честно попыталась, и вот тут пот прошиб холодный и липкий от испуга. Не вышло.
— Замерзла я, войд… кажется.
— С тропы, пока шли, соступала?
Тут мигом вспомнилось, как покачнулась и одной ногой встала в рыхлый снег, а еще накололось тем самым правым плечом на ветку.
— Соступила немного случайно. А что приключилось, войд?
Тревожно стало настолько, что в горле совсем пересохло. Вопрос вышел сиплым и дрожащим.
— Тебе правду сказать или пожалеть?
— Когда ты меня жалел, лорд? Лучше сразу скажи.
Грубо, наверное, прозвучало, вот только я очень испугалась.
— В зачарованном лесу повсюду ледяная защитная магия, она чужаков и волшебников огня не терпит. Везде кроются ловушки, которые с первого взгляда разглядеть невозможно. Не маги потому в лес идти опасаются, а чародеи и подавно не сунутся. В тело твое сейчас вошла одна из игл.
— Как же, — обидно стало настолько, что я несколько раз повторила, — как же, как же. — А после вырвалось: — Я ведь постоянно в лесу с волками тренировалась! Там опасность кругом, а ты не предупредил.
— Ледяные иглы Эрхана тоже опасность.
Вдобавок к сухости во рту засосало под ложечкой. Я ведь волка чесала, а после всю стаю.
— Не в том дело, чародейка, что не предупредил, — он развернул меня на спину, вгляделся в лицо, — а в том, что толку от предупреждения не было никакого, только страх ненужный. Тебя магия признала, в крепость пустила, это ты понимаешь? Не должна была наказать за вторжение.
— Не должна, но наказала? — Я тоже вглядывалась в его лицо, и мнилось теперь, что именно он во всем виноват. Почему не сказал не соступать с троны, почему не объяснил про магию защитную? Не нужна ему чародейка в крепости, нарочно все придумал и погубить хотел.
Где смысл был здравый в моих рассуждениях? Нигде. Страх, обида и ощущение, что еще не договорил лорд до конца, не объяснил, почему тела не чувствую.
— Сообщил бы сразу, что не нужна тебе чародейка в крепости. А ты с силой договорился, чтобы не нарушить ничего, а сам задумал избавиться. Не кусок льда у тебя в сердце, а гранит целый. Такой сверху упадет и насмерть придавит.