Несмотря на подводные течения, в основном создаваемые Элинор, общее настроение оставалось беспечным. Жаклин в отличие от мужчин понимала, что Элинор просто развлекается, желая обвести Барнаби вокруг пальца, завлечь, а потом бросить. Если не считать таинственного любовника, основным развлечением Элинор было обретение власти над мужчинами, появлявшимися на ее горизонте.

Жаклин наблюдала подобные явления много лет, но до сих пор не находила в них ничего особенного. Теперь же ... не могла не признать, что поведение Элинор, по меньшей мере, неприлично и в какой-то мере даже подло.

К счастью, Барнаби, на которого были направлены стрелы Элинор, вовсе не думал поддаваться ее чарам.

После завтрака матроны расселись в тени и принялись сплетничать. Молодежь предпочла погулять в соседнем лесу и отправилась туда большой компанией.

То ли благодаря удаче, то ли вследствие ловкости Джерарда он и Жаклин оказались в самом хвосте процессии, что крайне не понравилось Мэтью Бризендену. Скоро его увлекла веселая толпа, но он, насколько позволяли изгибы тропинки, продолжал оглядываться на девушку, идущую под руку с Джерардом.

Джерард отлично замечал мрачные взгляды Мэтью. Как ни смехотворно это звучало, мальчишка был настоящим собственником. Джерард мгновенно понял и оценил его чувства, хотя они его ничуть не забавляли. Кроме того, он мучительно сознавал присутствие Жаклин, шагавшей рядом с таким видом, словно у нее не было ни единой заботы в этом мире. Конечно, хорошо, что она успокоилась и готова показать миру свою истинную натуру, и все же ...

Они постепенно все больше отставали. Она казалась поглощенной цветами и деревьями, за что он был благодарен судьбе: сейчас у него не было настроения для бесцельной болтовни. Зато он мог без помех следить за ее лицом и ощущал, что все больше подпадает под ее чары.

Жаклин неожиданно ойкнула и остановилась. Он проследил за направлением ее взгляда; остальные исчезли за очередным поворотом. Жаклин повернулась к нему; в глазах плясал вызывающий огонек.

– Если хотите рискнуть, можно срезать дорогу.

Он был готов рискнуть всем ради нескольких минут наедине с ней.

– Давайте.

Жаклин улыбнулась и, обогнув густой куст, привела его на узкую тропинку.

– Она ведет к ручью. Основная дорога пересекает эту у деревянного моста, потом идет на другую сторону, но учтите, так выйдет довольно далеко.

– И в чем же риск?

Не успел он задать вопрос, как кусты расступились, и перед ним появился широкий журчащий ручей, через который было перекинуто поваленное дерево.

– Вот он, – показала Жаклин на дерево. – Риск, и немалый.

Она стала спускаться по пологому склону. Джерард смело последовал за ней. За лето ручей успел пересохнуть, оставив по краям берегов широкие зеленые полосы, следы весеннего паводка. Однако перепрыгнуть через ручей или перейти вброд оказалось невозможно, а ствол дерева был довольно узким.

– Ну как? – подначивала Жаклин – Решитесь?

– А если у меня получится? Меня наградят?

Жаклин молча посмотрела в глаза Джерарда, гадая, почему только в его присутствии она ощущает себя сиреной. Кокетливо опустив ресницы, она обронила:

– Возможно ... все возможно.

– В таком случае ... – он наклонился к ее уху, – после вас, дорогая. После вас.

На ее перевозбужденный слух это прозвучало львиным рыком.

Жаклин перевела дух, оперлась на его руку, ступила на бревно и легко перебежала на другую сторону: недаром проделывала это тысячу раз. Спрыгнув на землю, она обернулась и обнаружила, что Джерард спускается вниз прямо за ней.

Он поймал ее, сжал талию, закружил и только потом поставил на ноги.

– Настало время получить награду, – объявил он и завладел ее губами в неистовом поцелуе, потрясшем обоих. Жидкий огонь разлился по венам, груди напряглись и заныли, внизу живота копилось тайное желание.

Она держалась за его плечи, пока их губы и языки вступили в дуэль не за превосходство, но ради восторга наслаждения.

Время застыло; мгновение все длилось и длилось.

Наконец он отстранился. Оба дышали слишком тяжело, чтобы идти дальше.

– Ты уже приняла решение? – неожиданно спросил он, хотя перед этим твердил себе, что не станет давить, не станет спрашивать. Но он умирал от желания знать.

Жаклин попыталась нахмуриться, но не сумела.

– Нет. У меня создалось впечатление, что нужно хорошенько все обдумать. Я пока не ведаю, к чему приведет мое согласие.

Ее взгляд упал на его губы, и он едва подавил порыв снова осыпать ее поцелуями.

– Ты права, – кивнул он. Мысль о том, что последует за ее решением ...

Шаги. Оба услышали хруст веток под подошвами сапог. Они поспешно разошлись в разные стороны как раз в тот момент, когда из леса вышли Элинор и Мэтью Бризенден.

– А вот и вы! – воскликнула Элинор. Джерард с радостью отправил бы ее в ад вместе со спутником, который метал на него злобные взгляды. – Говорила же я Мэтью, что вы срежете дорогу, и будете ждать нас здесь!

Явно довольная своей предусмотрительностью, Элинор шагнула вперед, не сводя глаз с Джерарда. Тот учтиво подхватил Жаклин под руку.

– Совершенно верно: мы были уверены, что остальные не задержатся.

– Они остались на главной дороге, – неодобрительно пробурчал Мэтью, подходя к Джерарду. – И нам следует к ним присоединиться.

– О, разумеется, – кивнул Джерард. – Показывайте, куда идти.

Мэтью недоуменно моргнул, но что он мог поделать? Не мог же он отказаться! Поджав губы, он молча повиновался. Джерард повел Жаклин следом. Но тут Элинор совершенно неожиданно порхнула к нему и тоже взяла под руку. Джерард удивленно вскинул брови, но Элинор, казалось, совершенно не тронул его недоуменный взгляд.

– Мы говорили о нашем традиционном завтрашнем собрании, – щебетала Элинор. – Жаклин, ты, надеюсь, придешь?

– Скорее всего, – пожала плечами Жаклин.

– И мистер Деббингтон просто обязан прийти. Там почти также весело, как на балу ... а иногда и больше.

Глаза Элинор хищно блеснули.

– Традиция, – пояснила Жаклин, – состоит в том, что все молодые люди собираются утром в Треуоррен-Холле и украшают бальный зал.

– И террасу, и сады, – добавила Элинор.

Жаклин кивнула.

– Итак, – настаивала Элинор, пожирая глазами Джерарда, – вы к нам присоединитесь?

Джерард повернулся к Жаклин. Он не должен оставлять ее одну, особенно если Мэтью Бризенден будет маячить поблизости.

– Скорее всего, – пробормотал он. – Сплошная работа, и никакой игры ... Кончится тем, что я превращусь в ужасно скучного художника-зануду.