Ясинский на 4 года, Н. Бихун на 6 лет, Я. Барановский на 3 года, Р. Барановский на 3 года, А. Медведь на 3 года, Д. Дубаневский на 8 лет, Андрей Орлинский на 3 года, В. Самуский, Н. Ковалиско, В. Лупул и А. Стефанишин были освобождены от наказания в зале суда. Жители города указанный приговор сочли излишне либеральным, провоцирующим украинских националистов на новые теракты.

Ещё одним осуждённым был раннее освобождённый от наказания по обвинению в разбойном нападении на дилижанс Н. Ковалиско. Ему вменялся факт получения наличных денег от некой Королуковой для организации шпионской деятельности УВО. На квартире Н. Ковалиско был арестован шпион Павел Гегаль, осуждённый и отбывающий заключение в Краковской тюрьме.[242]

Очередная волна шпионской истерии в польской прессе, как и очередной разгром шпионской резидентуры, ещё раз убедил немцев в необходимости «проложить рельсы» для своих подопечных из УВО к политическим центрам властных структур Польши. Но, при этом не забывать использовать их в качестве новой «крыши» по добыванию интересующей Рейхсвер и МИД конфиденциальной информации и иных секретов враждебной Польши. В этой связи было решено обратить более пристальное внимание на их годовалое детище – УНДО, учитывая её привилегированное положение на политической арене украинских партий, представленных в Восточной малопольше. С целью ознакомления с функционированием «подведомственной» структуры на месте, выяснения насущных просьб и выдачу рекомендаций 20 июля 1926 года во Львов прибыла представительная делегация из Берлина (своего рода инспекция). В рамках согласованного постановления предыдущего съезда немецких политиков с представителями УНДО от 7 июля 1926 г., под председательством сенатора Гасбаха, состоялось доверительное совещание представителей немецких деловых кругов с Президиумом УНДО (Маритчак, Лопатинский и генеральный секретарь В. Целевич. Председатель партии Д. Левицкий прибыл 21 июля). Со стороны немцев были: доктор Брун, Галлер, Гольдштейдль, Улиц, редактор Арио и посол в Польше Греба. Целью поездки также предусматривалось продолжение переговоров и проверка делегатами украинских коммерческих структур, ознакомление с украинской экономикой в Галиции и окончательное обсуждение способов каким образом создать каналы денежной помощи через Дойче Банк.

Из договора УНДО и немцев от 7 июля усматривалось, что партия должна была точно придерживаться указаний и инструкций, спускаемых ей немецким внешнеполитическим ведомством как в политике, так и в экономической жизни страны. Кроме этого, УНДО обязали выделить группу под руководством члена экзэкутивы (политическое представительство. Не путать с экспозитурой – О. Р.) УНДО Д. Палиева (агент Абвера, выделено – О. Р.), редактора «Нового часа» и фактического коменданта УВО для окончательной реорганизации и систематизации работы разведывательного аппарата в условиях нового режима, установленного Ю. Пилсудским в Польше. Проведение данных мероприятий было продиктовано необходимостью нейтрализации ущерба, понесённого УВО после частичного раскрытия в прессе обстоятельств деятельности шпионской резидентуры и расшифровки многочисленных записок, которые полиция нашла на квартире студента Орлинского в г. Познань, в августе 1925 года.

21 июля германские делегаты в сопровождении О. Луцкого, инженера С. Павликовским и В. Маритчака осуществили поездки по территории Края, посетив украинские сёла и хутора. В конце пребывания делегации во Львове состоялось совещание, на котором решили, что часть немецких финансовых учреждений в Польше, внесёт свои будто бы деньги в качестве займа в украинские финансовые учреждения во Львове, и в городах Гали́ции, которые президиум УНДО посчитает необходимыми. Кроме того, краевой аграрный кооператив «Центр-Союз» получил монополию на поставки зерна для немецких шахтёрских городов в Силезии. Таким образом, немцы «закачали» и легализовали значительные финансовые средства для обеспечения достойного «будущего» функционирования шпионской и сепаратистской структуры галица́ев.[243]

Данные шаги немцев, как мы уже отметили, проводились по причине заключения Локарнских договорённостей, которые предусматривали отказ от военного разрешения территориальных и иных конфликтных ситуаций между соседними государствами в Европе. Но, эти международные соглашения лишь переводили урегулирование указанных проблем в плоскость мирной дипломатии, которая могла длиться неопределённо долго и не гарантировала успех и исполнение этих договорённости. Поэтому наряду с внешнеполитическими акциями, в частности в отношении Польши, немцы предприняли шаги, направленные на провоцирование очередного внутреннего, политического напряжения (создания оппозиционной украинской партии), с целью ослабления позиции поляков за столом межправительственных переговоров, а также обвинением в дискриминации национальных меньшинств страны.

В свою очередь, польские властные структуры осознавали, что наиболее слабым звеном их внутренней национальной политики является «украинская» проблема. Располагая достоверными разведывательными и контрразведывательными сведениями об использовании данной категории своих граждан в планах реанимации сепарационных тенденций, они вынуждены были вырабатывать контрмероприятия этим вызовам. Поляки, как и их «лютые» соседи, не испытывая иллюзий по поводу взаимного «добрососедства», предприняли попытки блокировать украинский фактор для раскола общества. Благо, природный диктатор – Ю. Пилсудский, избранный в августе 1926 года «собранием шлюх и воров» (парламент. Так он называл Национальное собрание страны, аналог нашей Государственной думы – О. Р.) президентом страны, как мудрый политик и на этот раз мудро отказался от ограниченного в правах главного государственного поста. Само собой, «железный Юзеф» сохранил за собой контроль за Польшей, остался начальником Генерального штаба, и возглавил созданное им же, не подчинённое ни правительству, ни Сейму Управление Генерального инспектора Вооруженных Сил Польши. Именно эта структура занималась всеми армейскими делами (в 1930-е годы Гитлер об этом даже не мечтал). Это ещё более усилило и так колоссальное влияние на войска «первого маршала» («Первого диктатора Европы»), не интересовавшегося, чем же будет заниматься в правительстве новый военный министр? Президентом Польши был назначен профессор-химик и почти пилсудчик Игнаций Мостицкий. В конечном итоге Сейм легализовал военный переворот Юзефа Клемента и теперь никто не мог сказать, что он взял власть не демократическим путем, а силой. 2 октября 1926 года началось фактически диктаторское десятилетнее правление в Польше «железного Юзефа» и его «правительства полковников» …».[244]

Противодействия усилиям Германии в разыгрывании украинской карты проводилось «железными полковниками» по двум направлениям:

1. Компрометация украинских лидеров и самого национального движения посредством изобличения их как террористов и сепаратистов, управляемых зарубежными спецслужбами;

2. Купирование и парализация попыток Германии использовать УНДО в качестве оппозиционной, националистической структуры.

В рамках осуществления ответных шагов польские спецслужбы провели показательные судебные процессы над членами УВО. В частности, 20 февраля 1926 года во Львове прошёл суд над группой членов УВО в составе 5 человек, которые планировали организовать и провести вооружённое выступление в Польше, ЧСР и Румынии. Тогда же в двадцатых числах июля разгорелся крупнейший со времён окончания войны шпионский скандал с участие германской разведки и членов УВО во Львове. Проведённые в городах: Кракове, Львове и Пшемысле аресты и обыски предоставили в распоряжение политической полиции страны доказательства о разветвлённой шпионской сети в республике.