кавказской группой «Хедия», дислоцировавшейся в Париже. Генерал Гофман, имевший от неё полномочия для ведения переговоров с Англией, планировал соединить и разрешить две «проблемы» – кавказскую и украинскую – в одну и вновь выступить мнимым европейским миротворцем в России. После встречи с Остряницей тот предоставил генералу аналогичные полномочия на ведение переговоров с британцами (не совсем понятно – кого именно представлял гетман?!).

В ходе зондажных бесед с британскими парламентариями Локер-Ломпсоном, Биркенхэндэм и Детердингом были определены позиции возможного совместного участия в очередной агрессии. Гофман разработал детальный военный и экономический проект уничтожения большевизма в России. Детердинг согласился оказать финансовую помощь антибольшевистским организациям (кавказцев и украинцев) при условии реализацией проекта генералом Гофманом. Одним из вариантов экономической борьбы с СССР был план обесценивания всеми возможным средствами советской валюты путём выпуска фальшивых червонцев.

Одновременно с обесцениванием валюты, предусматривался контрабандный ввоз в СССР правовых документов на собственность для распространения среди крестьян. Документы эти должны были гарантировать крестьянам неприкосновенность их теперешней недвижимости в случае государственного переворота. В подписанных гетманом Полтавой-Остряницей грамотах, крестьянам обещалось право на землю после переворота. Разработанный и утверждённый в Лондоне план экономической диверсии против СССР был принят Детердингом и им выделены значительные средства на изготовление фальшивых червонцев. Активность при этом проявили: кавказцы Куремидзе, Седа Турачтиди, а также доктор Вебер, Белл и Шмидт. Однако из этой затеи ничего не вышло. Каким-то образом германская полиция узнала о планах Гофмана и произвела аресты всех участников. Не без помощи советского посольства в Берлине, в прессе разразился громкий скандал.

Гетман Остряница был убеждён, что виновником провала по выпуску фальшивых банкнот стал Белл, который зачем-то обратился в германский банк в Берлине с просьбой разменять 1000 червонцев. Червонцы были настолько хорошо подделаны, что даже лучший специалист не мог их отличить от настоящих, но они были совершенно новые – и это насторожило клерка, который тут же сообщил в полицию. Беллу пришлось бежать в Венгрию, а оттуда на Балканы. У Седы Турачтиди нашли только заготовленную бумагу для изгоьовления червонцев. Технический организатор афёры доктор Вебер был арестован, но на следствии никого не выдал. Клише и сами червонцы были надёжно спрятано где-то в Баварии. Вина кавказцев и Вебера также состояла в том, что фабрикация фальшивых банкнот производилась в Германии, несмотря на то, что генерал Гофман ещё на ранней стадии операции требовал их выпускать в какой-нибудь небольшой стране, в которой было бы сильно влияние Англии. В связи со смертью в июле 1927 г. генерала Гофмана (наверное сам умер?!) и раскрытия дела с червонцами переговоры с англичанами по организации антибольшевистского похода прервались. Во время своего приезда в Германию, в начале 1928 года, лорд Биркенхэд направил своего секретаря к генералу Людендорфу с зондажным запросом о возобновлении раннее разработанных планов Гофмана по восточному вопросу. Людендорф в принципе на переговоры согласился.

Наряду с нелегальной организацией «Консул» Полтавец-Остряница установил контакт с официальной государственной структурой воинов-ветеранов Первой мировой войны – «Стальной шлем» (Штальгельм), а именно с полковником в отставке Зельде одним из руководителей и доктором Браувеллером – политическим руководителем организации. По согласованию с Полтавцем-Остряницей ориентировочно в марте 1928 года они передали барону Курселлю 5 000 марок на поездку в Италию по украинскому делу. Дело в том, что гетман установил связь с итальянскими фашистами ещё в июне 1927 г. когда им был послан в Рим барон Отто фон Курселл и Литвиненко для пропаганды и установления контактов с влиятельными лицами. Курселл повёз в Италию подготовленный гетманом доклад, в котором рассматривался вопрос восстановления независимой Украины и её возможности влияния на Балканскую политику, в желательном для Италии направлении. Это должно было заинтриговать Дуче перспективой упрочения своего влияния на Балканах с участием Украины. Тогда Курселл передал этот доклад руководителю МИД Гранди, а тот доложил его Муссолини. Гранди направил Курселля к графу Роберту Форгес Давацатти – редактору фашистской газеты «Трибуна», начальнику пропаганды и члену ЦК фашистской партии. И Гранди организовал целую подборку статей об Украине и о Полтавце-Острянице.

Тогда же гетман установил официальный контакт с Ватиканом через кардиналов: Боргонджини, Альетта, Дон Пиро Скалицци. В конце 1927 года барон Курселл, от имени Полтавца-Остряницы передал Папе обширное послание с планами развития унии на Украине в случае возвращения его на Родину. В ответ Папа направил гетману своё благословение.

С целью создать в будущем финансовую базу в Италии барон Курселл завязал связи с профессорами Гаснери и Детонци, информируя их об украинском движении в эмиграции и на Украине, а также о самом гетмане. Кроме того, Курселл установил постоянную связь с Оливертти – генеральным секретарём промышленной федерации в Россини, председателем промышленного синдиката. Вскоре Полтавец-Остряница получил от МИД Италии 10 000 лир. Собственно, ради этого он и развил свою «освободительную» деятельность, как и многие его земляки-атаманы.[252]

«Примеру» Остряницы по установлению коммерческих отношений с иностранными государствами под обещания преференций в случае воссоздания независимой Украины, последовало и правительство УНР А. Левицкого (не без согласия Ю. Пилсудского). Ориентировочно в августе 1926 года оно получило от правительства Соединённого королевства 1 000 фунтов (вместо обещанных 2 000 фунтов) на развитие своих вооружённых сил в период подготовки к нападению на Советскую Украину. При этом британцами было заявлено, что впредь, деньги на мобилизацию и развёртывания своих вооружённых соединений они будут получать через военное министерство Польши (NB?!).

Что касается председателя УНКТ генерала Полтавца-Остряницы, то его постоянное место жительства находилось в г. Нюренберг, что позволяло агенте-влияния британской разведки, регулярно посещать Лондон. А так как постоянно приходилось «выживать и развиваться», а также дорожить предоставленной страной-пребывания любезностью проживать в германских Альпах, генерал «вынужден» был стать агентом-влияния и германской контрразведки. Со стороны Рейхскомиссариата Баварии его курировал сотрудник Мюльэйзен.[253]

Такое повышенное внимание к УНКТ со стороны британцев и германцев могло объясняться тем обстоятельством, что Товарищество располагала действующей сетью своих агентов на Украине, от которых поступали заслуживающие внимания политическая, экономическая, военная информация и материалы. Данную возможность использовала, и польская «двуйка», со временем, переставшая конспирировать от «любопытных» глаз своё дружеское предрасположение к УНКТ. К тому же и она платила определённые деньги «козака́м» за проведения разведывательной деятельности на территории УССР и за разоблачение коммунистов в Восточной малопольше. В августе 1926 года представитель УНКТ И. Волошин провёл в Здолбуново (Гали́ция) совместное с местными сотрудниками 2-го Отдела ГШ Польши совещание по активизации разведывательно-подрывной работы в Советской Украине. По результатам встречи было достигнута договорённость, что УНКТ начинает совершенно открыто работать с военной контрразведкой войска Польского