* Право повторного обсуждения в Национальном собрании. 국회재으］. Процедура повторного рассмотрения и принятия решения Национальным собранием по утвержденным вопросам повестки дня.

* Тонгё-дон. 동교동. Термин, использующийся в политических кругах и означающий президента Ким Дэчжуна или его окружение. Причиной, по которой окружение президента Ким Дэчжуна получило такое название, является тот факт, что бывший президент проживал в районе Тонгё-дон.

* Финансовые махинации. 분식회계 （粉飾會計）. Намеренное преувеличение активов или прибыли компании путем предоставления ложных данных бухгалтерского учета в процессе расчета.

Начало президентского срока. Насущным открытым вопросом остается конфликт с прокуратурой. 6 марта 2003 года, после начала работы правительства, Министерство юстиции представило глав окружных прокуратур. Прокуратура массово протестовала против новых назначений. СМИ называли это «хаосом в прокуратуре», «неповиновением коллективу». Отправной точкой была подготовка беседы президента с прокурорами*.

В то время вынесение коллективной жалобы прокуратуры на назначения выглядело абсурдно. До того момента, по сложившейся в прокуратуре традиции, если младший коллега обгонял по карьерной лестнице старшего, то старший, которого обогнали, снимал с себя все регалии. В случае, когда на место генерального прокурора назначался новый человек, все остальные сослуживцы, принятые на работу одновременно с ним, также должны были уйти с постов. Такая традиция существует и до сих пор. Однако в «Правительстве участия» эту культуру сочли нежелательной. Сам я не хотел идти по этому пути. Наоборот, я считал, что следует устранить казарменную культуру. Это также не совпадало с общим курсом реформ прокуратуры, который планировало провести «Правительство участия».

Президент посредством диалога с молодыми прокурорами хотел разрешить недоразумения, вызванные кадровыми назначениями в прокуратуре, и провести непринужденную беседу о планах реформ прокуратуры.

Мы думали, что если хотим сохранить политический нейтралитет прокуратуры, то, чтобы это работало, даже если бы прокуроры не стали следовать предлагаемой политической линии, необходимо было сохранять их статус. То же самое относилось и к гарантии срока должности генерального прокурора. Президент Но Мухён даже после начала работы правительства не планировал заменять генерального прокурора Ким Кагёна, который был назначен прежним правительством. Однажды генеральный прокурор Ким Кагён пришел ко мне, чтобы спросить о скрытых намерениях президента Но Мухёна. Но таковых не было, поэтому я сказал ему, что его должность сохранится за ним.

Однако в то время высокопоставленное руководство прокуратуры все неправильно поняло и решило, что его как-то ущемят. Казалось, руководство полагало, что новое правительство сместит весь состав, как людей с устаревшими взглядами. В основном жалобы по поводу кадровых назначений сыпались от тех, кто был исключен из списка назначений на пост окружных прокуроров. Даже молодые прокуроры неправильно расценили происходящее и поддержали коллективное возражение. На этом фоне большую роль сыграло и неприятие назначения госпожи Кан Гымсиль на пост министра юстиции.

Этот вопрос был делом времени. Возникшую проблему можно было решить просто по министерской линии. Но президент думал иначе. Он решил прорвать оппозиционный фронт. Кроме того, президент и молодые прокуроры решили использовать этот процесс в качестве спускового механизма для изменений в сторону достижения консенсуса по вопросу реформы прокуратуры.

Была еще одна причина, подтолкнувшая президента к таким мыслям. Еще до того, как начались коллективное вынесение жалоб по поводу кадровых назначений, внутри прокуратуры на совещаниях рядовых прокуроров был представлен план реформирования прокуратуры после начала работы правительства. Среди внутренних предложений также было много таких, которые совпадали с направлением, о котором мы думали. Поэтому президент посредством диалога с молодыми прокурорами хотел разрешить недоразумения, вызванные кадровыми назначениями в прокуратуре, и провести непринужденную беседу о планах реформ прокуратуры. Поэтому подготовленная платформа была диалогом президента и прокуроров. Что касается проблем, поднятых или обсуждаемых молодыми прокурорами на этой платформе, президент пообещал принять все те пункты, которые могут быть приняты, и рассмотреть также все остальные. Эта платформа также могла стать возможностью обращаться с просьбой к молодым прокурорам об усилиях и стремлениях ради обеспечения политического нейтралитета. Таким образом, президент хотел воспользоваться возможностью пообещать и показать людям общность его суждений и взглядов со взглядами представителей прокуратуры на проводимые реформы. Идея заключалась в том, чтобы использовать сам диалог с прокурорами в качестве движущей силы реформы прокуратуры.

Я не присутствовал при решении вопроса о проведении проблемного мероприятия. Это был день, когда у министров и старших секретарей администрации президента было рабочее собрание. Но в тот день я не присутствовал на нем, а поехал в Пусан, чтобы убедить монаха Чи Юля прекратить одиночную голодовку из-за тоннеля в горе Чхонсонсан. Президент звонил мне с рабочего собрания и спрашивал, что бы я сделал, если бы проводил такое мероприятие. Я сказал, что мероприятие хорошее, но призвал не торопиться и добавил, что было бы хорошо все урегулировать заранее. Однако обо всем было объявлено и сразу назначена дата.

Подготовка началась молниеносно. Все думали, что когда диалог начнется, то благодаря объяснениям президента можно будет решить недоразумения и погасить недовольство по поводу кадровых назначений. А в оставшееся время планировалось представить и подробно обсудить план реформ. Президент также заранее тщательно рассмотрел и изучил подготовленные нами материалы, связанные с реформированием прокуратуры.

Мероприятие началось, и это было невыносимое зрелище. Молодые прокуроры обсуждали только проблемы кадровых назначений и без конца задавали вопросы о них. Один человек уже спросил про кадровые назначения, и президент достаточно подробно все объяснил, но следующий оратор точь-в-точь повторил тот вопрос, который только что обсуждался. И президент был вынужден повторять одно и то же снова. Не было прокуроров, которые помимо кадровых жалоб пришли с подготовленными вопросами о реформе прокуратуры. Можно сказать, что все вышло «по-прокурорски».

В действительности при подготовке мероприятия министра юстиции попросили не препятствовать прокурорам в высказывании кадровых жалоб. В то же время было озвучено мнение, что было бы здорово создать платформу для обсуждения темы реформирования прокуратуры, чтобы поставить этот вопрос и в достаточной мере осветить план реформ, который уже активно обсуждался в первых прокурорских эшелонах. Но в итоге все вышло совсем иначе. Прокуроры, принимавшие участие в собрании, были разделены на группы в зависимости от региона, и от каждой группы был избран представитель, который и задавал вопросы. Это были однотипные кадровые жалобы. К тому же казалось, что выступавшие получили требование не тушеваться перед президентом и твердо выяснить все вопросы, связанные с кадровыми назначениями. Не было никакого распределения ролей относительного того, что они скажут. Каждый из них повторял одни и те же слова, преданно транслируя запросы группы.