и Цекало). Хотя последние, кажется, уже в опасной близости к самым соблазнительным призовым местам.

Список бесов возглавляет М. Швыдкой, бывший министром культуры в демократическое лихолетье. Его Ямщиков называет не «хранителем, а разрушителем», «оставившим после себя разруху и «мерзость запустения» в отечественной культуре». Его Ямщиков обвиняет в разрушении Пскова и Абрамцева, активной пропаганде «экскрементально-эксперементального» якобы искусства, финансировании московских биеннале, пропагандирующих культ уродства и бесстыдства, попытке безвозмездно передать Германии Бременскую коллекцию. Впрочем, не совсем безвозмездно. Воспрепятствовать этому удалось экс-министру культуры Н. Губенко, обнародовавшим внушительную сумму отката, предназначавшуюся за проявленную щедрость. Опровержения не последовало, коллекция осталась в России. С. Ямщиков хорошо знает эту историю потому, что участвовал в переговорах с германской стороной, результатом которых было официальное соглашение о том, что в обмен на коллекцию немцы отреставрируют семь новгородских храмов и укомплектуют разграбленный Новгородский музей. Принципиально важно в этой истории то, что в соответствии с решением Гаагской конференции, Россия, как пострадавшая страна, вообще не обязана ничего возвращать.

Читая Ямщикова, приходишь к поразительному открытию: борьба между разрушителями и созидателями идёт повсеместно, не ограничиваясь рамками войн или преступности. Не признавая границ, она захватила и искусство, должное, казалось бы быть местом служения прекрасному. Поражает размах борьбы между теми, кто разрушает русскую культуру и теми, кто пытается её сохранить. Поражает градус ненависти к России у бесов. Их наглость и активность, поистине, как у Пушкина: «Мчатся бесы рой за роем…».

После прочтения Ямщикова тебя осеняет понимание — самое ценное, что у нас есть, это остатки русской культуры. Их надо уберечь от «своих» разрушителей и от тлетворного влияния разрушителей западных. Созидательные традиции, уходящие корнями в наше историческое прошлое, должны культивироваться, и это должно быть одной из основ государственной политики. Традиционные ценности — это гигиена души. Всё новое, взятое извне должно быть созидательным, создающим благоприятные условия для развития. Нельзя позволять иностранным тлетворным смыслам заползать в наши головы. А это постоянно происходит через отвратительные мультфильмы и игрушки для детей, голливудские помои для молодёжи. Празднование и символика хеллоуина, одной из лазеек, через которую в нашу жизнь проникает сатанизм, должно быть запрещено в любом виде, надписи в публичных местах только на русском языке, допустимо их дублирование на иностранном меньшим по величине шрифтом, и, за исключением указателей, на высоте не превышающей рост человека. Упомянутый американский праздник нечистой силы, если смотреть шире, есть один из многих способов амриканизации нашей жизни. Увы! время упущено, и у значительной части нашей молодёжи сознание уже американизировано. У нас есть министерство культуры и различные комитеты по культуре и безопасности, но нет культурной политики. Уровень деятельности этих структур невысок, и они неспособны осознать опасность ползучей смены сознания в гражданах своей страны. России надо, наконец, открыть информационный и смысловой фронты и научиться на них воевать.

Пока ещё что-то остаётся, следует сделать всё, чтобы восстановить то, что поддаётся восстановлению. Но это в принципе невозможно без твёрдо усвоенных представлений о разрушительной и созидательной двоякости человеческой деятельности. Первоочередной задачей общества должно стать выявление и разоблачение разрушителей. В общественном сознании вместе с возрождением понятий о чести и достоинстве должен быть возведён запрет на разрушение, как занятие неподобающее, постыдное, позорное. К сожалению, ни в семье, ни в школе нам не объясняют тот важнейший для нашего выживания и роста факт, что в жизни есть такая подлая, такая коварная «вещь — не вещь», «чудо — не чудо» с отрицательным знаком, возникшее по фатальному недосмотру природы, как разрушение. Которое в школе, например, легко трансформируется в АУЕ (арестантско-уркаганское единство) и другие весьма жёсткие нравы.

Ребёнку, ещё не имеющему достаточного жизненного опыта, надо уже совершенно по-взрослому начинать объяснить, а затем продолжать объяснять и объяснять, что разница между плохими и хорошими дядями и тётями — это разница между разрушителями и созидателями. Его надо учить ставить защиту от разрушителей, а главное, чтобы ребёнок лучше и прочнее всего, чему его учили, запомнил: «Нельзя разрушать. Нельзя разрушать нигде и никогда. Нельзя разрушать, какие бы обстоятельства тебя не заставляли это делать. Нельзя не потому даже, что это грех, а потому, что нельзя. Потому, что после этого уже ничего нет, а тебя ждёт крушение всей твоей жизни».

Надо ли объяснять читателю, что ничего этого не делается. Более того, детей исподволь — когда по злому умыслу, а когда по недомыслию — приучают к мысли, что разрушение — это нормальное явление, оно есть, и так же неизбежно, как смена дня и ночи, и жизненной философией повзрослевшего обывателя становится: «Моя хата с краю».

1.15. Возможности борьбы с разрушением

У человека достаёт ума на технические изобретения, но не хватает для того, чтобы в должной мере осознать свою разрушительность, не говоря уже о том, чтобы найти в себе возможности эффективно противостоять ей. Главной проблемой человечества является избавление от проклятия разрушительности. Если первым шагом в предотвращении разрушения является его выявление, то вторым — понимание, откуда берётся разрушение. Тут уместно вспомнить слова профессора Преображенского из «Собачьего сердца» Булгакова: «Разруха — в головах!». А в голове она оттого, что заложена в программе, данной человеку при рождении, либо разрушительную программу породили несчастные обстоятельства жизни. А способы устранения вредных программ нам не известны.

Обретя сознание, человек выпал из природного круга регулирования, и тем самым возложил на себя ответственность за своё будущее. Теперь в значительной мере от него самого зависит, быть ему или не быть. Проблема заключается в том, что ограничений хищничеству нет ни в устройстве самого человека, ни в устройстве общества. Можно сказать, что природа недоглядела за человеком, и он вышел за её рамки. Слишком простые механизмы регулирования, доставшиеся человеку от его животных предков не справляются с его усложнившейся деятельностью. Но их усложнение сознанием, появившимся в результате аномального развития высшей нервной системы, является тоже недостаточным. Возник дисбаланс между тем, что человек может сделать и реально делает, и возможностями осознания и регулирования этого в целях своего блага. Этот дисбаланс стал проклятием человека. Как правило, разрушитель не в состоянии отдать себе отчёт в том, что он творит. Невольно приходит на ум обращённый к Западу вопрос из выступления В. Путина на юбилейной ассамблее, посвящённой семидесятилетию создания ООН: «Вы хоть понимаете, что вы натворили?».

Способность человека что то изменить, создать нечто совершенно новое, натворить нечто не поддающееся разумению, просто напакостить оказались больше, чем функциональные возможности управления этими процессами. Человек оказался хорошо вооружённым, и не только орудиями непосредственного