Гохарец, раззявив рот и выпучив глаза, начал валиться на бок. Солдатик, воспользовавшись моментом, все-таки воткнул в него штык и поспешно выдернул обратно.

– А-а-а-а!!!

Повинуясь инстинкту, Алекс вскинул саблю над головой. Удар был настолько силен, что офицерскую саблю просто сшибло в сторону, правую руку мгновенно отсушило. Алекс даже глазом моргнуть не успел, как просвистел чудом его миновавший клинок.

Огорченный неудачей, огромный гохарец аж завыл от ярости и поднял саблю для повторного удара, но кто-то из солдат в длинном выпаде достал его штыком. В следующий момент лейтенанта оттолкнули в сторону, и он сильно приложился левым плечом о каменную кладку стены и, не устояв на ногах, упал. Вдобавок один из солдат наступил Алексу на ногу, и он взвыл от боли.

Следующие четверть минуты лейтенант мог только вжиматься в стену, надеясь, что его не затопчут. А потом гохарцы в коридоре внезапно закончились. Надо сказать, что все они дрались до конца, что для местных было очень нетипично, ни один не попытался сбежать, чтобы сохранить себе жизнь.

– Господин лейтенант! Кто его видел?!

– Здесь я!

Офицера тут же подняли, бережно прислонили к стене.

– Вы не ранены, господин лейтенант?

– Вроде нет. Тут где-то револьвер мой должен быть и сабля…

Оружие тут же отыскали и вернули владельцу. Немного придя в себя, лейтенант вспомнил о своих обязанностях и начал распоряжаться:

– Фелонов!

– Я, господин лейтенант!

– Возьми солдат, проверь, что и куда они тащили.

Прихватив с десяток солдат, унтер скрылся за поворотом коридора.

– Ивасов! То же самое, только глянь, откуда все тащили.

– Ефрейтор!

– Я, господин лейтенант!

– На тебе раненые.

– Слушаюсь, господин лейтенант!

Сам лейтенант выбрал место, где можно было присесть, и начал заряжать револьвер. Едва только он убрал «гранд» в кобуру, как его внимание привлек Шохад. Караванщик с горящим факелом в руке замер над тем самым бородачом, который едва не зарубил Алекса. Припадая на отдавленную ногу, лейтенант доковылял до караванщика и остановился рядом.

– Знал его?

– Знал. Хотя никогда до сегодняшней ночи не видел.

– И кто же это? – заинтересовался Алекс.

– Эмир Гохары.

– Кто?!

Шохад молча продолжил стоять над телом эмира. Только сейчас, в неверном, мерцающем свете горящего факела, лейтенант сумел рассмотреть явно дорогой халат, поблескивающий какими-то камешками пояс. Да и сабля у покойника явно не из простых. Алекс пихнул эмира сапогом.

– А может, жив еще?

Караванщик отрицательно покачал головой.

– Это должен был сделать я.

– Ну, извини, так уж получилось. Я же не знал, что это он и есть. И оживить его уже не получится.

– Это должен был сделать я, – повторил Шохад.

Караванщик повернулся и пошел к выходу из заваленного трупами коридора. Алексу вдруг стало невыносимо жалко его – все эти годы бедняга жил жаждой мести, а он в последний момент украл у Шохада эту возможность. И ведь точно сейчас уйдет, попробуй потом отыщи его в Гохаре. У него же врагов, считай, весь город! Да и руоссийские солдаты вполне могут караванщика пристрелить еще до того, как он выйдет за пределы дворца.

– Постой! Возьми хотя бы денег.

Караванщик обернулся и невидящим взглядом посмотрел на офицера.

– Зачем? Все золото мира не сможет вернуть ее.

Он бы так и ушел, но тут вернулся Ивасов.

– Господин лейтенант…

– Отставить доклад! Взять Шохада!

К чести унтера, соображал он не больше секунды. В два прыжка он настиг караванщика и схватил его. Шохад попытался вывернуться, но унтер был намного сильнее. Вспышка безумной ярости придала гохарцу сил, он почти сумел вырваться. В этот момент вмешались пришедшие в себя солдаты. Навалились толпой, связали отчаянно вырывающегося караванщика, оттащили к стене.

– Черт, рукав оторвал!

Один из солдат уже нацелился было отомстить караванщику за испорченный мундир, но был остановлен лейтенантом.

– Отставить!

Офицер доковылял до места действия, взял у унтера флягу и вылил ее содержимое на Шохада.

– Остынь немного, завтра мне же спасибо и скажешь.

Повернувшись к Ивасову, Алекс распорядился:

– Часового к нему приставь, чтобы не сбежал. Он сейчас не в себе, хрен знает чего натворить может. Да и наши его обидят ненароком.

– Слушаюсь, господин лейтенант!

– А теперь докладывай, чего вы там в этой дыре обнаружили.

– Казна эмирская!

В голосе унтера послышались явные нотки восторга.

– Ты рот-то широко не разевай, – охладил подчиненного офицер. – Казна эта, считай, уже государственная, за кражу гауптвахтой не отделаешься. Эти много вынести успели?

Ивасов мысленно оценил количество сокровищ, которые гохарцы успели унести.

– Четверть где-то.

– Все вернуть, часовых выставить, и упаси господи, если хоть одна монетка, один камешек…

– Слушаюсь, господин лейтенант!

Унтер заученно вытянулся, поедая начальство туповато-преданным взглядом. Алекс этот балаган не оценил.

– Выполняй, клоун.

Унтер с места не двинулся.

– Осмелюсь спросить, господин лейтенант!

– Ну чего тебе еще?

Ивасов прекратил-таки паясничать и, понизив голос, спросил:

– А что во дворце найдем, тоже в казну нести?

Пилюлю надо было подсластить, а то солдаты совсем расстроятся.

– В казну вернуть только то, что из нее вынесли. Остальное – ваши трофеи.

– Слушаюсь, господин лейтенант!

На этот раз радость в голосе Ивасова была неподдельной. Лейтенант понял, что в эту ночь некоторые смогут стать вполне состоятельными людьми. Окрыленный таким известием унтер-офицер умчался вдохновлять солдат, а буквально пару минут спустя вернулся Фелонов, с известием, что в другом конце пути эмирское золото ожидал караван, готовый в любой момент сорваться с места.

– Видимо, план у них какой-то был на такой случай, – высказал свое предположение унтер.

– Надеюсь, караван никуда уйти не успел?

– Никак нет, господин лейтенант!

Выяснилось, что охранников удалось застать врасплох. Дрались они отчаянно, не знали о смерти эмира, поэтому все были постреляны и переколоты штыками. Погонщики же верблюдов разбежались, едва только прозвучали первые выстрелы. Получив приказ вернуть все золото в исходное положение, предупреждение о недопустимости разворовывания казны и инструкцию о соблюдении осторожности, Фелонов отправился выполнять приказ.