Он утверждал потом, что был уверен в успехе данного предприятия. Ей подобная ситуация по плечу. Она не сломалась тогда, выдержала.

А теперь он утверждает, что… что Олег отвернется от нее при первом же критическом моменте, способном снова навлечь на ее бедную голову подозрения.

Вдруг это правда?!

А что это тут Макс говорил про какую-то дочь одного местного богатея? Кто такая? Почему Олег ей ничего о ней не говорил? И неужели правда он способен взять и отвернуться от нее – Сони, – если поманит его пальцем неизвестная ей красавица?

Почему нет?!

Соня с горечью хмыкнула, швырнула в гору тарелок намыленной мочалкой и закрыла краны.

А она вот сейчас возьмет и не станет гадать: что, кто и когда. Она вот сейчас возьмет и позвонит… Нет, она возьмет такси и поедет прямо к Олегу и все спросит у него, глядя в глаза. Ей нужно видеть, ей нужно не просто видеть, ей нужно постараться рассмотреть.

Макс может говорить все, что угодно. Ошибаются ведь и гении, а ему до них не близко, ему до них о-оочень далеко.

Она сейчас оденется, вызовет такси и поедет. Только теперь она окажется много благоразумнее, теперь она не станет выряжаться, как сегодня в полдень. Джинсы, майка без рукавов, на улице даже ночью была духота до липкого противного пота. На ноги летние легкие кроссовки, в руки сумочку – и в путь. Нет, предварительно стоило позвонить и вызвать к подъезду машину.

Обещали подъехать минут через пять-десять. Это ерунда. Это не ожидание. Пока она запрет дверь, пока спустится пешком, так как лифт на эту пору давно застыл на первом этаже с распахнутыми настежь дверьми. Машину как раз и подадут к подъезду.

И уже завтра… Нет, уже сегодня, так как время перевалило плавно за полночь, она сможет доказать этому противному Максу Дворникову, что иногда и его теории могут быть ошибочными.

Людям ведь свойственно было ошибаться…

…Он не ошибся! Он, как всегда, ни в чем не ошибся.

Сейчас, вот сейчас, еще минут пять-семь, и Софья выскочит из подъезда. И непременно сядет как раз в ту машину, что терпеливо дожидается ее уже битый час. Машина вполне сносная, вполне походила на такси.

Молоток парень, постарался выглядеть. Не зря он его предупреждал. Не настаивал, нет! Именно предупреждал, мягко, вкрадчиво, заведомо предугадав все до единого хода в этой сложной комбинации человеческих фигур, именующих себя умниками.

Он!!! Он единственно умный человек во всей этой нелепой истории с двумя убийствами, пропажей денег и людей. Он сразу во всем сумел разобраться и вычислить все до единого шага каждого из них. Почему? Да потому что он гений!!! Пускай непризнанный, черт с ним, с признанием. Хотя… Хотя после сегодняшней ночи, может, и признают его гениальность. Все может быть…

Как он все верно рассчитал, как все продумал! Интонацию, время, слова, которые нужно было сказать Софье, чтобы выкурить ее из дому. Он был уверен, что она не станет звонить по телефону своему менту. Он очень хорошо знал ее. Лучше, чем она сама себя знала, быть может. И он был уверен, что звонить она не будет, а станет метаться по комнатам, одеваться, вызывать машину.

Она и бегала! Тень в ее окнах тому подтверждение. И такси наверняка по телефону вызвала. Не пешком же ей идти через весь город ночью! Она не пойдет, она немного трусовата для этого. Она вызовет машину. А машина ее уже давно поджидает. А в машине той еще одна марионетка, умело доведенная им до состояния бешенства, а потом и до этого вот подъезда…

Подъездная дверь оглушительно хлопнула. Или ему от напряженного ожидания каждый звук казался чрезвычайно громким? Может быть, может быть… Но Софья как хороша! Ну, просто по расписанию выпорхнула на подъездные ступеньки. И просто с неоценимой легкостью побежала к машине возле скамейки. Она же не могла знать, что это не та машина, которую она вызвала.

Ее такси еще где-то в пути. И ее ведет сонный ленивый увалень какой-нибудь, мрачно посылающий куда подальше взбалмошных баб, пожелавших ехать непременно в это время на другой конец города.

Но Соня этого не знала. Она с облегчением уселась на заднее сиденье, назвала адрес, тут же успокоилась и, быть может, прикрыла глаза.

Ну, это он так, немного на лирику перешел. Глаза могут быть широко распахнуты и гореть огнем нетерпения или тупо смотреть в одну точку. Это все детали. Главное, чтобы они не заметили преследования. Не заметили и не обратили на это внимание водителя. Тому не надобно знать, что он следует за ними по пятам. Если узнает, то все – провал его эксперимента, призванного расставить все точки в его гениальной истории, которую он сложил для них и ради них…

То, что они едут не к дому Олега Сергеевича Снимщикова, а куда-то прямо в противоположную сторону, Соня поняла не сразу, а лишь когда они выехали за город. Все это время она сидела, уставившись в одну точку, и снова и снова просеивала информацию, которой заполонил сегодня ее мозг Дворников. Задумалась так, что ничего вокруг не видела, а когда увидела, по-настоящему перепугалась.

Огни города остались где-то далеко позади, сменившись ровным рядом березовой посадки, темная кромка которой разрезала пополам звездный небосклон.

– Погодите! Погодите! Куда вы меня везете?! – Соня заметалась на заднем сиденье, пытаясь одновременно открыть двери, перегнуться через переднее пассажирское сиденье, схватить сумочку и найти там мобильный телефон.

Конечно же, делать сразу столько дел невозможно. Двери не открылись, на них попросту отсутствовали внутренние ручки. С переднего пассажирского сиденья ее легко отшвырнула грубая рука водителя. А телефон… А телефон она попросту не взяла. Забыла! Даже вспомнила где. На кровати в спальне. Когда лихорадочно одевалась, тот то и дело требовательно тренькал, напоминая ей о том, что зарядка кончается. Она включила телефон в розетку, швырнула его на кровать, там он и остался.

– Послушайте, что вам от меня нужно?! – странным, дребезжащим от страха голосом снова попыталась добиться ответа Соня и снова полезла вперед. – У меня нет денег! Меня невозможно ограбить или выкупить, потому что…

И вот тут она осеклась, моментально поняв, кто и зачем ее везет.

Макс предупреждал! Он говорил ей, что на нее будет совершено нападение. Что, возможно, у Анны Васильевны и в самом деле имеется какой-нибудь дальний родственник, не упомянутый в завещании, но жаждущий ее денег.

Получается, это он?!

– Кто вы??? – еле выдавила Соня со слезами, без сил откидываясь на спинку сиденья. – Кто вы, скажите?! Если вам нужны деньги… Я вам все отдам! Только не убивайте меня, ладно?!

В ответ лишь ровный гул мотора.

Соня, поплакав немного, снова заметалась. Снова попыталась открыть двери, до боли в пальцах теребя крохотные штырьки в том месте, где должны были быть ручки. Потом упала на спину и принялась со всей силы бить ногами по стеклу. Первый удар, второй, третий – все бесполезно. Не хотело отечественное стекло разлетаться на сотни осколков. Зато водителя ее действия не оставили безучастным. Он прибавил скорость и заорал на нее, перекрывая автомобильный гул: