– Весьма редкий, умный и очень опасный. Обитает он в жерле Спящего вулкана на Торр-Гарре. Выпускнику требуется в одиночку спуститься туда, в запутанных лабиринтах отыскать черного панцирника, убить и вернуться с его шкурой.

– И многие не возвращаются с этого испытания?

– Я не считал.

– Не сомневаюсь, – фыркнула я.

– У тебя все?

– Да.

– Тогда прощай! Доедай свой ужин, угощайся сладостями, а потом Ринар тебя проводит. Мне пора уходить. – Мужчина кивнул мне напоследок и исчез.

Вот просто кивнул и исчез! Ни тебе поцелуя, ни слов ласковых, ни признаний, ни обещаний! Я уже была согласна даже на то, чтобы жених пригрозил выпороть меня и запереть в Торравилле. Но он скупо попрощался и исчез. Я прикусила губу, рассеянно поморгала, прогоняя слезы.

Вернувшись в аптеку, ни с кем разговаривать не стала. Закрылась в ванной и принялась там рыдать, чувствуя себя глубоко несчастной. В разгар моих рыданий в дверь раздался настойчивый стук. Решила не отзываться, но стук повторился.

– Идите к хмару лысому! – нелюбезно посоветовала я.

Стук превратился в оглушающий грохот. Деревянная дверь угрожала сорваться с петель. Я, завернувшись в полотенце, с великой осторожностью распахнула ее, готовясь отругать тех, кто стоит в коридоре. Снаружи обнаружился Сульфириус. Очень разгневанный Сульфириус!

– Ученица, – пророкотал он, – я тебе что вчера велел?

– Быть готовой встретить вас после заката, – пропищала я, судорожно вцепившись в полотенце.

– Все так, – грозно кивнул дуайгар. – Так отчего ты не явилась к назначенному сроку? И отчего я должен усыплять всех живущих в этом доме девиц, разыскивая тебя?

– Н-не знаю, – честно ответила я.

– И отчего ты все еще в таком виде? – рявкнул демон.

– Н-не знаю…

– Даю ровно три лирны для того, чтобы ты привела себя в порядок. Если не успеешь, то отправишься прямо в этом полотенце на наш первый урок.

Я рьяно закивала и побежала в комнату. Здесь на полу сладко посапывала Тинара. Подивиться не успела, так как лихорадочно одевалась. Сложнее всего оказалось влезть в брюки. Когда все-таки их надела и принялась искать сапоги, в комнату заявился Сульфириус.

– Идем, – повелел он.

– Но я босиком!

– Я давал тебе три лирны? Давал. Ты не успела? Не успела. Идем! – Демон взмахнул рукой.

Яркая вспышка – и вместо собственной спальни я оказалась на широком поле, с трех сторон окруженном отвесными скалами. А с четвертой виднелась широкая каменная лестница. Недоуменно осмотрелась – по краям долины шла ровная круговая дорожка. Она напомнила мне ту, которая была в нашей академии на поле для тренировок ведьмаков. В центре размещались странные конструкции – длинные узкие ямы, подвешенные на цепях бревна, изгороди разной высоты, частоколы, стенки, соломенные чучела.

– Где это мы? – непроизвольно спросила я.

– На малом тренировочном поле Эртара, – бесстрастно сообщил дуайгар.

– Где-е?

– Ученица! Я начинаю думать, что ты отличаешься редкостным даже для человеческой девицы скудоумием!

Я бросила взгляд на Сульфириуса – он был очень серьезен.

– Не стой столбом, ученица, начнем разминку. Пробегись-ка три раза по малому кругу.

– Чего?

– Пробегись три раза по малому кругу, – терпеливо повторил демон.

– Зачем?

– Ты же хотела учиться? Хотела. Вот Ориен и пригласил меня обучать тебя.

– Чему? Вы же не высший целитель!

– Хвала богам, нет. Но мне велено развивать в тебе силу, ловкость, быстроту и расчетливость. – Он с сомнением покосился на мое тщедушное изнеженное тело. – Н-да… Ну хотя бы попытаемся. Бегом – марш!

– Бегом? Я? Сульфириус, перед вами не боевая ведьма!

– Вижу, что ты всего лишь скудоумная девица. Я сказал, бегом – марш!

Сделала робкий шаг в сторону. Тут демон хлопнул в ладоши, и в воздухе появились две ивовые розги. Они набросились на меня, ударяя по мягкому месту, расположенному пониже спины. Я с визгом понеслась к малому кругу. Сульфириус, прямо-таки лучась от язвительности, наблюдал за моими мучениями. Пробежать я сумела только четверть этого хмарного круга, потом выдохлась, у меня закололо в боку и заболели ноги. Но розги не дали мне передохнуть. С горем пополам я осилила третий круг и без сил упала на траву. Перед глазами мелькали черные мушки, уши заложило, в горле пересохло.

– Ученица! Ты чего тут разлеглась? – Надо мной склонился мой мучитель. – А ну-ка, бери в руки скакалку и прыгни раз… скажем, сто!

– Чего? – с трудом разлепила я веки.

На меня снова налетели розги. Я с визгом подпрыгнула. Дуайгар протянул мне витую прочную веревку с узлами на концах. Озадаченно повертела ее в руках.

– Ты в детстве не прыгала со скакалкой? – изумился демон.

– Сударь, я девица знатного рода, а не простая девка из крестьян!

– Не прыгала, значит? – оскалился Сульфириус.

– Не доводилось.

– И ни разу не видела, как это делается?

– Ни разу.

– Зря, ученица, очень зря. – Мой учитель взял другую веревку, длиннее моей, и показал мне, как нужно прыгать.

Нервно подумала: «Я себе даже в кошмарном сне не могла представить, что Повелитель дуайгаров будет учить меня прыгать со скакалкой!»

Этот самый Повелитель с довольным видом указал мне на мою веревку. Розги уже нацелились ударить меня. Пришлось прыгать.

Спустя осей мое измученное тело доставили в зал аптеки, объявив, что придут за мной завтра. Все болело, ноги и руки тряслись. В зале горело два магических светильника. В частично отремонтированном помещении на покрытом простыней диване спала Нелика. Элана и Зила мирно почивали в трапезной. Первая спала, сидя на стуле, уронив голову на стол. Вторая посапывала на полу, трогательно положив сложенные вместе ладони под щеку. Ну, Сульфириус!.. Я, ковыляя, потопала наверх за одеялами. Лисса нашлась на лестнице. Кузина спала на самой первой ступеньке. Йена ночевала на коридорном ковре второго этажа.

Вынула одеяла и долго укрывала ими девчонок. Больше всех повезло Тинаре. Сон настиг младшую в спальне. В связи с этим у меня появилась новая проблема. Как же мне все объяснить девочкам завтра утром?

Утром проснулась ни свет ни заря. Все тело ломило. Выбравшись из кровати, я с великим трудом добралась до ванной, где залечила все свои синяки, а потом отправилась будить девчонок. Начать решила с Тинары.

Спустя половину осея все девочки шумели и возмущались, а я, сделав честные глаза, горячо говорила: