– Может быть, вам помочь?

Он произнес эти слова почти умоляющим тоном, разительно контрастировавшим с той развязно-вульгарной интонацией, которую она услышала от него прошлой ночью. Заглянув в его глаза, она увидела в них саму себя, и это ей не понравилось.

– Я уже начинаю, – сказала она. – Дайте мне чистый листок, пожалуйста.

Венсан, Тростинка и Франсуа заметались, ища листок, но Ален все-таки опередил их и, склонившись над левым плечом Амалии, стал следить за ее действиями. Справа от нее стоял Готье.

– Первая буква «с», – доложила Амалия через полминуты. – Вторая «о»… Третья «я»… Нет, погодите, третья «л».

– Сол, – сказал Венсан. – Интересно, что это? Может быть, соль?

– Да тише вы! – цыкнул на них Ален.

Амалия расшифровала первую строку и принялась за вторую. Она смахнула рукой пот со лба, только теперь заметив, что вся вспотела. «Что это со мной? – поразилась она. – Ведь меня же никогда не увлекали поиски сокровищ… Тогда в чем же дело?»

Строка за строкой она расшифровывала текст, почти механически записывая на листке буквы, которые сами собою складывались в слова. На переносице Алена стали собираться морщинки. Анри хмурился, прикусив нижнюю губу. Наконец Амалия положила стальное перо и с облегчением вздохнула. Весь текст был наконец расшифрован и лежал перед ней.

– Ну что там, что? – почти со слезами в голосе вскричал Франсуа.

Ален поморщился.

– Что-то очень странное, – сказал он.

– Там сказано, где искать сокровище? – спросил Венсан. – Да или нет?

– Вы позволите? – спросил Анри у Амалии. И, взяв листок, зачитал вслух следующие строки:

Солнце на западе.

Любовь на севере.

Смерть на юге.

Тень ведет к свету.

Пусть вернется

Наследник солнца,

Пусть он получит

Бесценный дар.

Открыты все пути

Тому, кто хочет найти,

Но помни, что сперва

Обманут слова.

Шесть пополам, девять плюс пять,

От двенадцати четверть отнять,

И время потечет

Вспять.

– Это что за галиматья такая? – закричал Венсан, когда обрел дар речи. – Какое солнце, какая любовь? Где золото, где бриллианты, я вас спрашиваю?

– Черт знает что! – возмутился Тростинка. – Шесть пополам? Для чего?

– Спокойно, господа, – вмешалась Амалия. – Самое трудное позади. Послание мы расшифровали, что самое главное. Уверяю вас, все остальное по сравнению с этим – пустяки.

Ее уверенный тон оказал свое действие.

– Послание должно что-то значить, – сказал Ален. – Это загадка, шарада, которую мы должны разгадать. Не забывайте, речь все-таки идет о бесценном сокровище. Было бы слишком опасно писать прямо на бумаге, где оно находится.

– Ну и что же нам делать? – жалобно спросил Франсуа.

– Думать, – коротко ответила Амалия.

В комнате воцарилось молчание.

– Но мне ничего не приходит в голову, – признался Венсан.

– Мне тоже, – сказал Тростинка.

Франсуа лишь горестно вздохнул.

– Тут указано какое-то место, – промолвила Амалия. – Место, где находится «бесценный дар». Послание предназначалось брату, и, получив его, тот бы сразу же догадался, какое именно место Антуан имеет в виду.

– Сколько предосторожностей! – буркнул Венсан. – Непостижимые люди, честное слово!

– Никто не станет принимать таких предосторожностей, если нет оснований, – возразила Амалия. – А это значит, что сокровище бабушки Луизы, чем бы оно ни являлось, и в самом деле было очень значительным.

Ее последние слова немного ободрили приунывших сообщников.

– А по-моему, – упрямо проворчал Венсан, – тут просто галиматья. Но раз вы говорите, что в ней есть смысл, я молчу.

– В ней должен быть смысл, – сказала Амалия, – и рано или поздно мы доберемся до его сути. А пока я предлагаю заняться неотложными делами. Тростинка и Венсан, вам достается уборка в доме. Наши гости были так невежливы, что перевернули здесь все вверх дном, поэтому вам придется потрудиться.

– Опять! – нахохлился Тростинка. – Да зачем, мадам Амалия? Мы уберем здесь все, а потом нагрянет еще кто-нибудь и снова устроит кавардак!

– Не нагрянет, – твердо ответила Амалия, – потому что вы его не пустите. А если пустите, я урежу вашу долю.

Тростинка охнул.

– А почему именно мы должны заниматься уборкой? – спросил он. – Почему не Франсуа, к примеру?

– Для Франсуа у меня есть особое задание, – отозвалась Амалия.

– Я надеюсь, не связанное с кухней? – поинтересовался Ален.

Молодая женщина с укоризной покосилась на него.

– Кухня тут ни при чем, – сказала она. – Франсуа, мне нужна твоя помощь. Раздобудь для меня пачку пожелтевших листков. Они могут быть старые и потрепанные, но обязательно чистые, потому что я собираюсь кое-что на них написать.

– Понял, – сказал Франсуа, хотя, по правде говоря, он ровным счетом ничего не понял. – Я знаю одного старьевщика, Кривого Жана, у которого пропасть такой дребедени. Не волнуйтесь, я принесу вам листки.

Амалия вытащила из кошелька несколько монет.

– На, держи на расходы. Только возвращайся поскорее, хорошо? И будь осторожен!

– А не пойти ли мне на всякий случай с ним? – вмешался Ален. – Потому что, мне сдается, от наших друзей можно ожидать всякого.

Амалия пристально посмотрела на него.

– Но вы же еле на ногах держитесь, – сказала она.

– Пустяки, – возразил Ален. – Со мной все хорошо, уверяю вас.

– Ладно, – решилась Амалия. – Тогда присмотрите за Франсуа. Нам и в самом деле лучше пока не ходить на улицу поодиночке.

– А что делать мне? – спросил Анри, когда принц воров удалился вместе с Франсуа.

– Может быть, вы пока постережете вход? – предложила Амалия. – Чтобы никто не мог к нам нагрянуть без приглашения.

– Хорошо, – сказал Анри и, проверив, на месте ли оружие, вышел из комнаты.

Венсан подмигнул Тростинке.

– Ты когда-нибудь видел легавого на стреме? – спросил он. – И не увидишь больше! Такое может случиться только раз!

И они стали приводить в порядок развороченную мебель и ставить на место разбросанные книги, а Амалия, еще раз внимательно прочитав расшифрованное стихотворение, сняла с него копию для себя, а оригинал положила вместе с копиями шифра и письма в том «Кузена Ниво». Спрятав свой экземпляр загадки, она взяла тексты любовных посланий, которые Тростинка по памяти восстановил, и углубилась в их изучение. По правде говоря, она на многое не надеялась. Для ее целей оказалось бы вполне достаточным, если бы письма хоть отчасти напоминали императорские. Однако, просматривая их, Амалия убедилась, что Тростинка не солгал. Он и впрямь выучил их наизусть и записал практически один в один. Амалия карандашом аккуратно внесла поправки. А вскоре в сопровождении Алена вернулся и сияющий Франсуа, который тащил целую кипу разномастных листов.