litbaza книги онлайнДетективыПисьма императора - Валерия Вербинина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 76
Перейти на страницу:

– Все в порядке? – спросила Амалия у принца воров. – Никто не следил за вами?

Ален заверил ее, что никто. Тут из соседней комнаты показался Венсан и заявил, что он малость притомился наводить порядок, потому что честный вор не должен заниматься подобными вещами. Раз уж Франсуа вернулся, пусть он и займется уборкой. И, между прочим, они совсем забыли про ужин, а ведь кто-то должен будет его разогреть, когда его принесут!

– Хорошо, – проворчала Амалия, – бери Тростинку и иди в холл. Когда появится разносчик, займешься едой, а Тростинка пусть продолжает караулить. Тебе, Франсуа, и вам, – она улыбнулась полицейскому, – придется взяться за уборку.

Франсуа открыл рот, собираясь что-то сказать, но, очевидно, передумал. Ален подошел к столу, взглянул на листки с карандашными поправками и улыбнулся.

– Я так и знал, что вы это сделаете, – сказал он. – Если позволите, я мог бы помочь вам. Я ведь помню, как выглядело каждое письмо.

– Да, наверное, это было бы весьма кстати, – подумав, сказала Амалия. – Сама я держала письма в руках только раз. Кстати, я еще хотела попросить у Тростинки обрывки, которые он собрал. Мне они тоже пригодятся.

Ален пошел за Тростинкой, а Франсуа с Готье продолжали наводить в особняке порядок. Работа им предстояла нешуточная: ставить на место опрокинутые стулья, класть предметы обратно в ящики и задвигать их внутрь столов и комодов, из которых их совсем недавно извлекли чьи-то нетерпеливые руки.

Ален принес Амалии в гостиную все сохранившиеся обрывки, и они стали сличать обгоревшие кусочки с копиями, которые по памяти написал Тростинка.

– Так, – бодро говорила Амалия, – а это что? Какой-то совсем крошечный обрывочек, ничего и не прочтешь… Передайте-ка мне вон тот лоскуток.

Ален пододвинул стул и уселся за стол рядом с Амалией, то и дело поглядывая на нее. Увлеченная своим непростым делом, она не замечала этого.

– Не то клякса, не то сажа… Вот. «Вы – солнце моей хмурой жизни, и я живу только потому, что надеюсь когда-нибудь соединиться с вами». Это пятое письмо, кажется. Где оно?

– Вы на меня больше не сердитесь? – внезапно спросил Ален, передавая ей письмо, которое она искала.

Амалия подняла голову. О чем он? Но тут же вспомнила то, что произошло прошлой ночью, и досадливо поморщилась.

– Не будем об этом, – попросила она, разворачивая еще один уцелевший клочок.

– Наверное, вам покажется странным, – продолжал Ален, неотступно наблюдая за ней, – но у меня такое чувство, словно я всю жизнь ждал вас.

– Это первое письмо… – начала Амалия и осеклась, внезапно поняв, что он говорит вовсе не о письмах.

Однако Ален, казалось, даже не слышал, что она сказала.

– Я знаю, это было непростительно с моей стороны, – проговорил он. – Мне не следовало приходить к вам… Но я забылся… просто забылся. И потом, вы были так добры ко мне… – Он глубоко вздохнул. – Мне казалось, что я… может быть, что-то для вас значу… Совсем немного, – умоляюще закончил он.

Амалия отвернулась и, хмурясь, прикусила губу. Перевела взгляд на пощаженный огнем обрывок письма, который держала в руке. Проговорила задумчиво:

– «Вспоминал строки поэта, которого вы так любите…» Да, кажется, это здесь. – И она продолжила перебирать сделанные Тростинкой копии, никак не ответив на слова Алена.

В другом крыле дома Готье и Франсуа закончили с одной комнатой и перешли в соседнюю, где тоже лежали на полу вынутые из комодов ящики и циферблатом вниз распростерлись на ковре разбитые часы.

– О, проклятье! – простонал Франсуа, бросаясь к ним.

Готье стал собирать в ящик комода разные мелочи – гребешки, шпильки, недорогие кольца. Франсуа, краснея от натуги, попытался перевернуть тяжелые часы.

– Оставь их, – сказал Анри. – Все равно они уже разбились.

Он протянул руку и подобрал с ковра пару висячих женских серег с ярко-голубыми топазами. Нижняя часть одной серьги была оторвана. Готье, прищурившись, стал вертеть украшение в пальцах, разглядывая его так и сяк.

– Ну что тут такого, обыкновенные сережки… – проворчал Франсуа. Ему наконец удалось перевернуть часы, и он незаметно подобрал выпавший из них мешочек, из-за которого, собственно, так долго и возился с ними.

– Чьи это серьги? – спросил вдруг полицейский.

Франсуа насторожился. Взгляд, которым Готье смотрел на него, ему не понравился. Дело в том, что в мешочке, спрятанном в часах, находились драгоценности герцогини де Лотреамон, которые Франсуа увел из ее дома. А ведь именно инспектор Готье расследовал кражу, и он однажды вполне определенно дал понять, что подозревает Франсуа. Конечно, теперь инспектор был с ними заодно, но ведь полицейский всегда остается полицейским, а в руке он держал именно серьги герцогини, которые выпали из злополучного мешочка. Франсуа почувствовал, как у него вспотели ладони. Черт его знает, что у него на уме, у этого голубоглазого хладнокровного инспектора. Поэтому Франсуа ответил:

– Мадам Амалии?

Взгляд молодого полицейского стал пронизывающим. Франсуа нервно заерзал на месте.

– Ты уверен, что ее? – спросил инспектор.

– Конечно, уверен, – соврал Франсуа. – Я видел сережки на ней сто раз, если не больше! А что?

– Да ничего, – пожал плечами Готье. Он положил серьги в ящик и стал собирать рассыпанные по полу веера.

«Поверил или нет?» – с беспокойством подумал Франсуа. Однако Анри, казалось, поверил. По крайней мере, он больше не возвращался к вопросу о серьгах.

В гостиной Амалия и принц воров продолжали сверять копии и уцелевшие кусочки писем. Амалия обнаружила еще несколько незначительных ошибок, к примеру, «я останусь всегда вашим другом» вместо «я всегда останусь вашим другом». В сущности, такие мелочи можно было и не исправлять – царь наверняка не помнил свои письма слово в слово, – но Амалия считала, что обязана сделать все от нее зависящее, чтобы свести риск обнаружения подделки к нулю. Ведь если ее подлог откроется, страшно даже подумать, какие кары могут обрушиться на ее голову.

Вечерело. Ален зажег лампы, и по стенам заскользили причудливые тени. Сверив все сохранившиеся фрагменты, Амалия взяла один из чистых листков и, глядя на почерк Александра, попыталась скопировать несколько слов.

– Неплохо, – заметил Ален. – Только вот тут у «д» хвостик подлиннее, и «е» совсем другое.

Амалия вновь принялась пробовать. Исписав две или три страницы, она наконец добилась нужного сходства, после чего вооружилась старым желтым листком бумаги и, прошептав: «Ну, с богом», принялась переписывать копию Тростинки почерком императора Александра. Ален глядел через ее плечо и изредка поправлял ее. Ведь он тоже много раз видел письма, и у него оказалась отличная фотографическая память.

– Дата не здесь, а левее… Еще… Вот так! На этом слове была небольшая клякса… Да, именно здесь. Тут было что-то зачеркнуто… какое-то слово… кажется, «надежда», хоть я и не вполне уверен…

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?