– Задавай свой вопрос, курсант Рейнар.

– Мы идем на рискованной высоте.

Инструктора после моих слов переглянулись.

– Это вопрос? – посмотрел на меня старший инструктор.

– Именно так.

– Для тебя это проблема?

– Меня беспокоит перспектива риска.

– Ты боишься? – насмешливо на меня глядя, хмыкнул Блайд.

– Даже если бы я боялся, я бы сумел справиться со своим страхом. Вопрос не в этом.

– Так в чем же? – довольно надменно поинтересовался Блайд.

– Нужно разделять храбрость и глупость.

В ответ на мои слова старший инструктор неожиданно посерьезнел и кивнул. Потом взглядом показал в сторону мостика. Отсюда, с места где мы стояли, группу офицеров видно не было. Лишь синий плюмаж Финнегана.

– Да, мы рискуем. Из-за этого павлина, – совершенно нормальным голосом произнес Блайд, показывая в сторону мостика. В этот момент я понял, что его наигранная насмешка над моими страхами, это лишь моделирование беседы с капитаном. Причем сам Блайд только что, в разговоре со мной, сыграл роль надменного патриция. И у него, надо сказать, это хорошо получилось.

– Мы скоро будем проходить над фортом Эйгор, – негромко заговорил Блайд. – Форт контролируется выборными вольницы полевых командиров Дикого Поля. У Рима с ними нечто вроде необъявленного перемирия, а Финнеган явно хочет устроить демонстрацию флага. И, скорее всего, сделать пару парсун на фоне форта и драконьей глотки – на борту фрегата, если ты еще не заметил, корреспонденты «Вечернего Семиградья» и «Богемы». Капитан Финнеган собирается любезно помочь им получить материал для репортажа.

Хм. Я думал это личная свита Фегервара из обслуги и любовниц, а не корреспонденты. Надо же, не туда смотрел – минус мне за ненаблюдательность.

– Еще вопросы, курсант Рейнар?

– Никак нет, старший инструктор мастер-наставник.

Кивнув сержанту-инструктору, я поднялся на полубак. Но теперь пришел уже на смотровую площадку, где собралось два наших отделения. Наблюдающие за приближением гор курсанты довольно живо обсуждали происходящее. И никто из них, надо сказать, не выказывал беспокойства – как я, или как инструктора.

Лес внизу редел, земля постепенно начала подниматься – острыми скалистыми уступами. И вскоре мы оказались в зоне прямой видимости укрепленного форта, над которым развевалось зелено-красное знамя вольницы Дикого Поля. Причем подходили к форту вольницы мы четко со стороны солнца.

При приближении к Эйгору капитан Финнеган действительно, как и предполагал Блайд, проследовал на полубак с целью запечатлеть себя в моменте. Прошел он вместе с группой из своих офицеров и еще нескольких человек – командированной группой корреспондентов столичных изданий. Под уверенным руководством режиссера капитан Финнеган и красивая девушка-диктор с микрофоном и со смелым декольте несколько минут общались на фоне туманных пиков Сизой лапы, видимой вдали набирающей силу тяжелой тучи магической бури, а также на фоне стен Эйгора.

После капитан Финнеган уже как в одиночестве, так и с группой офицеров перед объективами визиокамер по просьбам режиссера несколько минут принимал героические, безмятежные, задумчивые, совещательные, бесстрастные, озабоченные и насмешливые позы и выражения.

Суетящиеся вокруг операторы ловили фокусировочными визорами лучшие ракурсы. Как подсказывал режиссер, так чтобы был виден и красно-зеленый флаг на башне форта, и голова дракона, и чернота надвигающейся бури, и сам сиятельный – в прямом смысле, патриций капитан Роберт Патрик Финнеган-младший.

– Придурок, – только и прокомментировал происходящее Себастиан.

Мне, как командиру, нужно было его сейчас одернуть, научить себя вести и возможно даже применить воспитательные санкции. Но я даже и не подумал этого делать.

Не тот повод.

Остальные из нашего отделения после слов Себастиана по теме промолчали, но несогласных не было. Ни с комментарием Себастиана, ни с моей позицией.

На Западе вообще Флот Империи не любят. При всех разногласиях фамилий индигетов – это у нас общее. Вне зависимости от сословия – первое, второе или третье, вне зависимости от того терран ты или из первых людей, вне зависимости из гильдии ли ты, из слуг фамилии, или же бессословный. Ну а уж если в кадре визоров на твоих глазах уверенно позирует такой вот капитан Финнеган…

После того, как фото и визио сессии закончились, офицеры воздушной колесницы тесной группой вернулись на ходовой мостик. И уже после этого палуба Нереиды завибрировала, движители окутались густым синим лириумным сиянием.

Но драконья голова даже и сейчас не начала приподниматься, набирая высоту. Причем на полубаке, у самой драконьей головы, до сих пор находились операторы, которые и не думали убирать свое визиокамерское хозяйство. Рядом с ними осталась и корреспондентка. Она уже самостоятельно – на вытянутой руке, делала с помощью своего комма череду фото-самострелов, полагаю для личной колумнисткой колонки.

Как будто ни в чем не бывало, как будто мы сейчас не будем проходить мимо условно опасной зоны и мимо магической бури, мимо нас медленно и с громким кряхтеньем прошли два матроса. Которые неведомо зачем протащили неведомо куда неподъемную неведомую деталь. А нет, не неведомо куда – двигались они, судя по мимике, к боевой башне скорпиона.

Форт Эйгор был совсем близко, а набор высоты Нереида еще не начала. Горн приготовительную команду «по местам стоять» даже не играл. Мы как будто на прогулке на частной яхте – уже на гране возмущения удивился я.

– Этот долбак собирается перепрыгнуть через Лапу и оседлать бурю на форсаже? – не выдержав, даже произнес я вслух.

Теперь для меня стала понятна непрекратившаяся суета операторов на полубаке. Они, видимо, собирались снимать процесс быстрого набора высоты аэростата, с проходом облаков в слепом прыжке – прямо через окутавший пики гор обычный, немагический белесый туман.

– Курсант Рейнар! – стеганул вдруг раздавшийся позади оклик Блайда.

Глупая ошибка. Совсем забыл, что я – курсант Кайден Доминик Альба де Рейнар, а не советник Императора сиятельный герцог Доминик Веспасиан, который вроде как еще совсем недавно командовал оперативной тактической группой из двух легионов и приданной флотской эскадры.

Увлекся.

– Да, старший инструктор мастер-наставник Блайд.

– Даже если капитан имперского флота глуп как пробка и наряжен как павлин, он остается капитаном имперского флота. Учись проявлять уважение, – произнес Блайд негромко. Впрочем, весь его вид говорил о том, что мое мнение он разделяет.

– Так точно, старший инструктор мастер-наставник Блайд.

– Чтобы тебе лучше помнилось о проявлении уважения к опытным, неглупым и чутким в командовании офицерам имперского флота, чистота комнат телесного отдыха казармы в ближайшие три дня после возвращения в цитадель – задача твоего отделения.