Тим и Дэнни придумали этот план вместе и осуществили законным путем. Дэнни вместе с помощником прокурора Тимом ван Хайзом обратились к судье за ордером. Пока Чарли Каллен ждал разрешения своей несуществующей проблемы со штрафами, детективы сняли дверную панель его конфискованного «форда» и установили в ней маячок. С этого момента перемещения Чарли будут отслеживаться на безопасном расстоянии из машины без опознавательных знаков детективом из отдела особо тяжких преступлений и другим полицейским из отдела по борьбе с наркотиками, которые будут работать посменно.

Чтобы не просто наблюдать со стороны за Калленом, а действительно его остановить, офису окружного прокурора нужно было доказать, что он убил или пытался убить хотя бы одного человека. Они выбрали двух кандидатов – преподобного Гэлла и миссис Хэн за убийство и попытку убийства соответственно; кроме того, у них было медицинское заключение, гласящее, что этим двум пациентам были введены смертельные дозы различных препаратов. У них были жертвы, орудие убийства и подозреваемый. Но связать их между собой не получалось.

Тим не мог просто отследить препарат, найти шприц, а затем его владельца, как это обычно происходило с пистолетом и пулей. Единственные записи о выдаче лекарств должны были храниться в аппарате «Пайксис». Однако, как сказала им Мэри Ланд, «Пайксис» хранил информацию только тридцать дней. С момента смерти преподобного Гэлла прошло уже в четыре раза больше времени. Необходимые записи исчезли, и дело против Каллена зашло в тупик{211}. По крайней мере, если верить тому, что детективам сказали в больнице.

Тим задумался на пару секунд и затем решил: какого черта, почему бы не попробовать. Он повернулся к клавиатуре, ввел слово «Пайксис» в браузер и нашел производителей аппаратов – компанию, базирующуюся на Среднем Западе под названием «Кардинал хелс». Тим набрал бесплатный номер, его соединили с представителем отдела продаж, и он представился как сержант отдела убийств и особо тяжких преступлений из Сомерсета, Нью-Джерси. Это помогло завладеть вниманием собеседника.

«Слушайте, – сказал он парню на другом конце провода, – надеюсь, вы сможете мне помочь». Тим объяснил, что пытается найти способ восстановить данные на одном из аппаратов, как в том случае, когда проливаешь кофе на ноутбук. «Это старые данные, – объяснил Тим, – прошло полгода. Есть ли способ восстановить что-нибудь за этот период – может, провести специальную процедуру?»

Представитель, казалось, не понял вопроса. Не было никакого окна в тридцать дней. Система «Пайксис» хранила все введенные данные с момента сборки. Всё это время бумажный след Каллена хранился на жестком диске.

«Просто запросите данные, – сказал он. – Или с вашим аппаратом что-то не так?»

В этот раз Дэнни не стал болтать с секретаршей Мэри Ланд, не стал стучаться, улыбаться или говорить слово «пожалуйста». Он был для этого слишком зол{212}.

Мэри сидела за столом с большими глазами, явно напуганная тем, как к ней ворвался этот великан. Дэнни сказал ей, что ему нужно и когда.

Он сказал, что, если она не хочет, чтобы ФБР перевернуло ее кабинет вверх дном и выдвинуло ей обвинения в создании препятствий для правосудия, ей лучше взять телефон прямо, блин, сейчас и выдать ему необходимые бумаги, и не что-то вроде той четырехстраничной хрени.

Мэри взяла телефонную трубку.

Дэнни написал в своем черно-белом полицейском отчете:

«Детектив ответил на вызов из Медицинского центра Сомерсета и встретился с директором Мэри Ланд, чтобы обсудить необходимость получения полных записей об использовании Калленом аппарата “Пайксис”… Во время этой встречи мы также обсудили различные способы получения данной информации.

Примечание: в течение расследования детективам сообщили о том, что система “Пайксис” хранит данные только 30 (тридцать) дней.

По завершении встречи мисс Ланд сделала несколько телефонных звонков, чтобы узнать о том, можно ли восстановить эти данные. В результате запрошенная информация была предоставлена детективам вместе с листами назначения для всех пациентов отделения интенсивной терапии за период работы в ней Каллена».

Записи «Пайксиса» распечатывались в виде таблицы. Дэнни видел каждое использование Калленом аппарата в виде привязанной к определенному времени информации, которая показывала количество и наименование заказанных препаратов, а также пациентов, для которых они были получены.

Однако по заказам в вечер, предшествующий передозировке Гэлла, было видно, что Каллен не получал никакого дигоксина за всю смену и что ничего необычного в этих записях по сравнению с предыдущими и последующими не было. Это должен был быть джекпот. Но если в этих данных и содержались веские улики, Дэнни не мог их разглядеть.

Четвертого ноября 2003 года детективы начали назначать интервью с медработниками отделения интенсивной терапии Сомерсета, надеясь найти источник информации, который не был бы отфильтрован корпоративными юристами. Адвокаты руководства центра настояли, что все интервью должны проводиться в стенах больницы, в присутствии риск-менеджера Мэри Ланд. Помощник прокурора согласился на эти условия. Дэнни и Тим были в ярости, Тим даже сказал помощнику прокурора, прокурору и начальнику полиции, что теперь все допросы не стоят и «куска дерьма». В личной беседе начальник полиции, капитан отделения и другие детективы соглашались с Тимом{213}, но не говорили этого на общих собраниях в присутствии босса, что, разумеется, и требовалось.

Заниматься организацией этой траты времени предстояло Дэнни. Он поручил провести допросы детективам Расселу Колуччи и Эдварду Пёрселлу.

Ежедневные отчеты представляли собой энциклопедию по работе медперсонала, их расписанию и планировке – все это была важная информация, но мало что меняющая в ходе расследования. Не все сотрудники работали с Калленом. Те, кто с ним пересекался, описывали его одними и теми же словами: «тихий», «одинокий», «немного странный» в повседневной жизни, но «выдающийся» профессионал. Большинство выражали хотя бы легкую симпатию по отношению к своему тихому и проворному коллеге, а особенно они ценили его стремление взять побольше смен{214}. Позднее, просматривая интервью, Тим и Дэнни не могли не прийти к выводу, что, если бы не убийства, Чарльз Каллен был бы отличным медбратом.