изображая строевой имперский шаг, вышел из лагеря, напевая гимн Немо.

– Есть ответ от императора! – запыхавшийся молодой инквизитор доложил генералу.

– Что там?

– Дали разрешение покинуть Кууламу. В бой не вступать, война нам сейчас ни к чему.

– Понятно. Рано утром выводим флот, сейчас отправляемся в Охеолеху. – генерал раздал приказы офицерам, после чего войско встало и ровным строем вдоль береговой линии, двинулось в другой город.

Рядом с солдатами опустился знакомый коричневый дракон, на котором сидел Брунс, жадно поглощающий вяленое мясо, запивая его водой.

– Подброшу до империи, все равно по пути. – сказал он, глядя на уставших путников.

– Если только тебе будет не сложно. – ответил Генри, помогая Меви забраться на дракона.

– Везти героев – это честь для меня! – усмехнулся он и Хнеда, подобно выдрессированным имперским скакунам, поднял лапу и склонил голову.

Дракон взмахнул крыльями, подняв небольшую песчаную бурю. Горячие пески удалялись, когда дракон набирал высоту. Навстречу им дул прохладный ветер.

– Что теперь, вернёмся к обычной жизни? – спросил Соба, подползя поближе к Меви.

– Наверное, хотя есть у меня одно незаконченное дело. Брунс, не мог бы ты меня отвезти в Северный Курстан после Деклара? Надо найти одну женщину, по имени Роксолана.

Эпилог.

Меви, сидя на Геке, ехала по курстанскому городу с необычным названием Кусурчиш, стоявшему не истоке реке Чиш почти на самой границе с Рудтардом. Волк забрался на Хнеду еще в столице и лег на спине, закрыв морду лапами, поэтому пришлось взять его с собой. Рядом, зевая, шел Соба, скрестив руки на груди.

– Сколько мы уже путешествуем по Курстану? Уже почти месяц прошел с того, как мы сюда прилетели. – Возмутился Соба.

– Наберись терпения, мне сказали, что здесь живет женщина по имени Роксолана.

– Как и в пяти предыдущих городах.

– Мне тоже кажется, что ничего не получится. Пока я еще могу с вами быть, но в любой момент меня могут вызвать на очередное задание. – произнес Шестой, оглядывая небольшие домики.

Тем временем Гек перешел реку по главному мосту, после чего свернул на набережную и двинулся в западную часть города. Иногда он предугадывал направления, но в этот раз его приманил запах мяса с рынка.

– Вы не знаете женщину по имени Роксолана? – спросила Меви когда Гек стащил с прилавка крупную вырезку. Шестой, узнав ее цену, с грустью протянул пару серебряных монет. Мужчина низкого роста, полноватый, с густыми длинными прямыми волосами рыжего цвета и узкими бегающими глазами улыбнулся и сразу же сунул их себе в карман.

– Знаю одну. – прокашлявшись ответил продавец.

– Ее дом дальше по набережной, потом у церквушки направо и до конца. Как упретесь в деревянный забор еще раз направо и прямо у входа в дом окажитесь. Там у соседей спросите, уж номер квартиры не знаю.

– А откуда такая подробная информация о ее доме? – спросил Соба.

– Так иногда я ей мясо домой заношу, мужа то у нее нет, а ребенка кормить надо. Она не успевает на рынок из-за работы, а мой дом как раз по пути.

– Ее муж…

– Поговаривают погиб на войне, а так черт его знает, что на самом деле, я не в курсе.

– Спасибо, мы пойдем.

Гек послушно отошел от прилавка и медленно поплелся вдоль набережной. Город выглядел не так запущенно, как провинциальные города Деклара, но большая часть ухода все равно лежала на жителях.

Показалась маленькая деревянная церковь. С виду она казалось очень старой, но видно, что о ней заботились. Даже трава вокруг была скошена, а территория прибрана.

– Значит, тут направо. – сказала Меви, когда Гек встал прямо перед крошечной калиткой.

Улица, идущая от церкви, выглядела жутко даже днем. Дома стояли слишком близко друг к другу и две повозки там уже не разъедутся. Здесь было куда грязнее, чем в центре города и даже пробежало пару крыс.

– Идем. – скомандовала Меви и Гек послушно пошел дальше, стуча когтями по плитке.

В некоторых домах люди пугались огромного волка, задергивая шторы и отходя от окон, когда Гек поднимал к ним свою морду.

Улица слегка искривлялась, проходя между домов и наконец уперлась в высокий забор. Единственное место, куда можно было пройти дальше – узкая дорожка между забором и стеной дома. Гек в нее еле протискивался и Меви пришлось слезть с волка.

– Кажется, это тут. – сказал Соба, окидывая взглядом старый дом, покрашенный в зеленую краску, которая со временем потрескалась и облупилась.

На лестнице, ведущей ко входу, сидела девочка лет восьми и читала книгу. На голове сплетены две косички с белыми бантиками, а одета она была в голубое платье в горошек. Тоненькие брови нахмурились, казалось, что она пытается разобрать что-то непонятное.

– Привет. – сказал Шестой на своем языке.

– Здравствуйте. – ответила малышка и ойкнула, заметив большого волка.

Мужчина, заглянув в книгу и увидев, что она на Декларском продолжил с ней разговор на знакомом для Меви и Собы языке.

– Ты знаешь тут кого-нибудь по имени Роксолана?

– Нет, но мою маму зовут Лана.

– А где она сейчас? – сердце у Шестого сжалось. В лице девочки он начал узнавать знакомые черты. Это были его брови, губы и кончик носа.

– Дома отдыхает, сегодня же выходной. – девочка посмотрела на Шестого со взглядом, будто бы это он был восьмилетним ребенком, а ей приходилось объяснять ему элементарные вещи.

– Проводишь меня? – ему было тяжело говорить, но он не понимал почему. Лишить кого-то жизни, вытерпеть сильнейшую боль, быть холодным, как сталь его мечей, все это было просто, но сейчас каждое слово давалось ему с трудом. В глазах что-то жгло, нос защипал, контролировать дыхание стало почти невозможно.

На деревянных ногах он поднимался за девочкой. Руки вспотели и предательски дрожали, по телу прошелся холод, а сердце замерло в предчувствии.

– Мама, к тебе пришли.

– Кто там? – раздался женский голос из комнаты.

– Я же говорила не приводить незнакомцев в дом. – стройная женщина с русыми волосами по плечи вышла в коридор и замерла, увидев шестого. Из выразительных глаз цвета агата потекли слезы по нежным щекам, капая с тонких алых губ.

– Том…

От одного лишь имени в голове Шестого всплыли тысячи воспоминаний. Он вспомнил, кем он был раньше, как они познакомились, как целовались ночью под плачущей ивой, прячась от ее отца, как он поцеловал ее в последний раз, прежде чем уйти. Все это время она ждала его, даже когда весь мир твердил ей о том, что он мертв, она продолжала верить и ждать его ни смотря ни на что.

– Лана, я вернулся. –