«Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое!» Молитва крутилась у Пауля в голове, как заевшая пластинка. Он слышал свой собственный голос, который сливался с другим. Голосом старухи из его сна. Она тоже молилась: сначала Святой Деве Марии, потом повторила «Отче наш», – и на ее морщинистом лице читалось отчаяние, которое казалось ему странно знакомым.

Потом у Пауля возникло ощущение, будто он парит над миром. Подобно облаку, несомому легким летним ветерком, он проплыл по коридорам монастыря и наконец стал кружиться над зданием. Маленький монастырь со странной остроконечной башней, зажатый между скалами, изрезанными ущельями, отдаленно напоминающими ландшафт возле Рокка Сан-Себастьяно. Монастырь, каких много в Италии, пожалуй, даже сотни. Если он вообще находится в Италии. Почему он вдруг решил, что монастырь существует на самом деле? Пауль не мог объяснить этого, но так ему показалось. Во сне он медленно улетел от монастыря и, в то время как тот становился все меньше и меньше, почувствовал почти болезненную печаль.

Пауль сделал усилие и сконцентрировался на реальности, на здесь и теперь. Над холмами Рокка Сан-Себастьяно взошло солнце и лишило местность ее зловещей ауры. То, что еще вечером выглядело как рога дьявола, теперь превратилось просто в две одинокие скалы. Пауль стоял рядом с Клаудией возле пансиона и ждал машину, о приезде которой капитан Корридони сообщил им по телефону двадцать минут назад. Клаудия, казалось, полностью погрузилась в свои мысли. Или она просто не хотела разговаривать с ним? Темно-синий «лендровер» карабинеров подъехал к ним, выбросив из-под колес кучу щебня. Водитель в форме молодецки отдал честь и помог им поставить коробки с заметками Альчиде Фраттари в машину. Они успели сделать не много, но, тем не менее, какой-то порядок в его записях навели.

Корридони встретил их в своем кабинете, где он читал распечатку доклада и пил капучино. Наверное, это и был весь его завтрак. Большинство итальянцев предпочитают завтракать на скорую руку, а иногда и вовсе обходятся чашкой кофе.

– Есть ли новости, капитан? – поинтересовалась Клаудия. Он положил доклад на стол.

– Ничего важного. Беглец, этот человек без лица, все еще не обнаружен. Может, он прячется где-нибудь поблизости, а может, уже давно в Риме. Мы не знаем.

– И никаких соображений по поводу его личности?

– К сожалению, нет. В «форде» мы нашли отпечатки пальцев нескольких человек, но на данный момент идентифицировали только двоих: Эрнесто Морелло, мертвеца, и Альчиде Фраттари.

Пока Клаудия говорила с капитаном, мысли Пауля вернулись к поединку у Сан-Ксавье. Он боролся с человеком без лица, в этом он совершенно не сомневался, и на совести этого человека, по всей вероятности, лежала смерть отца Анфузо. А возможно, и Ренато Сорелли. Перед мысленным взором Пауля с изуродованным лицом что-то случилось. Оно сменилось другим лицом, которое показалось Паулю знакомым, и на мгновение слилось со страшной, покрытой шрамами, физиономией. Все это продолжалось лишь долю секунды и произошло так быстро, что Пауль не смог понять, кому же принадлежало другое лицо.

– Тебе нехорошо, Пауль? – Только услышав ее голос, Пауль понял, что Клаудия обеспокоенно смотрит на него. – Мне показалось, что ты сейчас не здесь и не с нами, но при этом очень напуган.

Он провел ладонью по лицу, как будто таким простым жестом мог прогнать странные образы, посещавшие его в последнее время.

– Я просто устал. Задремал на минутку.

– Вы плохо спали? – спросил Корридони.

– Да, – хором ответили Пауль и Клаудия.

Полчаса спустя они стояли возле больницы Рокка Сан-Себастьяно. По сравнению с клиниками больших городов это было скорее маленькое заведение: современное приветливое здание с большими окнами, окаймленное сквером, в котором прогуливались несколько пациентов и посетители. Лечащий врач Фраттари, некая Карлотта Витетти, позвонила капитану Корридони и сообщила ему, что Фраттари способен к даче показаний – «ограниченно способен к даче показаний», именно на этой формулировке она настояла. Карлотта Витетти была высокой костлявой женщиной лет пятидесяти, с вытянутым узким лицом, которое напомнило Паулю лошадиную морду. Ее темные волосы, которые она собрала в высокую прическу, были пронизаны седыми прядями. Идя быстрым размашистым шагом, почти как солдат, она провела посетителей в палату Фраттари.

Карабинер, несший караул возле палаты, гораздо меньше походил на солдафона. Он почти лежал на стуле, вытянув ноги во всю длину и держа на коленях выпуск автомобильного журнала «Макси тюнинг». Охранник производил впечатление человека уставшего, и казалось, что он сейчас закроет глаза и свалится со стула. Но стоило ему заметить начальника, как силы мгновенно вернулись к нему. Карабинер вскочил и отдал честь, а журнал с тихим шорохом упал на пол.

Корридони сдержал улыбку.

– Особые происшествия, Фульчи?

– Нет, капитан, все спокойно.

– Тогда можете сесть.

Прежде чем открыть дверь, доктор Витетти предупредила:

– Не волнуйте пациента слишком сильно, пожалуйста. У меня такое чувство, что его дух выздоравливает не так быстро, как тело.

– Не могли бы вы высказаться яснее? – попросила Клаудия.

– Физическое состояние синьора Фраттари достаточно стабильно, но вчерашнее происшествие, похоже, отразилось на его психике. Он редко отвечает на вопросы, а большей частью говорит нечто совершенно непонятное. Я бы сказала, что у него лихорадочный бред, хотя температура тела нормальная. Учтите это, пожалуйста, и закончите допрос, как только я вам скажу.

Альчиде Фраттари лежал один в большой палате, в которой было место для второй кровати. Когда он посмотрел на посетителей, то показался им растерянным, в его глазах читался скорее испуг, чем любопытство. Его белые волосы почти сливались с белоснежной наволочкой. Лицо у Фраттари было худым и морщинистым, и по нему было видно, что этому человеку уже восемьдесят два года. Однако это не было лицо старика. Оно излучало достоинство, и его можно было бы даже назвать энергичным, если бы не этот страх во взгляде.

Доктор Витетти представила посетителей, но по выражению лица Фраттари трудно было понять, понял ли он, что она ему сообщила.

– Они хотят задать вам несколько вопросов по поводу вчерашних событий, синьор Фраттари, это не больно. Если вас это слишком утомит, просто скажите мне. Вы меня поняли, синьор Фраттари?

Странный звук, нечто среднее между карканьем и тихим хрюканьем, был единственным ответом, что бы он ни означал.

– Вы помните о том, что вчера произошло, синьор Фраттари? – спросил его капитан Корридони. Он не получил на это никакого ответа, как и на последующие вопросы о личности похитителей и о том, что они говорили Фраттари.

Клаудия подошла к постели больного.

– Возможно, эти люди упомянули вашу рукопись «Катакомбы Рима и их история в особом свете христианского видения»?

Что-то изменилось в лице Фраттари. Он немного шире открыл глаза, и его высокий лоб избороздили еще более глубокие морщины, как будто он отчаянно пытался что-то вспомнить.