Если бы только Жак мог испытывать эмоции в течение прошедших столетий, то тоже боролся бы, как и она, за то, чтобы удержать все под контролем. Все казалось таким интенсивным. Она хотела спокойствия, безмятежного мира, который бы понимала, где могла спрятать свои эмоции и управлять разумом.

«Ты не сможешь выиграть эту битву, Шиа». — Это прозвучало как предупреждение, не меньше.

Интонация была лишена любых проявлений эмоций.

«Почему это сражение должно продолжаться? Ты должен принять мое решение. У меня есть право уехать».

«Возвращайся ко мне, Шиа». — В его приказе прозвучали железные нотки.

На сей раз, он проявил тонкое, но пугающее давление. Шиа зажала обеими руками свою голову.

«Прекрати! Ты не можешь заставить меня».

«Конечно, могу». — Как только слова отзвучали эхом в его голове, он понял, что это правда.

Он мог делать почти все, что угодно. Жак начал спускаться с крыльца на проливной дождь и лениво разминал свои мышцы, наслаждаясь их ответом. Он действительно снова был живым. Мог с легкостью перенести ее к себе, пробудить ее желание. Она должна была знать, что женщины карпатцев всегда находятся под защитой своего Спутника жизни. Шиа никогда не принимала меры предосторожности, никогда не просматривала окрестности, никогда не заботилась о своей безопасности.

Что это за существо, которым он стал? Или он всегда был таким? Мог ли он желать одного человека, который бы заботился о нем, рисковал своей жизнью для него? Если это так, то даст ли он ей время чтобы приспособиться? Жак глубокомысленно потер переносицу.

Она была такой хрупкой и уязвимой. Шиа могла переправиться через самую дикую реку или взобраться на самую высокую гору. У нее была сила, чтобы справиться с чем угодно, кроме своих эмоций. Его безупречная маленькая Рыжеволоска была напугана своими чувствами к нему. Ее детство было просто кошмаром. Он не мог позволить ее жизни с ним превратиться в такой же ужас.

Жак практически чувствовал, как любопытство таяло в районе сердца под воздействием жара, мчавшегося по его крови.

«Единственная, почему ты так упорно борешься со мной?» — Его голос мягко шептал у нее в голове, затопляя нежностью. — «Ты знаешь, что случиться с тобой без меня?»

Ее только что появившейся ответ был затоплен его бархатистым голосом и все возрастающим потоком любви. Если бы он продолжал отчитывать и ругать ее, то у нее появился бы шанс, но в то мгновение, когда Жак заговорил с такой лаской, она снова растерялась. И сразу же почувствовала сильное отчаяние. Шиа никогда не будет свободной от него, никогда.

«И это такая ужасная судьба, любовь моя?» — Его голос просто переворачивал ее сердце. — «Быть со мной?» — На этот раз в голосе присутствовала нотка боли. — «Я действительно такой монстр, получается?»

«Я не знаю, как поступить с тобой. Это чувство заманило меня в ловушку, где я не могу ни двигаться, ни думать». — Шиа прижала свои пальцы ко лбу и оперлась спиной на ствол дерева. — «Я не хочу нуждаться в тебе. Я не хочу быть с одним из вас».

Он двигался к ней равномерно, ни быстро, ни медленно. Потоки дождя стекали вниз по его широким плечам, создавая отблески на спине. Ощущение прохлады прибавлялась к повышающейся температуре его тела. Она казалась такой маленькой и беззащитной. С каждым его шагом на ночном воздухе земля под ногами и древняя кровь, текущая в венах, увеличивали его силу.

«Ты нужна мне, чтобы дышать, Шиа», — сказал он твердо. — «Мне жаль, что это пугает тебя. Мне очень жаль, что не могу лучше себя контролировать, но я никогда не смогу снова остаться один, как тогда. Я стараюсь держаться в тени, но рядом с тобой. Возможно, со временем я смогу дать немного больше простора. Быть со мной пугает тебя, а быть без тебя пугает меня». — В голосе послышались игривые нотки. — «Мы так хорошо подходим друг другу».

Она знала, он идет к ней. И могла это сказать по тому, как ее сердце забилось быстрее в ожидании, как реагировало ее тело. Шиа спрятала свое лицо в изгибе руки, держась ею за ветку над собой.

«Ты не знаешь меня, Жак».

«Я нахожусь внутри твоего сознания. Я знаю тебя. Ты боишься меня, того, что я могу сделать. Ты боишься моей неустойчивости, силы, боишься того, что я есть, и чем стала ты. И все же ты сильна, потому как решила, что никто не должен навредить мне. Ты знаешь, что твой мозг, взволнован теми возможностями, которые ты получила». — Его смех звучал мягко и приглашающее. — «Я твой Спутник жизни, в обязанности которого входит заботиться о тебе, лелеять и защищать. Всегда стараться сделать тебя счастливой. Те же обязанности есть у тебя по отношению ко мне».

«Твоей первой мыслью была заставить меня вернуться к тебе», — обвинила она его.

«Шиа, любовь моя, ты никогда не думаешь о необходимости проверять местность на наличие опасности. И ты не сможешь существовать без меня. Это моя обязанность и мое право защищать тебя».

«А что случится со мной, если ты умрешь? Или что случится с тобой, если умру я?» — Она уже знала ответ.

Она была свидетелем пустой жизни своей матери.

«Это как навязчивая идея».

Шиа сказала эти слова так громко, что ветер мог унести их через горы:

— Я не хочу повторить ее жизнь. — И подняла свое лицо навстречу проливному дождю, чтобы капли стекали по ее лицу, словно слезы.

Но было уже слишком поздно. Она не смогла бы выжить без Жака. Разве она не стала точно такой же, как ее мать в итоге?

Он появился из темноты, такой мужественно красивый, что похитил ее дыхание. Его черные глаза смотрели на нее с чувством собственника и любопытством хищника.

Шиа покачала своей головой.

— Я не достаточно сильна, Жак. — Ветер, хлеставший ее, почти заставил согнуться.

— Выбери жизнь для нас, Шиа, для наших детей. Со мной будет нелегко жить, но я клянусь, что никто не будет тебя любить больше меня. Я сделаю все, что угодно, лишь бы ты была счастлива.

— Разве ты не видишь? Ты не можешь сделать другого человека счастливым. Я единственная, кто мог бы сделать саму себя счастливой. И я не могу этого.

— Ты просто боишься. У нас есть определенные проблемы, Шиа. Ты боишься близости, а мне она необходима. Это вопрос времени, когда мы сможем придти к согласию.

Его голос был так нежен, что у нее складывалось впечатление, словно по ее коже скользят кончики его пальцев с атласной нежностью. Жак подступал все ближе под крону дерева, сверкая своими темными глазами.

— Выбери меня сейчас, Шиа. Нуждайся во мне. Желай меня. Люби меня. Выбери жизнь для нас.

— Это не должно быть таким.

— Мы не люди. Мы карпатцы, дети земли. Мы повелеваем ветром и дождем. А звери — наши братья. Мы можем бежать рядом с волком и взлететь, подобно сове, или стать дождем. Мы не люди, Шиа. Мы не питаемся плотью, как это делают люди, и мы любим не так, как это делают люди. Мы другие.