— Мог быть помощник. Так же, как и в деле Ричарда Логана, здесь могут фигурировать два преступника, — подхватил молодой человек.

— Возможно, возможно, — нехотя вынужден был согласиться доктор. Ему было неприятно признавать, что «хороших» людей становилось все меньше, а преступник орудовал явно не в одиночестве.

— Мистер Хиндерсом, вы ведь помните нож, которым убили Гвен Оуэн? — Кассандра нахмурилась.

— Да, разумеется.

— Скажите, и вы, доктор, тоже, мог подобный нож участвовать в убийстве Уны Крайн?

— Характер повреждений… да, пожалуй. Обоюдоострое лезвие, края раны совершенно ровные, без лохмотьев. Но конечно же, с точностью утверждать невозможно, — твердо закончил доктор. Гейбриэл согласно кивнул.

Вдруг Кассандра задала вопрос, которого доктор, увлеченный рассматриванием снимка со срезом тканей на шее жертвы, увеличенного фотографией, не ожидал никак:

— Что Камилла, док? Как вы ее нашли, когда она приехала к вам утром после убийства?

— Гм… Н-да. Ну что же… — после столь содержательного вступления доктор Элден собрался с мыслями и продолжил: — Может, вам показалось иначе, но она страдает.

— Неужели?

— Я был одним из ее опекунов. Она с самого детства была слишком… слишком. Всего в ней было чрезмерно. Исключительная личность, а таким везде тесно в наше время.

— И в нашем мире.

— В деревне она была заперта, словно в ловушке. С ее стороны было ошибочным решение остаться здесь, пытаться играть роль нормальной матери.

— Ну, даже эта роль ей не по плечу. Там же надо что-то человеческое чувствовать.

— Не судите строго Камиллу. Когда-то и она умела любить. Боюсь, теперь даже и себя не может…

— Не надо терять в нее веру. Себя Камилла будет любить всегда.

— Знаете, у волков в зоопарках начинается невроз от длительного пребывания в клетке. Вот именно так она и выглядела перед тогдашним отъездом. Волчица, которая как заведенная мечется из одного угла клетки в другой, повторяя однообразные бессмысленные движения. Она скрывала свое состояние даже от себя, но рано или поздно плотину должно было прорвать.

— Она вернулась в цирк? — уточнил агент, внимательно прислушивавшийся к разговору.

— Только он может дать иллюзию, что ты средоточие мира. В это очень легко поверить, стоя в центре ковра арены.

— Знаете по себе, — кивнула Кассандра. — Но вы-то можете жить здесь, без ваших фокусов.

— Хотя не мог отказать себе в том, чтобы использовать некоторые атрибуты в вывеске над моим домом. Вы гораздо более внимательны, чем…

— Чем это может показаться на первый взгляд, — закончила Кассандра.

— Что это за документы вы сейчас рассматривали, позвольте полюбопытствовать? — поспешил переменить тему доктор, обратившись к агенту.

— А это, доктор, гвоздь программы, — вместо агента ответила Кассандра. — Ваш клуб может принести пользу, в кои-то веки. Надеюсь, нас не покинул никто из истинных любителей-знатоков творчества Эмили Барт.

Она решительно вышла из лаборатории, не проверяя, следуют ли за ней мужчины или сама виновница торжества. Во время осмотра места преступления она так и не смогла добиться от Мофли внятного отчета об уликах. Но никакого ножа он там не обнаружил, это точно.

Р азумеется, никто не ушел. Ровный гул наполнял комнату. Горы съестного заметно потеряли в высоте. Гости уже успели переварить страшные вести об убийстве, выдвинули самые смелые предположения и версии происшедшего и теперь просто терялись в догадках, с нетерпением ожидая обещанных доктором разъяснений.

Как только Кассандра вошла, все заняли свои, видимо привычные, места на креслах и стульях, расставленных полукругом в просторной гостиной. Девушка с мрачным удовлетворением заметила, что Бурдэлен тоже решил остаться, значит, обойдется без пошлых погонь и розысков. Впрочем, присутствие кое-кого ее все же удивило.

В стороне от всех, угрюмый и тихий, сидел Ходжес. Он занимал всю кушетку, на которой с удобствами могли бы уместиться хозяйка и секретарь сообщества. Он не обращал внимания ни на кого, уставившись на свои огромные руки, сложенные на коленях.

— Итак. Дорогие друзья, для начала предлагаю встать и почтить минутой молчания одного из старейших членов нашего клуба, — опередил полицейских доктор.

Все встали, большинство, закрыв глаза, произнесли молитву. Было очевидно, что собравшиеся здесь люди объединены не только любовью к поэзии, но и чем-то большим. Они были искренно расстроены потерей, серьезно озабочены будущим деревни и их общины. В глазах женщин, да и некоторых мужчин блестели слезы.

— А теперь я бы хотел попросить вас помочь следствию, — приступил Гейбриэл после приглашающего жеста доктора. — Доктор Элден несколько дней назад предложил мне прочесть доклад в вашем уважаемом сообществе. Я его подготовил, используя скромные знания о любопытнейшем персонаже, который вас вдохновил создать клуб. Признаться, меня всегда по глубоко личным причинам интересовала персона Эмили Барт, я был бы счастлив поделиться с такими знатоками своими предположениями и…

Тут он заметил лицо Кассандры и одумался:

— Да. Но события последних дней, омрачившие вашу размеренную жизнь, вынудили меня изменить тему. К тому же дело, расследованием которого занимается детектив-инспектор Сент-Джонс, — он учтиво поклонился в сторону Кассандры, — странным образом оказалось связано с Эмили.

Раздался всеобщий говор. Дав некоторое время на то, чтобы стихли возгласы удивления, вырвавшиеся у многих из публики, агент продолжил со сдержанным достоинством:

— Но сначала я хотел бы вас попросить подумать вот над каким вопросом. Не догадывался ли кто из вас хоть о какой-либо связи между жертвами убийств и Эмили Барт?

Всеобщее молчание на сей раз не прерывалось даже вздохом. Все лишь в крайнем удивлении переглядывались, как бы проверяя соседей, известно ли им то, что не известно им самим.

— Черная Ведьма над кукольной лавкой была няней Эмили. Это то, что удалось выяснить нашему клубу, — вступила секретарша. — Но, доктор, вы уверены, что все эти печальные события связаны с Эмили?

— Дорогая Кассандра… — Заметив округлившиеся глаза детектива, он поспешил исправиться: — Кассандра… детектив Сент-Джонс. Клуб «Гектор versus Ахилл» — это сообщество людей, которые призваны остановить призрак Эмили Барт, дабы она упокоилась с миром.

— Что… Призрак? — побледнела девушка.

— Думаю, нам нужно дослушать их, Сент-Джонс, — подал голос агент.

— Хорошо. Слушаю, — сдалась та. — Предупреждаю, вы должны рассказать мне всё, слышите? Абсолютно всё.

— О да, разумеется, — успокоительно улыбнулась миссис Элден. — Уже много лет над этим селением висит проклятье. Проклятье Эмили, которое, возможно, жители заслужили, казнив ее няню. Из-за него происходят печальные вещи. Несчастная душа Эмили томится в плену этого места. Мы уже давно ждали вас, Кассандра, это было предсказано.