Я осталась стоять будто парализованная. Кровь шумела у меня в ушах, сердце выпрыгивало из груди. Пусть это не окажется сном! Пожалуйста!

– Что случилось? – спросила Джиджи и легонько потрясла меня за плечо. – Что такое?

Я рассказала.

– Будь осторожнее, – попросила Джемма. – А вдруг это ловушка? Вдруг его заставили тебе позвонить? Вдруг это был не Маэль? Вдруг кто-то узнал, что ты стала полубогиней?

– Мне так не кажется.

Я не чувствовала страха. Да и потом, желание увидеть Маэля пересиливало все остальное. Ради него я была готова встретиться с любой опасностью.

Но девочки, похоже, были настроены скептически.

– Здорово, что Маэль на свободе, – сказала Джемма, смерив меня пристальным взглядом. – Но раз он все равно придет к школе, ты можешь остаться на последний урок. Нельзя просто прогулять. По крайней мере, зайди в секретариат. Скажи, что плохо себя чувствуешь, или еще что-нибудь.

Я замотала головой.

– Мне нужно идти, я должна его увидеть.

По глазам Джиджи было видно: она сдалась. Похоже, до девочек дошло, что спорить со мной нет смысла.

– Что ж, мы ничего больше не можем сделать.

– Я очень ценю вашу заботу, но не верю в то, что это ловушка. Мне надо его увидеть. Прямо сейчас.

Девочки отошли в сторону, чтобы я могла пройти.

– Держи нас в курсе… – крикнула Джиджи мне вслед. – И пожалуйста, будь осторожна!

– Буду! – ответила я, оглянувшись через плечо, и бросилась вниз по лестнице. Я не стала останавливаться у своего шкафчика, теперь с моего плеча свисал тяжеленный рюкзак, но я ничего не замечала. Выбежав из школы, я помчалась к станции, о которой говорил Маэль.

Раздался звук входящего сообщения. Писал Гермес: «Маэля неожиданно выпустили под залог. Дата судебного разбирательства еще не назначена».

Ничего не ответив, я торопливо убрала телефон в карман и снова ускорила шаг. Совсем недавно перевалило за полдень, и людей на улицах было немного. Дети еще в школе, взрослые усердно трудятся на работе. Мне встретились несколько мамочек с колясками и парочка пенсионеров, сидящих на скамейках на солнышке. Мысли беспорядочно метались у меня в голове. Неужели я и правда взяла Зевса под ментальный контроль? Неужели осколок у меня в руке стал нашим спасением? Лишь благодаря ему мне удалось связаться с Зевсом и повлиять на него. Какое счастливое совпадение! Какой удачный поворот судьбы! Какой…

И тут я увидела его.

Сковывающее меня напряжение лопнуло как мыльный пузырь. Я позабыла о своих новых силах, позабыла о страхе перед Зевсом и возможными последствиями.

Это и правда он. Он был один. Это не ловушка.

Маэль тоже меня увидел и торопливо направился ко мне.

В следующую секунду он перешел на бег.

Господи боже, как же он похудел! Скулы выступили еще сильнее, на руках появились синяки – я увидела это даже издали. Эванджелина беспокойно заерзала у меня под кардиганом, словно почувствовав приближение Маэля.

– Тихо, тихо, – прошептала я. – Эванджелина, сейчас тебе нельзя высовываться! Пожалуйста, оставайся на месте.

Бабочка втянула лапки и затихла, устроившись во впадинке у меня над левой ключицей.

Мы с Маэлем остановились друг напротив друга.

– Ливия. – Он произнес мое имя и замолчал.

Слезы навернулись мне на глаза. Маэль выглядел просто ужасно! Что же с ним сделали?! Едва поджившие раны, шрамы, кровоподтеки, под глазом – уже пожелтевший синяк… Не успела я заплакать, как Маэль притянул меня к себе, крепко обнял, прижался щекой к моему виску. Эванджелина не шелохнулась. В ее излюбленном местечке у меня на ключицах ей ничего не грозило, и мы с Маэлем могли спокойно обниматься.

Неторопливо раскачивая меня из стороны в сторону, Маэль едва слышно прошептал:

– Наконец-то… наконец-то я знаю, что ты жива и здорова. Знаю, что с тобой все хорошо…

Он обнимал меня, а я тихонько плакала ему в рубашку.

– Наконец-то ты со мной, – бормотал Маэль, успокаивающе поглаживая меня по затылку. Я обняла его покрепче, и у него вырвался тихий стон.

– Извини! – прошептала я.

– Не извиняйся. Ребра, сломанные адским палачом, заживают довольно долго.

Маэль вздохнул, и я поняла, что даже это причиняет ему боль.

– Что с тобой сделали? – спросила я и, отстранившись, заглянула ему в лицо. – Зачем они так с тобой?!

– Меня считали преступником, который пытался погрузить мир в хаос. К тому же у Оркуса со мной старые счеты. Он сам вызвался меня пытать. Ради этого даже покинул свой любимый Тартар и поднялся на Олимп. Он славно повеселился, пока меня истязал.

– Почему никто не вмешался?!

Маэль взял меня за руки и нежно их погладил.

– Гермес мне очень помог. Благодаря ему мои раны регулярно осматривали. Более того – мне давали лекарства, которые спасли мое тело от смерти. Таблетки прятали мне в еду. Судя по всему, у Гермеса в темнице свои люди. Без него я бы умер от заражения.

– Жуть какая, – прошептала я.

Маэль снова притянул меня к себе.

– Но сейчас я здесь, с тобой. Благодаря дипломатическим способностям Гермеса меня освободили. Гермес поручился за меня, пообещал, что я предстану перед судом олимпийцев, – сказал Маэль, раздраженно качая головой. – Можно подумать, мне бы удалось сбежать.

Сейчас мне не хотелось рассказывать Маэлю о своих предположениях, поэтому я просто кивнула. К тому же посланник богов и правда делал все возможное и невозможное, чтобы помочь Маэлю.

– Гермес написал, что тебя выпустили под залог.

– Да. Видимо, он что-то отдал в обмен на мое освобождение, но я понятия не имею что.

Маэль осторожно прижал меня к себе. Я вдохнула запах его кожи. Одежда на нем выглядела потрепанно. Что ж, по крайней мере ему дали помыться, прежде чем выпустили из темницы. От него пахло мылом из древесного угля.

Посмотрев Маэлю в глаза, я увидела в них усталость.

– Ты плохо себя чувствуешь. Тебе надо отдохнуть. Ты давно вернулся?

Маэль отвел взгляд в сторону и уклончиво ответил:

– Недавно. Очнулся в пригороде. Знаешь, там, наверху, сыновья Аида не пользуются особой популярностью. Нам не разрешено знать, где находятся входы на Олимп. Мне на голову накинули мешок, как какому-нибудь преступнику, и бросили в кустах неподалеку от парковки. К счастью, у меня в кармане нашелся бумажник…

– Почему ты не поехал домой?

– Первым делом я должен был убедиться, что с тобой все хорошо. Оркус сказал, ты погибла в катакомбах. Думаю, он хотел помучить меня. Видимо, физических пыток ему было недостаточно, и он перешел на моральные. Но эринии рассказали, что произошло в катакомбах после того, как я потерял сознание. Они говорили, что ты жива. – Маэль расправил плечи, хотя это причинило ему боль. – Я не знал, кому верить, но изо всех сил цеплялся за надежду. Я боялся, что потерял тебя навсегда. Как и Агаду, – тихо сказал он. – Я не смог ее спасти, хотя пытался изо всех сил. Стоит об этом подумать, как у меня сердце кровью обливается. Я благодарен судьбе за то, что напоследок нам удалось перемолвиться парой слов, но мне было больно ее потерять. Однако с тобой… – Маэль заглянул мне в глаза. – Меня не покидало стойкое ощущение, что мы еще встретимся. Поэтому, добравшись до метро, я первым делом поехал в центр, купил телефон и позвонил тебе. Потом направился к твоей школе. Я должен был увидеть тебя, должен был удостовериться, что с тобой все в порядке. Должен был обнять тебя. Больше ничего не имело значения.