— Потом объясню, сейчас некогда. Ну что, попытаем счастья? Ты берешь на мушку часового — того, что слева. А я — того, что справа. Идет? На счет три.

— Лучше считай до пяти, — предложил Ланьер. — Я всё время путают два и три.

— Тогда стреляй на два, — огрызнулась. Ли.

И они попытали счастья. Первые два выстрела почти уравняли шансы. Их стало двое против троих. А потом пошла пальба хаотическая и бестолковая. Охранники: били снизу, но снять Виктора и Ли не могли — их защищал каменный барьер. Пули жалили скалу и, рикошетя, с визгом уходили за гребень скалы — охрана промзоны свинца не жалела. Виктор и Ли могли стрелять практически только вслепую — головы не поднять, не высунуться. Били короткими очередями наугад.

— Стреляй! — вопила Ли. — Стреляй! Если промы жахнут из подствольников, нам конец.

Виктор отполз к самому краю уступа, где барьер становился ниже, и, встав на колено, дал длинную очередь. После чего патроны в рожке кончились.

— Стой! Не стреляй больше! — внезапно приказала она.

— Да я и не стреляю. Нечем. Дай запасной рожок.

— Ты что, не понял? Тихо!

Виктор прислушался. В самом деле, стояла тишина. Пальба внизу прекратилась — только плыл над дорогой пороховой дым.

Снизу, из-за фургона, хриплый простуженный голос выкрикнул:

— Не стреляйте! Мы их кончили! Всех! Им каюк.

Ли толкнула Ланьера в бок — мол, отвечай ты.

— Кто вы? — спросил Виктор.

— Серяки! — крикнул все тот же хриплый голос. И даже помахал какой-то грязной тряпкой. Возможно, он считал ее белым флагом.

— Рабочие из промзоны! — пояснила Ли. — С ними надо держать ухо востро. Они прикончили охранников — это хорошо. Но за милую душу могут и нас пришить. За ними не заржавеет. Оружие у них теперь есть — у мертвецов забрали.

— Мне нравятся мятежники. Особенно Робин Гуд.

— Заткнись, Ланьер! Лучше поменяй рожок, — прошипела она. — Мы спускаемся! — крикнула тем, кто прятался за платформами внизу.

Обычно бледные щеки ее раскраснелись, глаза блестели. Похоже, Ли возбуждали эти совсем не женские забавы. Впрочем, вниз они шли осторожно, в любой момент готовые укрыться за ближайшим камнем, трофейные автоматы держали наготове. Возле грузовых платформ их поджидали люди в серых ватных куртках и таких же серых стеганых штанах. Колпаки, скрывающие лица. «Серых» Виктор насчитал как минимум двенадцать человек.

— О, господи! Это же Ланьер! Вот так встреча! — закричал вдруг один из «серяков», стаскивая с лица обмерзший от дыхания колпак.

Виктор узнал майора Васильева, того самого, у которого Арутян выторговал для них сопровождение. Того, кто обещал прислать Рузгину вездеход, но так и не прислал.

— Вася? — спросил не слишком уверенно.

— Он самый! Черт! А ты живой! Я уж думал — сгинул!

Они обнялись. Виктор старался сдерживать дыханье — от майора пахло мерзостно, каким-то гнильем. Он давным-давно не снимал одежду, видно, так и спал в своем сером ватнике.

— Это мой старый знакомый, — пояснил Ланьер для Ли. — Не бойся. Они — свои. Не повесят.

И про себя добавил: «Они-то свои, да мы — не поймешь кто».

— Что с теми, наверху? — спросил Васильев, дергая головой в сторону пещерки, в которой ночевали беглецы из Валгаллы.

— Они нам не помеха.

— Жаль. Я в том смысле — точно сдохли? А то бы собственными руками придавил... Один — такая сучара.

— Иди проверь. Может, еще жив, так ты его и пристрелишь.

— Колька! — крикнул Васильев одному из «серяков». — Сбегай наверх, трупы обшмонай, эти чистоплюи наверняка не все ценное взяли.

Худой сутулый пацан, прихватив с собой автомат, помчался наверх.

— Я, признаться, думал, что вас в том блиндаже мары порешили, — вздохнул майор Васильев. — Я же вам так и не прислал вездеход. Не смог, Богом клянусь! Как лейтенант Рузгин? Живой?

— Целехонек. Что ему сделается. И Димаш живой. Мы ведь вас ждали до последнего. Потому и не успели за врата. А вы, судя по всему, тоже остались? — усмехнулся Виктор. — Заблудились, что ли?

— Ну, ты и умник! — хмыкнул майор. — Как только догадался!

— Я всегда был сообразительным.

— Ерунда какая-то с нами приключилась, — признался майор. — Отстали малость. А потом валгалловцы нас отсекли и взяли в плен. Понимаешь, какая хрень? Они окружают целые соединения, отбирают тех, кто покрепче, к себе, а остальных — в промзону. Со мной трое бывших моих ребят. Сержант и двое рядовых. А Гай и Руд — они из «синих». Хорошие ребята. Только все время твердят, что они подадут в суд на промзону. Хотелось бы мне узнать, как это им удастся.

— Ладно, хватит тут лясы точить, — бесцеремонно оборвала их разговор Ли. — Сматываемся. Что у вас на платформах?

— На одной продукты, — сказал Васильев, — А на других этот серый порошок. Не знаю точно, для чего он нужен. Парни его называют «хрон», воруют и нюхают, как нарики. Двое по дороге уже обнюхались и сдохли.

— Не может быть! — Она побежала проверять, но вскоре вернулась. Лицо было бледнее обычного, глаза блестели. И еще Виктору показалось, что прежде молодое ее лицо покрыла тонкая сетка морщин. — Точно, хрон... Не хочешь нюхнуть? — Она подмигнула Виктору.

— Никакого желания.

— У тебя вообще никаких желаний! — фыркнула Ли. — Ты скучный. И куда вы везли этот хрон? — повернулась она к Васильеву.

— Точно не знаю, — неохотно признался бывший комбат.

— Я знаю! — послышалось из-под платформы.

— Не стреляйте! — крикнул Ланьер и направил автомат на просвет между псевдоколесами. — Вылезай!

— Я без оружия! — донесся жалобный голос.

— Вылезай! — приказала Ли.

Из-под платформы выбрался один из охранников. Он был жив, только оглушен ударом и, чтобы спастись, забился за блоки псевдоколес.

— Я вам все расскажу, все! Только не убивайте.

Серяки схватили недобитого охранника, поставили на ноги, стащили с головы шапку и трикотажный шлем. Вид у него был совсем не боевой — губы дрожали, глаза выпучены, кожа посерела — герой, да и только!

— Так что ты нам расскажешь? — поинтересовалась Ли. Тон, каким был задан вопрос, не сулил ничего хорошего.

— П-п-платформы набиты хроном — это заказ герцога, — выдавил охранник. — С-с-р-рочно требуется доставить к Н-н-недоступным горам. 3-з-заплачено золотом.

Майор Васильев присвистнул:

— Ого! И где это золото?

— Не у нас, конечно, — спешно отвечал охранник. — Обещали заплатить премию, если мы груз вовремя привезем.

— Послушайте, а может, эта премия нам теперь достанется, если мы грузом займемся? — спросил Васильев.