– Да что вы ко мне прицепились, а?! И пялитесь, и пялитесь! Сейчас вот как стрельну – будете знать!

Естественно, девушка хотела всего лишь просто шугануть этих бесхвостых земноводных хлопком холостого выстрела. И уж точно не ждала ответа на свой риторический вопрос..

– Н-н-не.. Н-не н-н-надо, г-госпожа к-ква-Квахотница! – сумело неожиданно удивить её случайно оказавшееся под прицелом существо, заговорившее вдруг ломающимся человеческим голосом.

Под изумлённым взглядом Яны высказавшаяся "жаба" вдруг приподнялась на задние лапы. Да так и осталась стоять, постепенно приняв образ почтительно склонившегося перед ней непонятного создания, похожего на безобразного человечка с жабьей кожей, ростом едва достающего девушке до колена.

При чём никакой одежды на этом удивительном гибриде никаким чудесным образом так и не появилось. Благо, как и первичных половых признаков, вроде бы, тоже..

Оставшиеся же вне поле зрения Избранной сородичи неизвестного тем временем куда-то по-тихому слиняли..

– Т-ты.. Ты к-кто?? – дрожащим голосом спросила Яна, будто перенимая манеру общения неведомой зверушки.

– Я – Mаахис.. – расторопно ответило ей существо, подняв на девушку взгляд испуганных выпученных глаз, расположенных по бокам невзрачного, покрытого бородавками лица. После чего, не дождавшись реакции, смешно разевая свой непомерно большой рот, добавило, – Мой народ – Mаахисы.. А имя мне – Мауно!

– Хм.. – неопределённо хмыкнула Яна, машинально с задумчивым видом взвесив в руке арбалет.

– Н-не н-надо, госпожа Квахотница, н-не стреляйте! – взволнованно залепетал расценивший жест девушки по своему Маахис. И снова опустив глаза в землю, продолжив уже более тихим голосом, – Я.. Я в-вам ещё пригожусь..

– Мда? – удивлённо воскликнула девушка, неожиданно для себя расслабившись и даже чуточку развеселившись, – Это чем же?! Или я тебя, как в сказке, сейчас поцелую, и ты тут же в царевича превратишься?

– Это.. Этого я н-не умею, г-госпожа.. Т-только обратно, в ж-жабу.. – вновь принялся заикаться Мауно, – Н-но я могу отвести в-вас к дядюшке Паасо! Он, п-правда, не царевич.. Н-но у нас, Маахисов, он т-тут с-старший! Если с-соизволите..

– А и соизволяю! – задорно топнула резиновым сапожком окончательно отдавшаяся воле эмоций "Квахотница". При этом обдав брызгами непонятного Маахиса из подвернувшейся под ногу лужи, – Ой, прости.. Ну, давай, что ли, веди уже!

Местом обитания предводителя.. Или вожака.. Или как там его называть, Избранная на тот момент ещё не определилась.. В общем, местом его обитания оказалось небольшое помещение непонятного назначения в одном из ответвлений катакомб, совсем неподалёку от места встречи с Мауно. Но попасть туда кому-то постороннему было бы совсем непросто. Изначально предусмотренный вход был надёжно погребён предприимчивыми Обитателями под горами строительного мусора и коммунальных отходов вместе с нишей, в которой он и располагался.

А новый, проделанный Маахисами лаз был скрыт от взгляда непосвещенных в полумраке за ржавыми трубами проходящей в том месте теплотрассы. И даже хрупкой девушке пришлось пробираться туда на четвереньках..

Помещение же, не слишком-то и большое само по себе, было основательно, чуть ли не до потолка, завалено местными жителями всем, что только могло подвернуться им под руку. И даже знаменитый товарищ Плюшкин, увидев этот бедлам, наверняка нервно курил бы в сторонке на своём заваленном хламом балконе...

Яне показалось, что найти в этой странной комнате при желании можно было всё что угодно – от гвоздя до адронного коллайдера. Непонятные детали и узлы каких-то механизмов, бытовые электроприборы, как в разобранном, так и в относительно целом на вид состоянии, поломанные детские игрушки, мебель, разного рода инструменты и многое-многое другое, казалось, стаскивалось сюда годами..

А посреди всего этого великолепия, на относительно свободном от хлама пятачке в центре комнаты, расположившись в некоем подобии кресла-качалки, собранного из детского стульчика и гнутых хромированных трубок, возлежал под мягким светом ночника, питающегося от автомобильного аккумулятора, сам дядюшка Паасо..

"Жабий главнюк" внешностью особо не отличался от того же Мауно – такое же безобразное миниатюрное подобие человека. Разве что его земноводная кожа выглядела совсем уж морщинистой и дряблой..

При виде посетившей его пристанище гостьи с Паасо вмиг слетела меланхолическая дремота, в которой тот до этого пребывал. И без того немаленькие глаза выпучились на девушку так, что дальше некуда, а широченный, несуразный лягушачий рот открылся от удивления во всю ширь уродливого лица..

– Охоотница?! Вот таак делаа! Даавнеенько.. – что именно "давненько" Яна не поняла, потому что Маахис, забавно выговаривающий слова с какой-то финско-эстонской тягучестью, вдруг резко замолчал, повёл носом, будто принюхиваясь, и чётко, с утвердительно-вопросительной интонацией в голосе заявил, – У тебя есть семки..

– Семки?? – удивилась девушка, и неуверенно потянулась к карману, зачерпывая горсть пшеницы, – Такие будешь?

– Ооо!!! Такие буду! – чудаковатый жабун воровато зыркнул в сторону приведшего Охотницу сородича и жадно протянул к девушке дрожащие перепончатые ладони, сложенные лодочкой, – Ещё есть?

– Есть.. Сейчас, минутку.. – снова полезла в карман Яна.

– Подожди, подожди! – остановил её Паасо и оглянулся вокруг, видимо, в поисках ёмкости под свалившееся на него счастье. На что его понятливый подчинённый мгновенно среагировал, метнувшись по комнате и выудив откуда-то из груды хлама литровую эмалированную кружку. Дядюшка благосклонно кивнул головой, – Сыпь сюда! А ты, Мауно, возьми себе две.. Ладно, три семки! И ступай, ступай..

Когда же выглядевший осчастливленным такой щедростью Мауно покинул помещение, и все "семки" до единой под бдительным взглядом старшего Маахиса перекочевали из кармана девушки в предоставленную тару, состоялся, наконец, разговор по душам..

Дядюшка Паасо, скромная должность которого именно так и называлась – "старший Маахис", и в самом деле оказался выходцем из далёкой Лапландии, предки которого ещё в стародавние времена решили покинуть холодную Финляндию и податься в тёплые края, на юг.

Скрывающиеся от взора людей подземные жители в целом относились к людям весьма неплохо. Мелкому народцу, уважающему ручной труд, безумно нравились любые результаты производства