Наш план сводился к следующему. Госпитальный персонал, состоящий из почти ста хирургов и терапевтов находится на жалованье, и ни один из врачей не занимается частной практикой. В госпитале шесть отделений: общее, хирургическое, акушерское, детское, лаборатория и рентгеновское. Во главе каждого из этих отделений стоят люди с безупречной репутацией. Вначале большинство врачей состояло из питомцев университета имени Джона Гопкинса, но по мере роста учреждения это преобладание одного университета прекратилось. Теперь врачи поступают из пятнадцати или двадцати главных медицинских колледжей Америки и Канады. Большинство из них уже работало в американских и заграничных госпиталях. Несколько человек состоят почетными членами Королевского Хирургического Колледжа (Англия).

Сиделки сначала набирались из числа окончивших больничные курсы и работали только на госпиталь. Теперь они получают плату, обычную на фордовских предприятиях, – минимум шесть долларов в день за восьмичасовую работу. В зависимости от состояния пациентов им поручают от четырех до шести палат. Пища подается горничными, таким образом, эта работа снята с сиделок. В каждой палате имеется ванна с ледяной, горячей и холодной водой, белье всегда лежит под рукой, и от большей части ненужных хлопот сиделка избавлена. Поэтому она без труда справляется с уходом за назначенными ей пациентами. Вместо обычных двенадцати часов она работает восемь часов и потому не устает и не грубит.

В прошлом году мы организовали подготовительные курсы для сиделок, построили школу гигиены и ухода за больными имени Генри Форда и общежитие для сиделок имени Клары Форд. Создавая эти учреждения, мы старались поставить дело так, чтобы уход за больными превратился в единственную профессию и в единственную задачу сиделки. Поэтому общежитие устроено лучше, чем большинство первоклассных отелей. Общежитие и школа находятся на некотором расстоянии от госпиталя. В общежитии имеется 309 отдельных комнат, одинаково отделанных и обставленных, и снабженных ванными. Около центральных входов и элеваторов устроены гостиные; для каждой группы комнат имеется своя маленькая кухня. На первом этаже находятся приемная и восемь маленьких гостиных, где молодые женщины могут принимать своих знакомых. Столовые, кухни, прачечная, швейная и вещевой склад расположены на цокольном этаже. Позади здания разбит сад. Вся обстановка спален рассчитана так, чтобы сиделки после ухода из госпиталя и из классов ощущали бы совсем другую атмосферу.

Школа гигиены и ухода за больными выполнена в той же архитектурной манере, что и госпиталь, и общежитие для сиделок. Это здание в два этажа высотой, в сто двадцать футов длиной и пятьдесят шириной. Кроме классов и лаборатории, имеются два двора для прогулок, пруд для плавания и гимнастический зал, служащий в то же время аудиторией.

Пока сиделки находятся в госпитале, от них требуется точное выполнение своих обязанностей. По отношению к сиделкам проводится та же политика, что и по отношению к рабочим и должностным лицам предприятий, – хорошее жалованье, короткий рабочий день, все удобства для труда и много работы.

Генри Форд не терпел убыточных предприятий. Даже в его госпиталях и больницах сохранялись черты поточного производства. На поток был поставлен труд сиделок (они обслуживали сразу несколько палат). Форд пытался заставить работать даже больных сотрудников, лежащих в постели.

Для тех, кто был в состоянии сидеть, Форд придумал эксперимент: «Мы разостлали по одеялам черные покрышки и заставили рабочих ввинчивать винты и маленькие болты. Больные делали эту работу с такой же интенсивностью, как и рабочие на фабрике, и получали соответствующую плату. Конечно, работа была совершенно добровольной».

Пациент госпиталя работал «добровольно», потому что Форд не выплачивал пособия за время болезни и брал довольно высокую плату за лечение. Больной даже с высокой температурой был вынужден работать, чтобы оплатить лечение в фордовском госпитале.

Госпиталь подразделяется на больничное и амбулаторное отделения, и хотя допускается помощь посторонних врачей, но уход и операции внутри госпиталя выполняются исключительно госпитальным персоналом. Плата с пациента определяется заранее, сообразно тарифу.

Палата нового госпиталя стоит больному 8 долларов в день, включая стол и уход.

Когда зимой 1919 года госпиталь снова открылся, число записавшихся пациентов составляло почти пятьсот человек. Когда пациент приходит в больничное или амбулаторное отделение, он сначала подвергается основательному физическому обследованию, включая исследование крови. Диагноз ставится на основании всех полученных данных. В более затруднительных случаях применяются рентгеновское исследование и другие методы, известные медицине. Обследование занимает около двух часов и стоит пятнадцать долларов. Оно чрезвычайно разностороннее, и врачебные авторитеты считают его непременным предварительным условием дальнейшего рационального лечения.

Каждый пациент рассматривается как лицо, покой которого не должен нарушаться. В его палату могут входить только доктора или сиделки, а также гости, которых пациент хочет и может принять. Пациент – это пациент, а не клинический случай.

Госпиталь не стремится к привлечению богатых пациентов, но и не исключает их. Все пациенты платят согласно предварительному договору, и для госпиталя все они равны. Плата вносится заранее, но не было ни одного случая, чтобы людям, нуждающимся в медицинской или хирургической помощи, отказывали в приеме. В конце концов всегда находится способ, с помощью которого пациент может расплатиться по своим финансовым обязательствам, нисколько не поступаясь своим достоинством. Мы считаем, что самоуважение является одним из условий здоровья.

Госпиталь еще не окупает себя, но с течением времени это будет достигнуто. Трудно сказать, возможно ли достичь полной самоокупаемости госпиталя, соответствующего всем требованиям научного исследования. Известную долю приходится платить за счет общечеловеческих ресурсов. Нашей первостепенной задачей является вовсе не достижение самоокупаемости госпиталя, а такое оснащение оборудованием, чтобы он мог качественно осуществлять свою работу. Все прибыли должны возвращаться обратно в госпиталь.

По нашему мнению, мы уже кое-что знаем по части госпитального устройства, но в связи с этим у нас возник вопрос: Для чего нужны госпитали? Не лучше ли предупреждать большинство болезней?

Это привело нас к дальнейшим вопросам – например, к вопросу о пище.

Условием хорошего здоровья является рациональное питание. Пчелы выхаживают своих маток посредством особого подбора пищи. Точно так же и в человеческом обществе – влияние пищи на здоровье, настроение, нравственность и интеллект является большой и острой проблемой.

Доктора приходят к выводу, что болезни возникают от неправильного питания. В этом направлении сделано еще немного, но кое-какие важные результаты уже достигнуты. Люди, тщательно соблюдающие подходящую для них диету, редко заболевают, а те, кто отличается беззаботностью на этот счет, всегда чем-нибудь болеют.

Лучшие доктора единогласно признают, что при большинстве болезней лечением служит диета. Что же мешает в таком случае предупреждать болезнь? Если дурное питание приводит к болезни, то правильное питание поможет нам обрести здоровье. А раз так, мы должны искать это правильное питание и найти его. Когда мы найдем его, мир сделает огромный шаг вперед.