— Ты должен помочь мне пробраться в город и захватить транспорт.

— Зачем? Чтобы ты смог отсюда уехать?

— Не только я. Я хочу, чтобы ты нашел пару надежных людей. Вместе мы попробуем пробиться сквозь зону захвата. Туда, откуда может прийти сюда настоящая помощь.

— Ничего себе предложеньице, ты даже не знаешь, что собой представляет база «жестянщиков». Это целый укрепрайон, оборудованный долговременными огневыми точками. Они там чувствуют себя в полной безопасности. Они захватили все имеющееся на городской нефтебазе горючее и весь транспорт. И все это прекрасно охраняется.

Но даже если допустить чудо и предположить, что два человека сумеют проникнуть на территорию хорошо охраняемой военной базы и увести из-под носа охраны глайдер, что с ним делать дальше? Допустим еще большее чудо, что в этот момент появится энергия, нам удастся запустить двигатель, и нас не собьют, когда мы будем оттуда сматываться, а у них там есть несколько установок ракет «земля — воздух» с самонаводящимися головками. Но все же допустим, нам это удастся, что, собственно, ты собираешься делать с этим глайдером дальше?

— Я ведь уже говорил тебе! Мы попытаемся выйти из зоны захвата, связаться с регулярной армией и направить сюда помощь. Информация, которой я располагаю, позволит выбросить сюда десант. Именно здесь, в центре зоны, у людей есть шанс добиться успеха. Война на сдерживание бессмысленна.

— Откуда ты знаешь, что зона захвата имеет границу?

— Этого я не знаю. Но если ее нет, если мы уже полностью проиграли битву за Землю и потеряли нашу планету, — тогда все становится бессмысленно. Даже стремление просто выжить для меня в этом случае не имеет смысла. Поэтому я предпочитаю действовать так, как будто граница зоны все еще существует.

— Это я могу понять. Я даже готов уважать подобную точку зрения. Но что ты будешь делать, когда кончится горючее и нам придется совершить вынужденную посадку посреди тайги, за тысячи километров от мест, где еще сохранились поселения?

— Я пойду пешком и буду идти до тех пор, пока останутся силы. Я буду идти до конца.

— А куда, собственно, ты собираешься отправиться? Где, по-твоему, проходит ближайшая граница зоны?

— Мы будем продвигаться на Север. Гифрон не любит холода. Он вообще предпочитает районы повышенной радиации и вулканической активности. Места, где много энергии. Видимо, ему необходимо огромное количество энергии, и он стремится захватить ее любым способом. В этом его единственное уязвимое место. Если удастся перекрыть энергетические каналы, возможно, у нас появится шанс… Хотя, если честно, я в этом совсем не уверен. Зато уверен в том, что нет ничего хуже бездействия.

Грансвер перестал наконец ворошить сено, воткнул вилы в землю и уставился на Лосева.

— Ты странный человек, инспектор. Мало того, что тебе подчиняются шипоносы, так ты еще даже сейчас продолжаешь выполнять бессмысленное задание. Честь, долг — эти понятия давно забыты в современном мире, где каждый заботится только о себе. Но мне нравится твое сумасшествие. Так что не исключено, что я тебе помогу. В конце концов, перспектива весь остаток жизни ворошить гнилое сено — не слишком привлекательна.

Но дело не только во мне. Нам понадобится помощь других поселян. Я знаю трех-четырех надежных, но боюсь, что информацию о наших сборах не удастся слишком долго держать в секрете. Здесь на виду каждый шаг.

— Ты хочешь сказать, что о нашей экспедиции в род заранее узнают «металлисты»? Кстати, ты так и не сказал, почему у них такое название.

— Из-за любви к технике, из-за того, что они захватили все оружие и все горючее. А может, потому, что их главарь до захвата возглавлял эстрадную музыкальную группу с таким названием. Да. Я сильно опасаюсь, что они заранее узнают о нашем походе через своих информаторов в колонии и сумеют нас встретить.

— Тогда у нас остается единственный выход.

— И какой же?

— Отправиться прямо сейчас. Без всякой подготовки. Предупреди людей, которым ты доверяешь, возьми оружие и припасы, которые можно взять, не вызывая подозрений, и уйдем с острова, как только начнется рассвет.

— Я забыл, что с тобой мы сможем передвигаться по лесу днем… Ты в самом деле уверен, что шипоносы нас не тронут?

— Уверен. Контроль остался, я его чувствую. Не могу этого объяснить, но знаю, что в случае необходимости смогу ими управлять.

— Ну что же… Остается это проверить на практике.

Они встретились у переходного моста через протоку ровно через час, как и было условлено. Вольф привел с собой двоих общинников. Один из них, Павел Зуров, Лосеву сразу же понравился своей скромностью, умением держаться в стороне, не лезть вперед, пока не попросят.

При этом он обладал недюжинной силой, чувствовался в нем опытный таежный охотник, немногословный и знающий свое дело. А вот второй, Сергей Степанов, низкорослый и худощавый, с первого взгляда произвел неприятное впечатление из-за своей манеры навязывать себя всем и каждому в качестве закадычного друга.

Даже необычная слава Лосева его не останавливала, и он трещал без умолку, то и дело предлагая свои непрошеные услуги.

Лосев шел позади отряда мрачный и недовольный. Прежде всего тем, что в этот раз ему не пришлось участвовать в отборе людей, от которых зависел успех экспедиции. Обстоятельства сложились так, что он вынужден был полностью положиться в этом на Грансвера. Кроме того, тяжелым грузом лежал на душе последний разговор с Ксенией, когда ему впервые пришлось накричать на нее, чтобы заставить остаться дома.

Первые полчаса, после того как на плоту отряд пересек заболоченное озеро, они продвигались довольно быстро, но вскоре в лесу стали попадаться просеки, проложенные шипоносами, и движение сразу же замедлилось.

Преодолевать поваленные в разные стороны и сломанные в нескольких местах стволы сосен оказалось нелегко, но дело было не только в этом. Лосев заметил, что после появления отчетливых следов шипоносов все члены отряда старались держаться поближе к нему, и лишь один Зуров шел впереди, как ни в чем не бывало.

Вскоре Лосев убедился, что его догадка верна — Зуров так же, как и он сам, знал, что поблизости нет ни одного шипоноса. Он видел это по следам на просеках, по излому деревьев, по характерным голосам таежных птиц.

Сам Лосев вряд ли смог объяснить, откуда ему известно, что опасных монстров нет рядом на расстоянии целого дневного перехода. Но это знание жило в нем, и он пока не разобрался, радоваться или печалиться своим новым способностям.

Какие еще сюрпризы готовит ему его собственный организм? Как долго будет продолжаться влияние на него голубой отравы? И что скажут медики управления по поводу его необычных способностей? Впрочем, до последних еще нужно было добраться. Сейчас он предпочитал решать более близкие, насущные проблемы, благо их хватало.