Но Притула воспользовался своим правом совершеннолетнего самостоятельно принимать решения и от своего не отступился. Что называется, закусил удила. Батюшка не желал его видеть целых два года, а потому все каникулы молодому гардемарину приходилось проводить при училище. Да еще и надеяться только на казенный кошт, который, кстати сказать, был откровенно мал.

Конечно, умереть с голоду или остаться раздетым ему не грозило, но молодость есть молодость, и лишняя копейка никогда не помешает. Вадим нашел выход из положения, подвизавшись давать уроки юным дворянам, благо ему самому науки давались с необыкновенной легкостью. К тому же, как выяснилось, у него оказался самый настоящий преподавательский талант.

К выпуску батюшка все же смилостивился и простил сына. Благо к этому времени старший уже вернулся со службы, которую проходил в драгунах. Так что последний свой отпуск перед получением назначения Вадим провел в кругу семьи, чему был несказанно рад. Да, он принял решение и не собирался от него отступаться. Но родителей и брата он любил всем сердцем, а потому эта размолвка лежала на его плечах тяжелым грузом. Напутствуя его после отпуска, батюшка с самым серьезным видом заявил, что если он, паршивец эдакий, утонет, то лучше ему домой не возвращаться.

А вот в училище его ждало разочарование. Мичман Притула, окончив курс обучения с отличием и имея право выбрать корабль, служить на фрегат, как он о том мечтал, так и не попал. Вместо этого он угодил в какую-то странную часть, окутанную флером секретности. Ничего удивительного, если знать о том, что эти люди – боевые пловцы, самая настоящая элита, причем не флота, а КГБ.

Это именно их стараниями в турецкую кампанию взлетали на воздух вражеские суда. Это именно благодаря им несколько шведских кораблей нашли свою гибель прямо на якорной стоянке, едва только Швеция предприняла первые враждебные действия. Об их существовании знало не больше десятка человек.

Пловцов было около сотни, не так много, если вдуматься. Но это с какой стороны посмотреть. Здесь были собраны самые лучшие. Казалось бы, основная масса крестьянские дети (кстати, все возведены в дворянское звание, так что отношение в отряде равное), однако все были достаточно образованны, и каждый в совершенстве владел двумя иностранными языками. Мало того, вместе с языками они досконально изучали нравы и повадки жителей соответствующих стран.

С самого начала молодому мичману, а теперь сержанту КГБ, доходчиво объяснили, насколько ему не повезло. А возможно, не повезло и его родным, потому как за его неосмотрительность животом ответят и они. Что с того, что им ничего не ведомо? Зато сам Вадим Михайлович все прекрасно знает. А значит, и выводы сможет сделать правильные.

А потом начались самые настоящие мучения. Обучение за партой сменялось боевой и физической подготовкой, и наоборот. Ему буквально некогда было вздохнуть. С каждым разом нагрузки только возрастали. Правда, если в вопросах боевой подготовки ему доставалось по полной, то в деле изучения наук было куда проще, мало того, командование отряда использовало его преподавательские способности, закрепив за ним товарищей, которым науки давались несколько труднее.

А еще закаливание. Их наставник, издеваясь над своими подопечными, все время приговаривал, что они ему еще не раз спасибо скажут. Хм. Ну, возможно, он и прав. После того случая с ушедшим под лед крестьянином Вадим решил для себя, что в ледяную воду больше ни ногой. Шутка сказать, у него едва сердце не зашлось от холода, это тебе не на Крещение купаться. Знал бы он, что уже через год в отряде боевых пловцов подобные заплывы для него будут вполне нормальным явлением. Не рядовым, но все же.

Поначалу Вадим полагал, что его выбрали за его исключительную способность плавать и долгое время держаться под водой. Но, как оказалось, его умение было не столь уж совершенным. Ему пришлось переучиваться плавать. Ведь боевому пловцу нужно в первую очередь обладать хорошим балансом, чтобы оставаться незамеченным, подбираясь к противнику, имея при этом всего лишь маску, дыхательную трубку и ласты из китового уса и парусины. Если хотите, при этом он должен уподобиться дельфину.

Как ни странно, но через два года ему все же удалось послужить на корабле. Корабль этот принадлежал КГБ и ходил под гражданским флагом. Но зато он первым из своего выпуска вступил в полноправное командование судном и пробыл в таковом качестве несколько лет. Под торговым флагом они заходили в самые различные порты, тщательно знакомясь с ними и особенностями их акваторий. Угу. Все на случай, если завтра война.

Иногда приходилось выполнять и деликатные поручения. Порой это были самостоятельные операции. К примеру, однажды они в открытом море захватили корабль ради того, чтобы пленить только одного человека. С корабля что-либо брать было строжайше запрещено. Мало того, всех находящихся на борту пришлось уничтожить, а сам корабль отправить на дно.

Порой приходилось оказывать самую разностороннюю помощь резидентуре за границей. Тут и силовые операции, и изъятие арестанта из тюрьмы, и просто переправка нужных людей или сведений. Случалось пробавляться и контрабандой, доставляя в различные места самый разнообразный груз. К примеру, оружие для каких-нибудь борцов за светлое будущее своей страны.

В общем, служба оказалась весьма интересной и насыщенной. Поначалу расстроившийся Вадим очень быстро понял, что окажись он на корабле, то не испытал бы и сотой доли того, через что ему довелось пройти всего лишь за какие-то пять лет. Да его приключений хватило бы на несколько романов. Конечно, при условии, что ему было бы разрешено упоминать о пловцах вообще и своей деятельности в частности.

Единственный недостаток заключался в том, что служба эта была пожизненной. И если родные еще надеялись, что он вскоре вернется домой и обзаведется семьей, то сам он прекрасно понимал тщетность этих надежд. Во всяком случае, до достижения тридцатипятилетнего возраста. Раньше пловцам о заведении семьи нечего было и думать, потому как семейный человек и думает по-другому, и мотивация у него совершенно иная.

Но год назад, то есть в 1756 году, его служба в рядах боевых пловцов закончилась. Нет, его не уволили, но перевели в другое место. Ему предстояло стать командиром первой в мире подводной лодки. Личный состав подводного флота России на тот момент, да и в настоящее время, насчитывал всего-то два десятка человек. Двое были умниками-саглиновцами, корабел и физик, четырнадцать – различными мастерами и рабочими и четверо – члены экипажа лодки.

К тому моменту над созданием подводного судна бились уже девять лет. И надо заметить, достигли весьма значимых результатов. Первую лодку, как и Никонов, решили строить деревянной. Но через год в результате работ еще на стадии моделей было выяснено, что дерево не тот материал, который требуется для подобного судна. Поэтому было принято решение о строительстве лодки из стали.

Кроме того, на лодку планировалось установить машину. Однако с паровой все оказалось не так просто. С одной стороны, наличие на борту парового котла съедало и без того стесненное пространство лодки. С другой – его наличие повышало опасность для экипажа, так как случаи с разрывами котлов все еще имели место. К тому же в случае проникновения внутрь лодки забортной воды непременно произошел бы взрыв, что гарантированно лишало экипаж возможности спастись.