«Даже гномьи ворота так долго не выдержат. Кусок за куском демоны всё ближе к вторжению за стенки Мидрида. А тогда всё», — подумал Бурцеус, прислушиваясь к Светлану. Императора уже тащили по катакомбам.

Бурцеус спустился с башни и направился к воротам.

Северные врата сорвало с петель, как ветхие створы. Каменные блоки, к которым крепилась сталь, разлетелись.

Сами ворота, целые куски камня, ожили и собрались в человекоподобную форму.

Огромный сотворённый голем, не издавая ни звука, пошёл крушить воинство демонов, втаптывая в землю и пиная, вздымая в воздух целые просеки рогатых, не разбирая, кто из них низший демон, а кто отборный гвардеец Владыки.

Солдаты одобрительно взревели, с новыми силами бросились в бой, спихивая демонов со стен. Чаще других замелькали алебарды, опускаясь снизу вверх на головы лезущих демонов.

Но это была лишь временная победа. Новый наплыв демонов смел заградительный отряд перед вратами. Чёрная рать понеслась по улицам, уничтожая улепетывающих ополченцев. Демоны пробились к башням, скидывая со стен последних стрелков, генералов и заставляя навсегда замолчать артиллерию.

Умирали последние защитники города. Мидрид неумолимо падал к ногам Владыки.

Бурцеус вышел из тени башни и пошёл прямо к Северным вратам. Не было больше смысла накидывать на себя личину невидимости.

— Захватить город! Уничтожить всех во имя Владыки!, — Доносилось от самого рослого демона у ворот. Он одним ударом огромного, пылающего огнём меча, справился с големом.

«А вот и правая рука Тёмного», — решил Бурцеус и начал действовать.

Посох поднялся высоко в небо. Лучший маг Варленда давно плёл своё последнее заклинание. Архимаг открыл рот и произнёс всего одно слово, завершая череду заклятий.

— Армагеддон!

Небо тут же закрыло тучами. Но не дождь послали облака, а огонь. Пламя, которое не щадило и демонов, низвергло не только небо, но и земля.

Всепоглощающий огонь принялся сжигать всё вокруг. Не было от него защиты ни магической, ни иной другой.

Серый артефакт впервые раскрыл все свои силы.

Бурцеус умирал и убивал всех вокруг себя.

Вскоре после сечи.

Закатное солнце по-прежнему выглядело обманчиво ласковым, почти нежным. Тёплый ветер ласкал кожу. Погода после грозного столкновения выглядела неестественной, лживой и лицемерной, как наёмный убийца, который втирается в доверие, пьёт с одной кружки и ест с одного котелка, а потом выжидает момент — нож в бок. И смерть, скалясь, ведёт за собой.

Не могло быть такого чистого солнца после пролитых рек крови. Не могло быть такого синего неба после тысяч смертей. Настроениям двух появившихся из портала магов после заклинания Армагеддона больше подходил свирепый ливень, буря, ураган, но никак не штиль и солоноватый запах моря, который доносил южный ветер с дальнего побережья вместе с прахом сгоревших. Либо у природы своё мнение, либо богам были неведомы людские настроения.

Вот и Андрен с Гроком, издали завидев пламя на небесах и последние мгновения жизни Мидрида, никак не могли прийти в себя, потрясённо разглядывая округу.

Северный орк махнул головой, отправляя багровые косички, сплетённые по-боевому, за плечи. Прикусил шрам на щеке, порвавший вязь защитной татуировки, нанесённой ещё шаманами племени после взятия первой крови. Потёртые войной ладони поудобнее перехватили тяжёлый топор гномьей работы. Это всё оружие, что осталось после битвы с генералом Владыки. Щит как в воду канул. Как и Меч Андрена. Не было и ответов, почему после смерти-взрыва генерала, их выбросило неподалёку от Мидрида.

— Дождя хочу. И ветра. Сильного. Такой стихии, чтобы плащи в клочья, чтобы от капель дождя сбивало с ног. — Донеслось от князя, потрясённо вглядывающегося в дым остывающей земли. Целая область на горизонте сейчас походила на озеро расплавленной магмы после извержения вулкана. Выжить там ничего не могло.

Никто не живёт в жерле вулкана, кроме самого бога огня.

Грок повернулся к брату. Андрен сейчас больше походил на полуголого варвара, что из одежды помимо кожаной обуви предпочитал только набедренную повязку с широким ремнём. Она не стесняла движений. Боевые браслеты на руках были скорее атрибутом воина, чем правителя. Вихрастый варвар не носил даже плаща. Тот мог зацепиться во время боя и лишить хозяина маневренности, а значит и жизни. В левом ухе вождя одиноко блестела янтарная серьга. Всякий, кто мог увидеть вождя со стороны, мог сказать, что этот варвар был плотно сложен, коренаст и ловок. О последнем можно было судить по тому, как он ступал. Мягкий шаг был бесшумен. Шёл как кошка. Уроки Храма плотно засели в голове. Раз научившись, иначе не мог.

Андрен с Гроком встали на холме, откуда когда-то начинали свой путь, выполняя первое Задание. Теперь же Великая Академия перестала существовать, как и весь Мидрид и его ближайшие окрестности.

Андрен упал на колени, зачерпнув рукой чёрной земли, понюхал, постарался ощутить жизнь в руке. Земля была бесплодна. И не сразу было ясно, виной тому высокая температура, магия или поступь демонов. Осознание было только одно — здесь больше никогда не взойдёт урожай.

— Устал я, Грок. Столько готовились к этой битве, столько напряжения и вот итог. Мы потеряли столицу. Всё разрушено.

— Бурцеус ушёл к богам с самым великим ритуальным костром из всех, которые только можно было себе придумать. Империя пала вместе с королевской семьей. Но только так старик мог остановить демонов. Смотри, — Грок указал на запад, где вдалеке виднелись чёрные точки. — Их отряды оттянулись обратно на запад. Они передислоцируются. Наверняка, этот персональный Конец Света для Мидрида хорошенько потрепал и войско Владыки. Бурцеус не стал бы умирать, не уничтожив больше половины врагов. Он дал нам время. У Княжества есть передышка, прежде чем чёрные орды подкатят к нашим границам.

Андрен поднял голову.

— А что же твоя Зелёная Орда?

— Вряд ли я смогу собрать новый призыв без Щита. Наши козыри разыграны. И это был всего лишь генерал Владыки. Чем будем бороться с ним самим? Силой Содружества? Мы не знаем заклинаний, подобным тем, что сплёл Архимаг. У нас больше нет Великих артефактов или возможности призвать Золотого Исполина.

Андрен достал гномий меч, посмотрел на руны.

— Я не знаю, что делать. Я когда на коне был и видел впереди врага, я знал! Я понимал, что надо делать! И жизнь с радостью отдал бы в лютом бою за защиту клана, Империи и самой жизни Варленда. Мы за что бились? Мы за это и бились! А что теперь? Я вижу пепелище, где не осталось и праха людей. Сколько месяцев Архимаг плёл это заклинание? Он принёс в жертву весь город.