Светлан молча снял перчатку и засунул её за пазуху.

— Грок сладит тебе сапоги. Сумку сошьёшь сам. Остальное добудешь своей храбростью, разумом. И этим мечом. Понял?

Молодой император припал на колено:

— Да, мой князь.

— Поскольку инструктаж завершён, может, уже пойдём, поохотимся?, — Подала голос Варта. — Если не будет ветра, мне в этой шубе жарковато на солнце. В лесу хоть на ветке можно подремать.

Из-за пазухи Андрена меж тем донеслось:

Хомо показала мордочку на свет, зевнула:

— Укуси меня гоблин, мы ещё в Империи? Я рассчитывала проснуться на побережье. Что за дела, парни? И в какой-то степени девушки. А, песен моих хотите? Так бы сразу и сказали. — И Чини продолжила распеваться:

— Хомо, ты нормально поёшь, не переживай. — Обронил Грок. — Давай, подстегивай весну. Не всем ещё поплохело.

— Зелёный, я вызываю тебя на дуэль! Ты ничего не понимаешь в поэзии! Варта, покарябай его, молю тебя.

Рысь облизнула клыки, сравнила свои с орчьими, вздохнула:

— Не могу. У него челюсть больше. Я его покарябаю, а он меня укусит. Орочье бешенство опаснее звериного. Давай ему в отместку лучше орчиху найдём. Пусть жена мучает, дети и внуки. А мы когда в гости зайдём, посмотрим так на суетливого папашку и скажем: «А вот помнишь, ты тоже над нами издевался?».

— Ну да провал с вами. Нет в жизни счастья, так хоть попою всласть. — Ответила Чини и снова запела себе под нос:

Варта повернула голову к Андрену. Князь рефлекторно погладил мешочек с флаконом на шее. Драгоценный флакон перерождения всё ещё был не использован. Лицо князя осунулось, отвёл взгляд. В свободных руках вспыхнул белый шарик, переливаясь огнём и светом, увеличился в размерах, поменял свет на тёмно-синий. Андрен что-то зашептал, подкинул шарик над головой, делая шаг вперёд. Сфера света зависла в воздухе, словно раздумывая, затем медленно опустилась за плечи и растворилась рядом с Чини.

— Спи!, — Обронил Андрен, когда шарик лопнул, погружая морскую свинку в долгий магический сон.

Отряд замолк. Молча разбрелись, устраивая лагерь и ни о чём не спрашивая. Последнему гоблину ясно, что постоянно Чини спать не сможет. Надо торопиться. В последнее время Чини всё худе и хуже. Не показывает, скрывая своё состояние за вечными шутками, но от еды постепенно отказывается. Лимит жизни истекает.

«Нужен второй флакон или князь никогда не решиться выбрать между любовью и дружбой. Выбор давит на плечи не хуже бремя ответственности за весь Варленд. Третьего не дано». — Подумал Варта и украдкой посмотрела на орка, строгающего палку.

Грок кивнул. В случае чего, оглушат князя и вольют содержимое флакона в Хомо насильно. Одно дело выбор. Совсем другое — смерть кого-то из близких.

* * *

Несколько дней спустя.

Золотые капли взметались в небо, переливаясь в свете заходящего солнца. Чистые, как слёзы, капли подземных ключей смывали с тела дорожную пыль, грязь и усталость, заряжали тела потоками энергии. Ручьи сливались в небольшую протоку, прозрачную и жутко холодную. То, что надо после долгого пешего перехода.

Светлан терпел леденящий холод едва ли. Но упрямо тёрся песком и прибрежным илом, стоя по колено в воде. Так усталость уходит из гудящих ног. Но как сюзерен и сенешаль зашли дальше, понятия не имел. И так ноги сводило от холодной судороги и дух захватывало всякий раз, когда обрушивали студёный поток на себя.

«Идти дальше? Вот уж нет. При дворе орды слуг в случае принятия ванны воду согревали, и коже не было нужды покрываться гусиной кожей и россыпью мурашек. А те двое в реке просто безумны». — Прикинул император.

Грок лениво скоблил острым лезвием ножа подбородок и переднюю часть черепа, погрузившись в холодную воду по шею. Зелёное лицо и спокойные карие глаза говорили, что купался и не в таких студёных водах. На севере купаться часто не принято, но если уж мыться, так до зеркального блеска. Потому каждый варвар учился терпеть холод с детства. Вдобавок в Академии привык соблюдать чистоту чаще, чем раз в неделю. Цивилизация прижилась. Только никак не мог себе позволить опустить бороду или усы. То признак смиренности с жизнью, свойственный лишь шаманам, да седым старцам, старейшинам, но никак не молодым воителям.

Андрен вовсе возлежал на поверхности воды, прикрыв глаза. Течение словно его не касалось, не тащило по протоке вниз. Князь застыл на месте, словно привязанный якорем, позволяя бодрящей воде вымывать усталость и лишние мысли.

За несколько дней пешего перехода ни разу не встретили хоть кого-то из людей или прочих жителей Варленда. Лишь пустые деревни, заставы, брошенные дома. Все живые ушли к столице и дальше в княжество, в Андреанополь. Не найти было и коней. Весь путь пешком, теряя время и силы.

На местах, где ещё несколько недель назад кипела жизнь, боги позволили резвиться только диким животным и птицам. Травой зарастали незасеянные поля. Вскоре достанется и дорогам, если протянуть слишком долго. Владыка победит в любом случае — голод скосит выживших. Прошлогодних припасов на зиму не хватит.

Андрен надеялся, что Корь распорядился насчёт посевной.

Трёхцветные глаза рыси цепко следили за князем из кустов, то и дело подмечала хорошо слаженное, обнажённое тело. В другое время обязательно покраснела бы, пусть и не видно было краски лица под мохнатой шерстью. Но не в этот раз. Не для подглядываний засела в засаде. Просто одежда Андрена осталась на берегу. А там, среди кучи тряпья в заповедном мешочке покоится флакон превращения. Там же на рубахе дремала больная Хомо.

Лапы втянули когти. Рысь осторожно подобралась к куче тряпья. Как только мужчины намоются, начнут грандиозную стирку одежды, не зря же развели костры повыше. Будут сушиться, греться и пировать, празднуя первую самостоятельную охоту молодого императора. Тот с одним ножом в руке завалил молодого кабанчика. Ежедневные тренировки перед сном с воеводой и сюзереном день ото дня делали своё дело.

Грок хмыкнул, краем глаза подмечая движение рыси. Как всегда Варта думает, что крадётся незаметно. Как всегда забыла, что Андрен не только вождь и князь, но ещё и… маг.