Волна желания накатила на Вулфа, но ничто в его лице не изменилось; он отвернулся, чтобы сполоснуть тряпочку

— Да, — произнес он, протирая другую руку Джессики. — Огонь без боли.

Она продолжала смотреть на Вулфа чистыми, внимательными глазами, любуясь изгибом его черных бровей, густой шапкой чуть всклокоченных волос, бездонными сумерками его глаз и четко очерченными губами.

— Когда огонь окончательн о погашен, — продолжал Вулф, скользя тряпочкой по руке Джессики, — это такое счастье — безмятежно лежать в темноте рядом с ней и знать, что ты нашел подлинного друга. Соединение тел восходит так или иначе к душе. И есть ощущение силы — силы, способной вызвать экстаз. Это божественная сила, сила самой жизни.

— А ты… — голос Джессики прервался. Когда она продолжила, это уже был шепот. — А ты испытал это с женщиной?

— У меня были женщины. Надеюсь, тебя это не удивляет.

— Я не имела в виду твою склонность к герцогиням.

Вулф поднял глаза от тонких пальцев, которые ему хотелось целовать, и увидел слезы, которые еще больше увеличили глаза Джессики, превратив их в огромные самоцветы.

— О чем ты хочешь спросить меня?

Она закрыла глаза и зашептала:

— А ты лежал в темноте со своим истинным другом, чувствуя, что твоя душа на пути слияния с другой душой?

— Если бы это было, я бы женился… Но я знаю, что такая близость существует между мужчиной и женщиной.

Джессика хотела было спросить Вулфа, откуда он знает, если сам не испытал этого, но ответ пришел сам собой:

— Калеб и Виллоу!

— Да, — согласился Вулф. — Калеб и Виллоу.

У Джессики перехватило горло.

— А все… а некоторые… многие… тьфу ты, сбилась! — сказала она, будучи не в состоянии связать разрозненные мысли.

Палец Вулфа легонько коснулся ее губ.

— Не торопись, эльф. Иначе тебя снова скрутит судорога. Не хочешь еще бренди?

— Я уже пьяная, — пробормотала она из-под его пальца.

Он мягко улыбнулся.

— Не думаю. Ты выпила одну или две чайные ложечки.

Когда Вулф попробовал встать, руки Джессики сомкнулись вокруг его широкого запястья.

— Вулф, а это… только такие люди, как Виллоу и Калеб получают удовольствие от… прикосновений?

Медленная, истинно мужская улыбка — это был именно тот ответ, которого ждала Джессика.

— Для этого не нужно быть образцом добродетели и специалистом по домашнему хозяйству, если ты это имеешь в виду.

— А ты бы… — голос Джессики прервался, она набрала воздуха, продолжая удерживать Вулфа за запястья. — Потрогай меня… Научи меня…

Глаза Вулфа расширились, затем прищурились, в то время как тело его напряглось.

— Я не могу взять тебя, Джесси. Это сделает невозможным развод. Я неподходящий муж для тебя. Ты неподходящая жена для меня. Разделить с тобой ложе — значит совершить непоправимую ошибку.

На какое-то мгновение ногти Джессики глубоко впились в запястье Вулфа. Затем она отпустила его и откинулась назад с закрытыми глазами, стыдясь даже взглянуть на него.

— Прости, — произнесла она бесцветным голосом. — На минуту я забыла, что ты думал обо мне. Тебе надо было отпустить меня к ветру. Это было бы добрее. Ты никогда не был добр ко мне с той ночи, когда я прибежала в твою комнату после нападения лорда Гора.

— Джесси, ты только подумай, — сказал Вулф. Его пальцы коснулись бледной щеки, затем мягкого изгиба рта Джессики. — Или ты решила забеременеть?

Она широко раскрыла глаза. В них обитал страх, навеянный ночным кошмаром.

— Не паникуй, — сказал он спокойно. — Я сказал, что не собираюсь быть твоим любовником. Мы не можем быть мужем и женой.

— Я не могу отпустить тебя. Прости, но я не могу. Когда я подумаю, что буду лежать голая с кем-то вроде лорда Гора… — Джессику передернуло.

Она закрыла глаза и покачала головой. Ее волосы в свете свечи переливались, словно огненные нити. Пальцы Вулфа коснулись одного из локонов, но так легко, что Джессика не почувствовала этого прикосновения.

— Есть ведь молодые, красивые, вполне приличные лорды в Британии, — сказал Вулф, отдергивая руку — Я позабочусь, чтобы леди Виктория нашла такого для тебя.

— Я скорее выйду замуж за ветер, чем буду терпеть мужские прикосновения.

— А полукровка — он что, не вполне мужчина? — спросил Вулф хрипло.

Она в изумлении открыла глаза.

— Я не говорила ничего подобного.

— Разве? — Вулф наклонился к ней — Вначале ты просишь потрогать тебя, затем говоришь, что никогда в жизни не потерпишь мужских прикосновений… А я, по-твоему, не мужчина?

— Но ведь ты гораздо больше, чем другие мужчины, — прошептала она. Кончиками пальцев она погладила линию бровей и суровые складки по обеим сторонам его рта. — Гораздо больше…

Вулф не смог совладать с волной, пробежавшей по его телу, когда он услышал последние слова Джессики, ощутил ее прикосновение и увидел ее огромные глаза.

— Джесси, — выдохнул он потрясенно. Он повернулся к ней и поцеловал кончики ее пальцев, затем торопливо заговорил. — Есть много прикосновений, которые доставят тебе невыразимое удовольствие, но в то же время ты останешься девушкой. Ты понимаешь меня?

Она медленно покачала головой, глядя на него блестящими глазами.

— Я доведу тебя до состояния экстаза, не лишив тебя девственности, — сказал Вулф просто.

Джессика широко раскрыла глаза.

Он улыбнулся.

— Ой, эльф, у тебя такое выражение лица…

— А это возможно? — спросила она, несмотря на появление румянца на щеках.

— Вполне возможно. Ты не испытаешь никакой боли, нет риска забеременеть… И ты останешься девственницей.

— Как это можно?

Вулф наклонился и коснулся губами уха Джессики.

— Я покажу тебе, но ты должна мне помочь в этом.

— Как?

— И это я покажу тебе.

Мягко и деликатно пальцы Вулфа погрузились в шелковистую глубину волос Джессики. Он стал тихонько массировать кожу на голове

— У тебя чудесные руки, — сказала она, вздохнув. — Они отлично расслабляют меня.

Улыбнувшись, Вулф языком коснулся ее уха. Она почувствовала появление гусиной кожи на руках и издала возглас изумления.

— Что ты? Я напугал тебя?

Джессика покачала головой и посмотрела на него из-под отяжелевших век. Ее распущенные волосы распространяли тонкий аромат роз.

— Скажи мне, что ты чувствуешь, — пробормотал он.