Нашествие татар было причиной новой терминологии. Во-первых, для татар все славянские племена были «русскими» («урус»), во-вторых, завоеванные русские перед лицом татар яснее видели свое единство.

Подведем всему итоги.

1. Первый летописец князя Рюрика за русского не признавал; он совершенно исключал этнографическое понимание «Руси»; «русского» племени как такового, пришедшего откуда-то из-за моря, для него не существовало.

2. Первым русским князем он считал Олега, но только с момента его вокняжения в Киеве. Для него Олег стал русским потому и только тогда, когда сделался князем на «Руси».

3. Слово «Русь» в древнейшем, узком, значении применялось только к Киевщине.

4. Употребление этого значения с ходом истории отмирает и с нашествием татар почти вовсе исчезает (время от времени, однако, попадаясь, как реминисценция прошлого), заменяясь более общим, общегосударственным объемом.

5. Как и почему сосуществовали два понятия: поляне («Польская земля») и «Русь», — этот вопрос мы оставляем до особого очерка, равно как и выяснения загадки — почему, несмотря на такой общий взгляд летописца на «Русь», как на территорию, имеется в летописи два-три места, где «Русь» употреблена как этнографическое понятие.

В вековом споре о Руси основную роль играют свидетельства летописи о начале Руси. Если проанализировать, что же, собственно, летопись сообщает об этом, поражает необыкновенная бедность, шаткость и сбивчивость свидетельств. Рассмотрим их все.

Прежде всего, во введении к собственно летописи приводится список народов, населяющих берега Балтийского моря:

«Ляхове, и труси, чюдь преседят к морю Варяжьском. По сему же морю седять варязи семо ко въстоку до предела Симова, по тому же морю седять к западу до земле Агнянски и до Волошьски. Афетово бо и то колено: варязи, свеи, урмане, готе, русь, агняне, галичане, волъхва, римляне, немци, корлязи, веньдици, фрягове и прочий, ти же приседять от запада к полуденью и съседяться с племенем хамовым» (Лаврентьевская, Ипатьевская и др. летописи).

Итак, летописец, по крайней мере в 1113 году, когда летопись была доведена до смерти Ярополка, считал, что существует племя Русь, сидящее, подобно другим перечисляемым народам, вдоль берегов Балтийского моря.

Ни одна западноевропейская хроника, ни один вообще достоверный исторический источник такого племени, однако, не знает. Это сообщение летописца ложно, ложно вдвойне: 1) не только ни один источник не сообщает ничего о таком племени, но и 2) летописец противоречит самому себе, ибо говорит в собственной летописи, что Рюрик, приглашенный новгородцами и прочими племенами, «пояша по себе всю Русь», т. е. выехал с родины со всем своим племенем, и, следовательно, в 1113 году никакой Руси на Балтийском море не было.

Если это сообщение ложно, интересно выяснить, что же заставило летописца сделать такую ошибку. Выяснение этого мы отложим до момента, когда будут изложены все необходимые факты и соображения.

Итак, пока поверим летописцу и посмотрим, кого он считал Русью. Это можно узнать косвенно, ибо он перечисляет народы Прибалтики в известном порядке, следуя их географическому местоположению.

Прежде всего, он называет поляков, пруссов и чудь, т. е. соседей Новгорода в широком смысле или, иначе, народы, сидящие на юго-восточном и восточном побережье Балтийского моря. Под чудью следует разуметь вообще финнов, в частности эстонцев.

Далее идет общая фраза о том, что все Балтийское море оселено варягами: к востоку «до предела Симова» и к западу до Англии и земли «волошской» (см. ниже). Из этого можно сделать вывод, что под варягами летописец разумеет все народы Прибалтики.

Но в следующей фразе, перечисляя народы поименно, он выделяет варягов как особое племя, и следом за ними приводит «свеев» (шведов), «урман» (норвежцев) и «готов» (жителей острова Готланда). Однако можно полагать, что после слова «варягов» следовало логически двоеточие, однако отсутствие в древности знаков препинания создало эту неточность.

Список народов северного, восточного и юго-восточного берега этим исчерпывается; действительно, перечислены все племена этого участка. Отсюда можно сделать вывод, что следующие народы должны принадлежать к юго-западному и западному побережью Прибалтики.

Здесь-то мы и встречаем «русь», а затем идут англы, волохи и т. д., словом, народы побережья Атлантического океана, Средиземноморья и материка Европы.

Итак, остались не упомянутыми только датчане и приморские славяне к западу от Вислы, именно к ним и может относиться неопределенный термин «Русь».

«И идоша за море к варягам, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзии же урмане, анъгляне, друзии гъте, тако и си».

Здесь содержание понятия «варяги» разъяснено совершенно точно: это не название отдельного племени, а сборное имя для группы племен, причем в эту группу причислены даже англичане. Вряд ли стоит добавлять, что летописец несомненно все племена «варягов» здесь не перечислил.

«Реша русь, чюдь, словени, и кривичи, и все: “Земля наша велика и обильна… и избрашася три братья с роды своими, пояша по себе всю Русь и приидоша”».

Отметим, что призывали варягов только северные славянские и финские племена: новгородцы (словене), кривичи, чудь. Хотя и добавлено «и все», однако ясно, что речь идет только о племенах Севера, бывших под варягами. Поляне же, древляне, севе́ра и др., бывшие под хазарами, в этом участия не приняли. В соответствии с этим, Рюрик по прибытии распределил между собой и братьями, а также своими ставленниками, только область, в которую входили: Новгород, Ладога, Изборск, Белоозеро, Полоцк, Ростов, даже Смоленск в состав его владений не входил.

Итак, Киев, Чернигов, Переяславль и другие южные города в призвании варягов никакого участия не приняли.

Бросается, дальше, в глаза выражение: «пояша по себе всю Русь», которое многие толкуют, как указание на переезд всего племени «Русь» в Новогород.

Факт этот совершенно невероятен, ибо если племя переселялось, то всего морского транспорта того времени на Балтийском море не хватило бы для этого. Ведь это означало перевоз также тысяч женщин, детей, стариков и всякого добра, ибо в Новгороде тогда универсальных магазинов не было, и каждая семья должна была брать с собой все мелочи домашнего обихода, одежду и прочее.

Далее, если тысячи людей выселились с родины с детьми, семействами, то это не могло не отразиться на их соседях, которые немедленно заняли бы освободившуюся землю и передрались бы из-за нее так же немедленно. Нигде об этом в истории ни полслова.

С другой стороны, и появление целого племени на территории северных славян не могло пройти незаметным: были бы известия в летописи о столкновениях с пришельцами, бунтах против них, постройках для них целых новых городов, женитьбах пришельцев и т. д. Обо всем этом русские летописи хранят гробовое молчание. Речь идет только о появлении Рюрика с тремя братьями и их семействами, и варяжской дружины; дальше вся варяжская Русь исчезает со страниц русской истории, исчезает совершенно бесследно. Но это историкам нипочем.