И вот еще что: во время Великой Отечественной войны он, будучи уже командующим воздушной армией, шесть раз пускался в боевые полеты на фронтовом бомбардировщике Б-25. То на разведку, а то и на бомбежку. Тут сравнивать его уже не с кем! Но если вспомнить, что во время Советско-финляндской войны у него на счету было 14 бомбардировок вражеских объектов, а в районе озера Буир-Нур он 46 раз участвовал в воздушных боях и в атаках наземных целей, то всего наберется 66 боевых вылетов! И ведь во всех случаях он был в немалых командирских чинах.

Летал он долго, сам, за рулями, даже будучи командующим Дальней авиацией. В его летной книжке отмечены полеты на 52 типах самолетов! Каких там только нет – английские, французские, американские, немецкие, голландские, польские, а уж русских – не счесть.

Он просто не мог спокойно смотреть на самолет, на котором еще не летал.

После войны Судец еще год командовал своей армией. И вдруг (это как бред) ему предложили новую должность – неожиданную и, мало сказать – непривлекательную, просто «противопоказанную» – начальника Главного штаба Военно-воздушных сил – заместителя главнокомандующего.

Штаб? Все что угодно, только не это. Предложили – легко сказать. Его об этом никто не спрашивал и даже не интересовался – сможет ли он на ней устоять и справится ли с новым для него делом? Бросился было отстаивать свою командирскую судьбу, но приказ был подписан. Назначение на такую должность – это в те годы была прерогатива Сталина. Он сам подбирал кадры для ВВС, после того как их управление во главе с командующим Главным маршалом авиации А. А. Новиковым по его же, Сталина, воле было арестовано и отправлено за решетку.

У Сталина был немалый кадровый опыт таких назначений. Еще до войны, в 1941 году, на должность начальника Генштаба он поставил Г. К. Жукова – всей своей статью строевого командира и ни с какой стороны не штабиста – ни по образованию, ни по опыту работы. Смелости Жукову не занимать – он решительно возразил Сталину, попросил не делать этой ошибки. Но – «партия решила».

Владимиру Александровичу отбиваться не довелось. Он был удивлен и обескуражен: в строю еще пребывало предостаточно опытнейших, боевых начальников штабов воздушных армий – из них и избрать бы лучшего для Главного штаба. Но дело в том, что Сталину они были незнакомы и на этом посту не нужны. А Судец всю войну был у него на виду, дело знал – верный и надежный военачальник: 34 раза Сталин объявлял его воздушной армии благодарности в приказах.

Первые послевоенные годы – это был один из самых сложных и трудных периодов в жизни ВВС. Боевая авиация переходила из состояния войны на режим мирного времени – расформировывались и переформировывались авиационные части и соединения, увольнялась немалая часть летного и технического состава, создавалась новая инфраструктура базирования авиации, шло переучивание и перевооружение на новую, более современную технику, а кое-где и на реактивную.

И все это в обстановке недавнего разгрома (по-другому не скажешь) командования ВВС и замены его новыми лицами.

Начальником Главного штаба Владимир Александрович был настоящим. Никто не мог упрекнуть его в непрофессионализме. Его не отвлекала текучка. Он вместе с главкомом строил новые ВВС.

Проработал Владимир Александрович на этой должности целых три года: по меркам того времени – это вроде как засиделся на одном месте.

Тут и появилась комиссия ЦК. Никто не сомневался – она была изначально ориентирована на конечные выводы.

Начальник Главного штаба был аттестован как дисциплинированный, требовательный, культурный и развитой генерал, вполне подготовленный и опытный военачальник, но ему все же указали, что ряд недочетов в работе Главного штаба ВВС, отмеченных актом правительственной комиссии в 1946 году, оказались неустраненными. А членами этой памятной для ВВС комиссии были, между прочим, и Судец, и нынешний главком Вершинин. Но это не имело как тогда, так и теперь ни малейшего значения для судеб тех, кого это касалось, – все было предопределено свыше – как перстом божьим.

Так или иначе, в июне 1949 года Владимир Александрович Судец как не справившийся со своими обязанностями постановлением Совета министров СССР, подписанным Сталиным, был освобожден от должности начальника Главного штаба ВВС. А спустя два месяца с той же формулировкой был освобожден от должности Главкома и маршал авиации Вершинин. По сталинскому регламенту это была очередная смена «караула».

Владимиру Александровичу (как, вероятно, и Вершинину) вкатили в «дело» и сопутствующий «грех»: «не опирался на партийную организацию». Этот пошлый постулат – «опирался», «не опирался» – непременно вгоняли в каждую аттестацию командира или начальника. И ведь небезобидной была та зловредная козявка: напишут «опирался» – будешь работать, а «не опирался» – так могут погнать вон. Противно вспоминать.

А ведь у начальника Главного штаба ВВС был штатный комиссар и освобожденный секретарь парткома! Но с них – как с гуся вода.

Хорошо еще, Владимиру Александровичу, что обычно бывало в таких случаях, партвзыскание не влепили, а то ведь с таким клеймом – ни в строй, ни в академию. А он именно в Академию Генштаба и нацелился – учебу в Академии им. Фрунзе ему так и не удалось между войнами довести до диплома. Теперь блеснула надежда. Но его на факультет не пустили – зачислили на академические курсы. А этих курсов – то в Каче, то при Академии им. Жуковского, то еще где-то – он прошел немало. И вот опять курсы. Делать нечего – он и их завершил, но добился зачисления на авиационный факультет.

Наконец он был с дипломом.

В ЦК, однако, задумались – куда его? Константин Андреевич Вершинин, недавний Главком ВВС, опять оказался на давно протоптанных ступеньках – командующим Воздушной армией. Владимиру Александровичу искали что-то другое – Сталин уже не был к нему благосклонен. Чуть ли не через год поставили на Высшие офицерские летно-тактические курсы в Липецке. Это не Воздушная армия. Это ниже, по крайней мере, на пару ступенек.

И все же то была его стихия – летчики, самолеты, аэродромы. Здесь новая реактивная техника, разработка методики ее летного освоения и тактики применения в бою.

Начальником был он строгим, требовательным, но справедливым. Была в нем внутренняя культура и образованность души. За летный центр новый Главком ВВС П. Ф. Жигарев был спокоен. В очередной аттестации так и записал: «Генерал Судец значительно улучшил процесс обучения и воспитания летного офицерского состава».

Но в марте 1953 года умирает Сталин, и в ВВС – впрочем, как и в других структурах страны, – происходят крупные служебные рокировки. Одним возвращают несправедливо отобранные должности, других, незаслуженно забравшихся слишком высоко, спускают вниз, а третьих – вообще вон из армии.

Константина Андреевича Вершинина при Сталине еще два раза переставляли, а в год смерти вождя назначили командующим Войсками ПВО страны. Позже – снова вернули в ВВС на должность Главкома.

К месту будет сказано, что и его предшественник по Главкомату ВВС Главный маршал авиации А. А. Новиков, отсидев в тюрьме около шести лет, тоже получил новое назначение – командующим Дальней авиацией и заместителем Главнокомандующего ВВС.