у каждого вызывает разные эмоции. Даже сам лагерь представляется по разному. Одни вспомнят пришкольный лагерь, в котором даже пятиклассников заставляли после обеда если не спать, то хотя бы лежать пару часов на неудобных раскладушках. Отсидевшие один, или даже больше количество сроков пришкольный лагерь не вспомнят, возможно,вообще.

– Ты что такой грустный? – спросила Тень у Сашки, заметив как резко тот поменялся в лице.

– Не думал, что когда-нибудь придётся сюда вернуться, – грустным вздохом парень дал понять, что не особо хочет оказаться здесь снова.

Место навивало на него кучу воспоминаний, начиная от не совсем хороших соседей по комнате, до первой отказавшейся встречаться с ним девчонки. Прошло десять лет, а он до сих пор помнил тот позор, когда девочка по имени Аня посмеялась над его чувствами. И ладно бы просто отказала, зачем же было выставлять эти выяснения на всеобщее обозрение. Не смотря на то, что ему было всего двенадцать, свой первый опыт он запомнил надолго, можно даже сказать на всю оставшуюся жизнь.

Ему уже почти двадцать три, но после этого он так и не смог перебороть себе и признаться в своей любви. Даже Ася, которая ему безумно нравилась, вызывала оторопь и мандраж. Едва подходя к ней, вспоминал тот неловкий момент, когда вся столовая смотрела в его сторону, а он и двух слов не мог связать. Чувствовал себя полным идиотом.

Хорошо, что там ни одного знакомого не было. Но сейчас старый страх вернулся к нему с новой силой.

Чем ближе было до лагеря, тем сильнее тряслись его коленки.

– Не бойся, – чтобы подбодрить парня, Тень взяла его за руку. Со стороны это выглядело странно, но помогло, – заражённых мы не встретим. Сейчас в лагере, как ты сам понимаешь, не сезон. Кроме охранника там никого не будет. А эти твари умные и редко приходят поживиться на пустые кластеры. Будто чуйка их от таких мест подальше отводит. Тем более, что для них это место своего рода тупик. Воды то они бояться. А здесь больше половины кластера занимает море. Вернее не само конечно море, а его крошечный кусок. Но и этого достаточно, чтобы напугать заражённых. Знали бы попадающие сюда, что чтобы выжить достаточно было бы войти в воду. Сколько бы людей могло спастись.

– Твои слова меня обнадёжили, я успокоился, можешь убрать от меня свою руку? – Снайпер постарался высвободиться из цепкой хватки нового знакомого, – не люблю, когда меня трогают...

Парень хотел добавить «малознакомые люди», но не стал, чтобы избежать очередного конфликта.

– Да, конечно, прости. Думал, что так будет лучше... – девушка сунула руки в карманы.

Чтобы разрядить обстановку, Егор решил поговорить на отвлечённую тему. А самой отвлечённой из тем на данный момент, он посчитал свою машину.

– А мне даже нравится. Этот Лопата, реально кудесник. Не знаю, как он так сделал, что даже на этих огромных, жуткого вида колёсах машина так мягко идёт, будто парит над землёй на воздушной подушке. Может зря я на него набросился? Чёрно–жёлтые полоски тоже придают свою изюминку. Во всяком случае, это гораздо лучше, чем если бы он перекрасил машину в красный или в чёрный. Фу, чёрный просто ненавижу, не машина, а гробик на колёсиках. Девочка девочка, гробик на колёсиках едет к тебе...

Ассоциация с детской страшилкой слегка развеселила ребят.

– А почему бы нам не рассказывать друг другу страшилки, – предложила Тень, – это ведь в духе детского лагеря.

– Днём страшилки звучат не так страшно, как ночью, при отблесках фонаря, когда ты не можешь даже полностью рассмотреть лицо сидящего рядом с тобой соседа, от чего тебе он кажется загадочным и даже немного страшным, особенно когда смотришь в его глаза и видишь отражение танцующих в них чёртиков, – хмыкнул Саня, – но вам, салагам этого не понять, вы ведь ни разу в лагере не были. Мы кстати уже приехали, видите, вывеска, «Добро пожаловать». Это нас так ненавязчиво в лагере приветствуют. Как думаете, сторож обратился, или остался обычным человеком, как мы с вами? Будем делать ставки?

Голоса разделились двое на двое.

– Танки остаются за территорией, – распорядился Морда, – Белка двигай за нами, – но после, вспомнив свой изначальный план Дед резко передумал, – никуда от нас лагерь не уйдёт. Сначала перекусим. Покинуть всем машины. Привал.

Когда все собрались у разложенного наспех костра, мужчина достал из кармана мешочек с жемчугом.

– Это ещё что такое? – возмутился Кэп, – у нас и так живчика хватает. Мы заехали в лагерь, хотя нас поджимают сроки, а ты продолжаешь тянуть резину.

– То что я хочу вам сейчас предложить, намного лучше живчика. Помните, утром говорил вам, что к вечеру, если повезёт, то «Одарённые» перестанет быть просто нашим новым названием, а обретёт смысл. Так вот, в этом мешочке белый жемчуг. Всем по одной жемчужине.

– Мы не можем принять столь дорогой подарок, – как обычно за всех затараторил Танк.

– Кто сказал про подарок? Это инвестиции в наше общее дело. Сегодня вы уже видели, что могут сделать дары, когда оружие бессильно. Так что я просто усиливаю наш общий отряд. Зоя, будь любезна, раздай каждому по жемчужине, которая ему лучше остальных подойдёт. Нам надо, чтобы дары лучше усвоились и быстрее проявились, – Квазим отдал девушке жемчуг.

Та, достав жемчужину из мешочка, долго и пристально на неё смотрела, а после шла к одному из членов команды, словно чувствовала импульс.

Когда, взяв в руки очередную белку, она подошла к Трактору, тот возмутился.

– Я ведь только вступил в ваш отряд. И не могу принять столь дорогой подарок.

Но кваз замотал головой.

– Тогда считай это не подарком, а первым и единственным условием вступления в отряд. У каждого должно быть как минимум два дара, чтобы не тянуть команду вниз. На поле боя, особенно, если произойдёт то же, что и ночью, каждый должен суметь защитить не только себя, но и соседа.

Мужчине ничего не оставалось кроме как повиноваться и проглотить жемчуг, подобранный для него знахарем.

Белка остался без жемчуга, есть подряд вторую штуку было бы не рационально и опасно для жизни, а на будущее, если оно всё же случиться, у Кэпа в кармане для него всё ещё лежала белая жемчужина.

В лагерь отправились двумя машинами. Остальным был отдан приказ перекусить и как следует отдохнуть. Нельзя