не расслабишься. А ещё нужно постоянно следить за собой, чтобы ни чем не выдать тайну своей личности. Пусть в следующий раз идёт Кэп, у него для этого подготовка специальная имеется!» – подумала про себя девушка и тяжело вздохнула.

– Не обращай на него внимание. Он у нас паникёр! – Егор ткнул друга локтем в бок, – эту неделю мы обязательно переживём. Как и много следующих недель, месяцев и лет. Мы сюда не для того попали, чтобы сразу сдаться и умереть.

– Белка прав, мы ещё поборемся за свою жизнь, – согласно кивнул Вадим, а мужчина махал им в след рукой и желал доброго пути.

Сразу после того, как кваз вернулся, он ненадолго уединился с Кэпом в танке.

– Может объяснишь наконец, что мы здесь делали? – сгорая от нетерпения, уточнил мужчина.

– Копались в твоём грязном белье, – Морда грустно улыбнулся, – а заодно искали того, кто дал на тебя заказ.

– И как успехи? – какая-то кривая улыбка, больше похожая на ухмылку проскользнула на лице капитана, – могли бы зря время не тратить. Ещё на стрельбище я понял, откуда ветер дует. Десять лет назад я получил заказ на спасение из лагеря одного мальчишки. Мастерового Петра Ивановича. Сам ведь знаешь наш отряд совсем из другой области. Но клиент настаивал. Даже когда мы отказались, перевёл задаток, со счёта того самого фонда «Подари жизнь». Не в наших правилах отказываться, когда деньги за работу уже получены. И видимо наниматель знал и воспользовался этим.

– Ещё одно доказательство, говорящее о том, что это не мог быть обычный человек. Как минимум он должен был обладать ментальными способностями или крутиться в среде прекрасно знающих о твоих подвигах людей. И подозрение в том, что это муры тогда само собой отпадает. Раз фонд уже столько лет существует, а охота за тобой началась только сейчас, – кваз запнулся, – прости я тебя перебил. Так что же произошло тогда в лагере?

– В лагере был кромешный ад. Сам представь почти три тысячи человек на замкнутой территории играют в казаков-разбойников. Одни убегают и прячутся, другие догоняют и съедают. Кровь. Целое море крови. Крики. Бессмысленные крики о помощи, которые привлекают только монстров. Ночь на дворе. Света как всегда и везде нет. Возможно ваша аппаратура и смогла бы что-то отыскать, но мы ничего не смогли в тот день сделать. До рассвета убивали монстров. Я, Тишина и Шуршун зачищали всё внутри, остальные не подпускали развитых тварей из вне. Когда всё наконец закончилось, виды были гораздо хуже чем сегодня ночью. Из двух тысяч детей, человек сто максимум в живых осталось. Среди них не было мальчика с фамилией Мастеровой. Из взрослых осталось пара человек. Буба и ещё один, кажется тренер по футболу. Не помню точно. Десять лет ведь прошло. А это срок не малый даже по меркам Стикса. Предоплату я перевёл обратно на счёт фонда, из которого она поступила вместе с соболезнованиями. Это единственное, что я мог в тот момент сделать. Не понимаю, для чего было десять лет ждать, чтобы отомстить? – Кэп с досадой ударил кулаком по железу, раздался приглушённый звук, – да и друзей моих зачем убивать, и Зою? Она ведь вообще здесь ни при чём.

– Одни отцы, как отец Белки, сыну на восемнадцатилетие машину дорогую дарят, а другие – голову неудавшегося его спасителя. При том, им не важно, сколько при этом погибнет других людей, и виноваты ли те хоть в чём-то. Он псих, помешавшийся на мести. Будь уверен, рано или поздно мы его найдём и остановим, – Морда похлопал друга по плечу, – прости, но сейчас мне надо поговорить с Винтовкой. А ещё с Зоей. Узнать, как обстоят дела с дарами.

– Если не секрет, откуда у тебя столько белого жемчуга? Не иначе как банк ограбил, – Кэп хихикнул в кулак.

– По-твоему я похож на грабителя? – Квазим состроил обиженную физиономию, – эту афёру века провернули мои хлопцы.

– Хрен редьки не слаще! – фыркнул командир, – лучше бы сказал, что нашёл жемчуг на улице, валяющимся в пыли. Я бы сделал вид, что поверил тебе. А сейчас я автоматически становлюсь соучастником ограбления. И ведь жемчуга, чтобы вернуть обратно, нет уже. Так и знал, что попаду с тобою в неприятности.

– Разве украсть у вора считается воровством? – постарался хоть как то оправдаться кваз.

– О твоей ненависти к банкам легенд не меньше ходит, чем о том, как ты под перезагрузкой выжил, – капитан скривился.

– Легенды? Байки Стикса, не иначе. Я ведь не похож на дурака или бессмертного, чтобы в самое пекло лезть. Да и банк я бы грабить не рискнул, так, одного субъекта. Но ты бы его не только ограбил, а с удовольствием бы придушил собственными руками. Речь идёт о прошлом капитане Винтовки, по имени Череп. Он ради этих денег весь свой отряд положил, чтобы не требовали своей доли. А долька то не маленькая, – Морда показал бумажку на которой кассирша переписывалась с Белкой, – это они за пять лет все вместе на оружии с полигона подняли, – пока у меня не было доказательств, я склонен был верить в то, что все кроме Винтовки погибли в той мясорубке. Думал повезло парню, что дар к телепортации у него так вовремя открылся, и отнёс его подальше от места боя, только вот с непривычки о камень головой приложился сильно, когда очнулся всё уже было кончено. Но когда мои ребята были в банке, то узнали Череп живой и невредимый вернулся в Стаб, и даже в банке взял деньги. Это же чистой воды подстава была. Обойти заражённых максимум час времени, сражаться с ними столько же, разве не притянута за уши была отговорка о нехватки времени и необходимости боя. Подставил их, чтобы избавиться от союзников, знающих тайну полигона. И в любой момент способных потребовать заработанное потом и кровью. Я вдруг решил, что подобное его поведение даёт мне право забрать из их общей казны долю Винтовки. Жемчуг – мой процент за сделку. Парень ничего об этом не знает. Не будь с ним суров.

– Если ты прав и этот, так называемый капитан перешёл черту, тогда им займётся мой отряд лонгов. Пока не разберёмся с этим делом, Винтовка не должен узнать ничего из того, что ты мне сказал.