О появлении любых подозрительных лиц возле особняка докладывать мне.

— Понял, барон.

Поднявшись к себе в комнату, я набрал номер Ранда.

— Здравствуй, Ранд. Ты нашел мне новых бойцов?

— Да, господин Ульберг. Готовы явиться, когда прикажете.

— Скажи одному, чтобы подъезжал сегодня прямо к клубу — часам к 22. А два других понадобятся для охраны особняка тогда, когда я поменяю вам с Кентом объект охраны.

— Что нам предстоит охранять, барон?

— Дом Анни Босстром. Она скоро вернется жить туда.

— Будет сделано, господин Ульберг.

Завершив разговор, я отправился к Анни. Она сидела на подоконнике, подтянув колени к груди.

— Как ты, Анни? — Я сел на кровать.

— Уже пришла в себя.

— Я пришел еще раз попросить у тебя прощения.

— Не стоит, Аксель. Твоей вины нет.

— Есть, Анни. Я тебя втянул в это дерьмо. Но, клянусь, очень скоро они все поплатятся за то, что сделали. Я думаю, тебе стоит вернуться к себе домой. В винограднике твоего отца…

— … в твоем винограднике, Аксель, — с улыбкой поправила меня девушка.

Я смутился от ее слов. Чтобы я, величайший алхимик Джамалона, смутился от слов какой-то девчонки⁈ Наверное, все дело в том, что она — дочь моего лучшего друга. Погибшего лучшего друга.

— Я не знаю, почему Карл оставил виноградник и завод мне, Анни.

— Я знаю. — Она спрыгнула с подоконника и села рядом со мной. — Папа знал, что я не справлюсь с бизнесом. Ты был его другом.

— Да, был… Так ты согласна вернуться к себе домой?

— Я тебе надоела? — Анни подняла на меня невинные глаза.

— Ну что ты! Просто ведь там твой дом… и там работают мои люди. Ты постоянно будешь рядом с кем-то — так безопаснее. Ранда и Кента я отправлю с тобой.

— Мне не нужны телохранители.

— Еще как нужны. Те, кто убил твоего отца, попытаются достать меня через любую мою слабость. А сейчас одна из моих слабостей — это ты.

Анни удивленно вскинула брови. Я запоздало осознал, что ляпнул.

— Я имею в виду, ты — дочь моего погибшего друга. Они понимают, что я захочу тебя защитить, — выкрутился я. — И ты ведь не хочешь помереть из-за гордости, не увидев, как я мщу за твоего отца?

— Я согласна на все, что ты скажешь, Аксель.

— Вот и чудненько.

* * *

Боец, которого нашел для меня Ранд, были уже возле магазина, когда я подъехал к нему. Это оказался высокий жилистый мужчина лет сорока с коротко стрижеными темными волосами и суровым лицом.

— Как тебя зовут? — спросил я у него.

— Томас, господин.

— Ранд ввел тебя в курс дела относительно того, чем я занимаюсь?

— Да, барон Ульберг. Я — могила, — заверил меня Томас. — Не мое это дело — в чужие дела нос совать. Будете хорошо платить — можете быть уверены во мне.

— По поводу оплаты можешь не волноваться. Значит, договорились.

Мы пожали друг другу руки.

Конечно, усиление охраны — это новые существенные траты, но ничего — дела в клубе все лучше и лучше, прибыль выходит уже приличная.

После открытия клуба прошло около часа, когда явилась Кая Нильсон. Она сказала, что хочет поговорить наедине и, не дождавшись ответа, направилась в туалет. Я пошел за ней.

— Ты что тут забыла, стервозная сука? — процедил я сквозь зубы, в бешенстве сжимая кулаки.

— Ух, сколько экспрессии! Обожаю таких мужчин! — Кая зашла мне за спину и обняла.

Я резко развернулся и, схватив ее за горло, прижал к стене.

— Тебе чего надо от меня, дрянь? Пшла вон с моей территории!

— Акс, мне очень по нраву твоя горячность, — прохрипела змея. — Отец готов порвать тебя на куски после получения твоего послания, а меня даже возбудила проявленная тобой жестокость. Может, трахнешь меня прямо тут? Однажды моя семья прикончит тебя, но почему бы нам с тобой до этого не насладиться друг другом?

— Слушай меня внимательно, тварь… — Я сильнее сдавил горло Каи.

— О, да ты у нас, похоже, любитель БДСМ-ных игр, давай, жги, Акс… — умудрилась она прохрипеть.

— … я знаю, что ты, сука, умна и хитра, и ты понимаешь, что прямо сейчас я не могу перерезать тебе глотку… но, поверь мне, если ты сейчас же не уберешься отсюда, я как минимум попорчу твое фальшиво-невинное личико… думай перед тем, как злить меня, тварь!

Я отпустил ее и с отвращением сделал шаг назад.

— Ох, напрасно ты так со мной, Акс… — Кая провела рукой по покрасневшей шее, поправила платье и, язвительно улыбнувшись, сказала: — Илва сказала, что Бирла, должно быть, очень мучилась… ведь Илва вначале просто повредила ей связки, а умирала твоя служанка куда дольше.

Я метнулся к змее и снова сомкнул руки на ее шее. Я рычал от бешенства и от жажды придушить ее прямо сейчас.

Кая захрипела и вцепилась в мои руки, царапая их наманикюренными длинными ногтями. Когда она начала закатывать глаза, я заставил себя отпустить ее.

— Я стану ядом правосудия над каждым из вас! — прошипел я, прожигая дрянь взглядом, полным ненависти. — Запомни это и передай отцу. А теперь убирайся, не то клянусь, я перестану сдерживать себя!

Глава 23

Настала ночь моей встречи с Харом. В записке было написано, чтобы пришел в их бар к полуночи.

Доехав до нужного дома, я велел Арнольду припарковаться чуть подальше, а сам вошел в подъезд. Первый этаж, как я понял, пустовал — в коридоре лежали стройматериалы. На верхних этажах, судя по вывескам, располагались какие-то офисы. Мне предстояло спуститься в подвал. Лестница была длинная. Ступив на последнюю ступень, я лицезрел перед собой металлическую дверь с облупившейся краской. Дернул на себя — заперто. Постучался. Через десяток секунд изнутри что-то лязгнуло, и дверь приоткрылась. В щель высунул голову бритоголовый мужик и грубо поинтересовался:

— Чего тебе?

— Я к Хару. Скажите ему, что пришел Аксель Ульберг.

Голова исчезла, дверь закрылась. Снова она открылась спустя несколько минут. Я вошел.

— Топай вон туда. — Указал мне бритоголовый на дверь в конце зала.

Кстати, обстановка здесь была не столь уютной, как в моем клубе, но места — больше. Народу —