– Мы сами надеялись, – вздохнул Тарас.

– А сколько нужно лет, чтобы радиация сама ушла? – спросила Лера.

– Сотни. Тысячи, – ответил Мигель. – На нашу жизнь точно не хватит.

– Тысячи, – повторила Лера, пытаясь осознать услышанное. Цифра показалась ей просто неправдоподобной.

– Например, Плутоний-239 имеет период полураспада двадцать четыре тысячи сто лет, – продолжил Мигель. – А гадости различной в мире сейчас столько – выбирай, не хочу.

– Ладно. Зато теперь нам известно, что мы не одни на планете, – здраво рассудил Палыч. – Хлопцев только ваших жалко. Эхма. Жаль, но ясно, что из этой всемирной задницы нам просто так выбраться не получится.

Встав со стула, он подошел к стене, где среди прочих приборов висел барометр.

– Буря вже близко, – сверившись с прибором, кивнул нефтяник. – Тута пережидать будете или вернетесь на лодку?

– Так ведь не успеем, – ответил Тарас и оглядел собравшихся. – Вы как, остаемся?

– Можно подумать, что у нас есть выбор, – кисло сказал Ворошилов. – Слышь, нефтяник, а спальники у тебя тут есть?

– А спать нам и не придется, мужики, – с какой-то странной торжественностью произнес Палыч. – Вы еще не видели, что в здешних краях означает слово «буря».

Выйдя на смотровую площадку, Тарас в бинокль стал рассматривать горизонт. Туча приближалась и занимала теперь полнеба. Она стала темнее и, казалось, на глазах наливалась свинцовой тяжестью.

– Поганые дела, – оценил вставший рядом Палыч. – Давно тут такого не было.

Усилившийся ветер поднял волны и стал сгонять дрейфующие льдины. Сбиваясь в кучи, сталкиваясь между собой, они обложили Д-6 и лодку со всех сторон. На какое-то время Солярик оказался запертым под сплошной белой коркой. Лишь изредка со скрипом приподнимавшиеся ледяные пласты говорили о том, что под ними есть нечто живое.

– Держись, старичок, – сжав перила, Палыч посмотрел вниз. – Сдюжим и на этот раз. Помогите мне задраить люки! – обратился он к старпому.

Через час, с наступлением темноты, буря ударила. С неба густой пеленой повалили колючие хлопья снега вперемешку с градом. Ветер завывал в переборках. Собравшиеся в комнате отдыха люди слушали, как совсем рядом, за стенами бушует стихия.

Лера еще никогда в жизни не видела катаклизмов погоды, будучи на поверхности, и сейчас испуганным зверьком жалась к сидевшему рядом Мигелю. Ей казалось, что мятущееся в камине пламя совершенно не дает тепла.

Буран крепчал. Вой снаружи усилился. Испуганной девушке казалось, что это разговаривала сама буря, пытавшаяся добраться до горстки отчаянных смельчаков, запертых на буровой, словно тараканы в банке. И почему они не вернулись на лодку? В своей каюте в компании мышки ей было бы намного спокойнее.

Подойдя к иллюминатору, Палыч некоторое время смотрел в беснующуюся тьму.

– Ветер воет так, аж до костей пробирает, – пожаловался Паштет.

– Это не ветер, – не оборачиваясь, ответил Палыч.

– А что? – насторожился повар.

– Сейчас у нас веселуха будет, гости дорогие.

Лера вздрогнула.

– В каком смысле?

– Волки пожаловали, – подняв палец, провозгласил Палыч. – Витаемо на нашем Балтийском сафари!

– Откуда они здесь взялись? – обняв девушку за плечи, спросил Мигель. – Кругом вода.

– Сейчас кругом лед, – поправил Палыч. – Они идут с берега, по льдинам, ищут, чем бы поживиться. Я уже несколько раз пощелкивал их, когда они повадились объедать моего тюленя. Только на это развлечение патроны и уходят. У вас есть оружие?

– Да, но оно все осталось на лодке, – ответил Тарас.

– У меня пистолет, – вскинулся Треска.

– И у меня, – поддержал Мигель.

– А у меня винтовка, – закончил Батон.

– Но это ведь жестоко, – нахмурилась девушка, которая была обучена убивать животных только в случае непосредственной угрозы для себя.

– Ничего жестокого! – с жаром возразил нефтяник. – Они плодятся как кролики. Падальщики и разносчики заразы.

Испуг Леры рос. Нынешняя ситуация напомнила ей сражение с австралийскими псами при «Новолазаревской».

– Они смогут проникнуть сюда? – спросила она.

– Нет, усе тип-топ, – успокоил ее нефтяник. – Идемте, мужики.

В ночной тьме, в которой бушевала вьюга, ничего нельзя было разглядеть, но в свете сигнальных огней «Грозного» внизу мелькали большие силуэты голодных животных. Слишком большие. Игнорируя воющую вокруг бурю, они сбились в кучу и продвигались к туше тюленя, обходя станцию по левому боку. Батон насчитал не меньше двух дюжин голов.

– Многовато.

– Самое то, – азартно ответил Палыч, заряжая свою двустволку. – Пойдет потеха!

Вскинув винтовку, Батон приник к окуляру прицела, стараясь выцелить вожака. Сделал несколько выстрелов в особо крупных. Расчет сработал: животные замедлили ход и с ожесточением набросились на тела погибших сородичей.

Рядом затявкали пистолеты Мигеля и Трески.

– Цельтесь в головы, – посоветовал охотник. – Так надежнее.

– На всех патронов не хватит, – крикнул кок.

– Нам все не нужны, – увлеченный стрельбой, гаркнул Палыч. – Главное – найти вожака!

Наконец Батону показалось, что он вычислил главного. Здоровенный, под два метра в холке самец ревел громче всех и подпрыгивал, отталкиваясь всеми четырьмя лапами, норовя дотянуться до лестницы.

– Куда тебе, – буркнул охотник и выстрелил.

Пули пробили шкуру волка в нескольких местах, но это его только разъярило. Истекая кровью, он с еще большим остервенением стал пытаться добраться до людей.

Неожиданно под ногами волков лед с треском вздыбился, и из-под него взвились черные отростки концентрированной жидкости, атаковавшие переполошившихся четвероногих. Воздух наполнился визгом животных и треском костей. Солярик пришел на помощь.

Вожак погиб одним из первых. С жалобным воем он скрылся в морской пучине, видной в образовавшейся проруби. Обезумевшие звери бросились кто куда, один за другим погибая в смертельных объятиях живого топлива. Кто-то кинулся в сторону лодки, но там их уже поджидали корейцы со своим свинцовым заграждением.

Лера не принимала участия в схватке. Съежившись у камина в комнате отдыха, она вслушивалась в доносившиеся душераздирающие вопли умиравших волков и азартные выкрики мужчин.

Льдины окрасились красным.

– Давай, мужики! – в запале прокричал Палыч, перезаряжая двустволку. – Дожмем гадов!

Вскоре сражение было окончено, и стрелки вернулись в комнату отдыха.

– Все позади, не переживай, – Мигель присел рядом с Лерой.