Джим встряхнулся и положил узел пиджака прямо на рану. – Тыможешь сделать это для меня, приятель? – Эдди сделал попытку поднять руки, ноони сдвинулись лишь на дюйм или два. Джим посмотрел на него.

- Он может умереть? – Эдриан покачал головой, его ногионемели.

- Я не знаю. – Фигня. Он знал ответ. Он просто не могпроизнести его.

- Черт возьми, - Джим наклонился к лицу Эдди. – Приятель,есть что-то, что ты хотел бы сказать мне?

Эдриан не столько спустился сколько упал на колени. Принимаядругую сторону его лучшую друга, он пришел в ужас от того каким он былхолодным. Холодным и мокрым от крови и дождя.

- Эдди… Эдди, посмотри на меня – говорил Джим.

Это было не так. Этот героический борец, этот многовековойвоин, не может быть убить подобным образом от ножа неполноценной гарпии. Эддибыл огнем, из славного материала, разносящим на своем пути армии миньонов. Ноне под этой тихий дождь и не сегодня… Эдди выпустил выдох, его большое телоподдергивалось, сжимая руку Эдриана.

- Я здесь… - сказал ему Эд, вытирая свои глаза тыльнойстороной свободной руки. – Я никуда не уйду. Ты не одинок… - Святое гребанноедерьмо. Они теряли его.

И это было необъяснимо на его работе. Как ангелы, они небыли живыми, они просто существовали и не были связаны плотью, они былибессмертны, но они все же были способны потерять кусок предоставленной имжизни. – Эдди, черт возьми… не уходи… ты можешь бороться с этим, - он посмотрелна Джима: - Сделай что-нибудь!

Джим выругался и оглянулся по сторонам, но давай – они былив банке, а не в больнице. Кроме того, это было не так, что если он Спасительмог выхватить иглу и нить и начать наложение швов?

Затем Джим закрыл глаза и откинулся на пол, скрестив ноги виндийском стили и став совершенно спокойным. В тот же момент, когда Эд был ужеготов кричать, что сейчас не время для гребанной медитации, парень началсветиться: от головы до ног, чистый белый свет начал исходить от головы, тела ирук.

Мгновение спустя, спаситель потянулся вперед.. и положилладони на большую грудь –

Туловище Эдди трудно противодействовало, как если бы он былодним из тех пораженных сердцем людей привыкшим к веслам, а потом он всосалвоздух. Мгновенно, его красные глаза открылись и замигали… и сосредоточились наЭдриане.

Чувствуя, как из его глаз текло, Эд вытер свои глаза. – Эй.– Ему пришлось откашляться. – Ты должен держаться и бороться с этим. Исцелитьсебя. Просто используй то же, что делает Джим –

Эдди покачал немного головой и открыл рот. Все что из неговышло было стоном. – Держись. Давай, парень, только …

- Послушай…. меня… - Эд наклонился к нему еще ближе; голосЭдди был настолько слаб, что он не разносился далеко. – Ты должен… оставаться…с Джимом…

- Нет, не этим чертовым образом. Ты не выйдешь из –

- Оставайся с Джимом… ….. не – Он боролся за свое дыхание. –Оставайся с Джимом.

- Это не должно было так закончится! Я тот, кто должен былбыть первым!

Эдди вытащил руку и положил указательный палец на губы Эда,заставив его замолчать. – Будь умным… … …. на этот раз все будет в порядке?Обещай мне.

Эдрина начал качаться взад и вперед, его глаза наводнилисьдо точки, что его видение стало размытым.

- Обещай… своей честью…

- Нет, я не буду. Пошел ты! Ты не покинешь меня!

Веки ангела медленно начали закрываться. – Эдди! ГребанныйЭдди! Не смей, черт возьми, умирать! Пошел ты!

Как отголоски его вспышка исчезла, дыхание Эдди получилобольше трудов, рот был широко открыт, словно растянут, в надежде что егочелюсти могли помочь. И в ужасе, тихого момента, последовавшего за этим, сердцеЭда забилось все быстрее и быстрее, конечно, как будто его парень могзамедлиться. Эдвард Люций Блекхоук умер двумя вдохами позже.

Это не было резким отсутствием движения в боке или, тем, чтоего тело расслабилось или тем фактом, что его рука потеряла ту немногую властьчто имела. Это был запах цветущей весны, повеявшей вверх в неподвижном воздухебанка.

Эдриан вцепился в переднюю рубашку Джима. – Ты можешьвернуть его. Перенеси его обратно на эту сторону – ради черта – помести свои …руки… на нем -  По некоторой причине, он не мог больше говорить после этого.Как и не мог видеть.

Смутившись на мгновение, он посмотрел вокруг, подумав обудушье, жгучем тумане накатившем на него.

Ой, подождите.

Он рыдал, как маленькая сучка.

Даже не обращая внимания на это дерьмо, он схватил Эддивокруг груди и подтащил его, прижимаясь к сердцу падшего ангела, который был сним каждый шаг пути на земле и в чистилище на протяжении веков. Когда он держалего, вес его стал светлее в его руках, освобождая каждый дюйм его тела и дажеего ноги, он все еще оставался прежним.

Однако, сущность Эдди двинулась дальше.

Эдриан зарылся лицом в том, что когда-то было шеей и началкачать их взад-вперед, взад-вперед… туда и обратно….

- Не оставляй меня… Не… о, Боже, Эдди…

Эдриан не был уверен сколько минут или часов прошло, заисключением даже его обезумевшего взгляда, он понял, что что-то изменилось.Взглянув вверх над головой Эдди, он увидел Спасителя… и был вынужден моргнутьпару раз, чтобы убедиться в смысле картине.

Джим Херон присел, его зубы были обнажены, огромное телобыло напряжено. Его глаза были закрыты от Эдриана и Эдди, и нечестивое черноесвечение исходило от них, разнося волны пульсирующего зла через окружавший ихвоздух.

Это была месть и ярость, и гнев в вертикальном положении иходьбе. Это было обещанием ада на земле. Это было всем, что было Девиной… вформе и особенности спасителя.

Эдриана странно успокоило это шоу. Успокоен. Обретя цель.

Он не был одиноким в своих разрушенных чувствах, иукраденном у него.

Он был не сам по себе, когда пошел вперед.

Путь, который он должен пройти, чтобы добраться до демона,будет иметь два комплекта следов, а не один…

В этот момент, Джим открыл рот и выпустил рев громче, чемвзлет самолета, и потрясающий звук сопроводился большим взрывом: 

Стекла банка лопнули, все сто футов из них, сразу жевылетели на улицу сверкающим снегопадом стеклянных осколков.

Наверху в небесах, Найджел выскочил из своей постели изатласа и шелка. Он не был в состоянии покоя, он никак не мог закрыть глаза безнаходящегося рядом Колина, но пробуждение или дремлющее видение, которое пришлок нему вызвало в нем шок, оповещая его вне зависимости от обстоятельств.