Мы молча ждали, что скажет Юра. Я боялась даже дышать, только слышала, как гулко в замкнутом мирке скафандра стучит сердце.

– Дмитрий Константинович, что-то со связью, помехи, – неожиданно сказал Юра. – Не расслышал вас!

– Я повторяю! – начал было старпом, но гардемарин не дал ему закончить.

Проведя рукой по сенсорам, Юра выключил связь. Наступившая внезапно тишина оглушала.

– Нарушение приказа, – прокомментировал Свинке. – Второй раз за неделю. Вас погонят драной метлой из флота.

– Может, не стоило спорить со старшим офицером? – неуверенно спросил отец.

– Не погонят. И я не спорил – вы же слышали, связь испортилась, – спокойно сказал гардемарин. Его лицо за стеклом шлема было непривычно бледным, но глаза сверкали упрямой решимостью. – Не расслышал приказ. Если кто-то из вас расслышал, может, перескажете мне его вслух? Чтобы я не имел возможности избежать его выполнения.

Лица мужчин застыли. Каждый думал о своём, оценивал риск предстоящего мероприятия, который, собственно, никто из нас не мог до конца просчитать. Свинке явно хотел что-то сказать, но потом махнул рукой и промолчал.

– Ну что же вы? Кто из вас слышал приказ?

– Я не слышал, – сварливо сказал Свинке. – Помехи всё заглушили.

– Никто не слышал, – подтвердил отец, обведя взглядом остальных.

– Отлично! Тогда продолжаем нашу миссию, – объявил Юра. – Мы немного меняем планы. Сейчас наш челнок у пассажиров «Есенина» – единственная надежда. Всем остальным кораблям адмирал запретил приближаться.

– И что теперь? Мы же не собираемся идти в лобовую атаку? – осведомился Свинке.

– Нет, конечно. Они ждут, что мы пристыкуемся. Мы так и поступим.

– А наши разговоры сейчас не слышно? – испугалась я.

– Не волнуйся, Света. Дальняя связь отключена, а у передатчиков наших скафандров слишком малый радиус действия. К тому же всё надёжно экранируется корпусом челнока. Мы можем разговаривать совершенно свободно.

– Так как будем действовать? – спросил Миша.

– Слушайте внимательно. Нам придётся разделиться на две неравные группы. Первая, большая, останется в челноке и будет стыковаться с кораблём через один из свободных шлюзов. Один сейчас занимает «Айседора», другой – «Константиново», остаются ещё два.

– Так нас же просто перебьют, как только мы переступим порог шлюза! – возмутился Свинке. – Старпом прав, адмиралу доверять нельзя.

– Не перебьют, если Света сделает то, что обещала. Когда Сумунгус устроит на корабле представление, мы под шумок прорвёмся через шлюзы дальше, в сторону кают-компании. Наша цель – отбить её у конфедератов и там забаррикадироваться.

– Цель благородная, но вы же не хотите доверить наши жизни инопланетному монстру? – возмутился Свинке. – Мы же ничего о нём не знаем! А если у него не получится? Если он всё только осложнит?

– Как вам не стыдно! – заступилась я за Сеню. – Он наш друг! И сделает всё, что сможет!

– Ты можешь отвечать за его действия? Кто нам даст гарантии? – не унимался Свинке.

– Гарантий вообще в военном деле нет. Но я считаю, это оправданный риск. Да и нет у нас, честно говоря, других вариантов, – сказал Юра. – На Сумунгусе и Свете действительно огромная ответственность. Адмирал сам сказал, что пассажиров держат в кают-компании. Если мы окажемся там, то лишим конфедератов их главного козыря – заложников!

– Хорошо, но силы неравны! – заметил Свинке. – Даже если произойдёт чудо, и мы окажемся в кают-компании, что помешает им прожечь двери и перебить нас?

– Не что, а кто. Вторая группа в составе двух человек проникнет, как и планировалось, через аварийный люк и захватит отсек распределения энергии в трюме. Боевая задача: вырубить энергию. Без неё никакой резак работать не будет. Да и кают-компанию штурмовать станет сложнее. Нам, главное, продержаться до подхода подкрепления. А оно прибудет до того, как выйдет назначенное адмиралом время. Я уверен, что сюда скоро прибудет один из полицейских или военных кораблей. Группу возглавит Миша. Кто пойдёт с ним? Добровольцы?

Сразу несколько человек, включая папу, подняли руки.

– Вы пойдёте, – указал Юра на одного из мужчин-пассажиров. – Миша, подожди, пока мы состыкуемся, тогда начинай. Мы отвлечём их внимание на себя, думаю, вас никто ждать не будет с «чёрного хода». Как подойдём поближе – выходите в открытый космос. Не спешите. Делайте всё наверняка. Когда вырубите на корабле свет – сразу отступайте, не геройствуйте! Адмирал попытается отбить отсек распределения энергии обратно. Не пытайтесь его оборонять – всё равно вы не сможете тягаться со взводом спецназа. Ты всё понял?

– Так точно, – сказал Миша и улыбнулся.

– Удачи вам! Теперь Света – немедленно займись Сумунгусом. К нашей стыковке он должен быть готов начать представление. Что касается самого спектакля, не знаю, что вы с ним придумаете, но это обязано быть что-то очень зрелищное. Лучше всего, чтобы это было ещё и угрожающим. От успеха спектакля будут зависеть наши жизни. Только предупреди нас самих заранее, чего нам там ждать. Начинай, вам тоже удачи!

Никогда ещё до этого не смотрела я на Юру с таким восхищением. Ему очень шла роль командира, и он теперь стал окончательно на него похож – чёткие, ясные указания. Мгновенное принятие решений! Эти мысли пронеслись у меня в голове за несколько секунд, а потом я закрыла глаза и попыталась унять слишком быстрое сердцебиение. Для этого сделала несколько медленных вдохов и выдохов. Немного подействовало. Теперь надо попытаться установить контакт с Сеней. От мысли, что это не удастся, у меня холодный пот выступил на лбу. Главное, сохранять спокойствие. Ещё вдох, ещё выдох.

Я не знала, как вообще с ним нужно устанавливать контакт, мы это никогда не репетировали. Но я просто представила Сеню так реалистично, как только смогла. Сначала внешний вид, потом какая у него шершавая кожа на ощупь, потом его смешное перемигивание глазками. Вспоминала, как мы вместе проводили время на обзорной площадке, глядя на звёзды.

Долгое время ничего не происходило. Я изредка приоткрывала глаза, чтобы посмотреть на главный экран. Корабль на экране постепенно увеличивался в размерах, а Сумунгус всё так же молчал. Может, нам нужно стенка к стенке подойти, то есть корпус к корпусу, только тогда Сеня меня услышит? Но он же должен, должен внимательно слушать пространство и искать меня. Я не могу установить контакт, это он должен услышать и установить контакт со мной! Если, конечно, у него в данный момент нет какой-то более срочной проблемы. Мне не хотелось даже думать о возможных вариантах таких проблем. Если маму заставят пойти вместе со всеми пассажирами, то она не захочет расставаться, не оставит Сеню одного, возьмёт с собой. В этом я не сомневалась.

Ответа от Сумунгуса всё не было, и я стала вспоминать помещения корабля, коридоры и библиотеку, спортивный зал и кают-компанию. Во время трапез там собиралось очень много народу. Я живо представила себе это большое помещение, заполненное людьми. Они сидят за столами, а те, кому мест не хватило, стоят между рядами, возле стен, сидят прямо на полу. Я решила вспомнить, какие в кают-компании подавали блюда, но вдруг заметила, что на столах нет ни тарелок, ни чашек, нет вообще никакой посуды. Это не мои воспоминания! Этот образ мне внушили, это Сенечка!