– Прекрасно.

– А я видела, как тот парень тащил тебя на сцену. Чуть не умерла от смеха, – радостно залилась Экстази.

– Калеб вытащил тебя на сцену? – уточнил Биш.

– Да нет, это Зеке, – ответила я. – Он хотел рассмешить.

– А Калеб пытался помешать ему?

– С какой стати?

– Потому что даже я знаю: ему это вряд ли понравилось.

– Да нет, все нормально, – заверил Калеб.

Биш посмотрел на Джен.

– А тебе было весело?

– Конечно, – отозвалась она. – Но могло быть и веселее.

Они посмотрели друг на друга и медленно улыбнулись. Мне уже надоело выступать посредником между ними. Я глубоко вздохнула, даже не пытаясь скрыть раздражения.

– Джен, ты можешь проводить Экстази в дом и устроить ее, пока мы не вернемся? – спросил Калеб и взял меня за руку. – Мне нужно поговорить с Мэгги.

– Вы бы, ребята, зашли в дом. Мэгги необязательно мокнуть под дождем, – возразил Биш.

– Старик, я понял.

Биш остановился и оглянулся на нас. Он отдал зонт Джен и жестом показал, чтобы она отвела Экстази в дом.

– Послушай, ты, очевидно, этого не понял, если считаешь, что можно держать мою маленькую сестричку под дождем. Она заболеет.

– Она не заболеет, потому что я вылечу ее, потому что только я могу ее вылечить.

Биш с издевкой ухмыльнулся.

– Не много ли на себя берешь?

– Черт, меня просто тошнит от этого! – воскликнула я, но ни тот ни другой не отреагировали.

– Я опять не с тобой говорю, старик. Повторяю: я позабочусь о Мэгги. А сейчас мне нужно поговорить с ней. Поэтому, пожалуйста…

– Тогда иди с ней в дом и разговаривай там, – прорычал Биш.

– Мы будем сидеть в джипе, Биш. Господи, такая холодюга! – закричала я и пошла открывать дверь в машину, но он захлопнул ее у меня перед носом. – Биш!

Калеб встал между нами.

– Я всегда старался не возникать, – начал Калеб, – потому что ты ее брат, и я не хотел проблем между нами. Но, парень, всему есть предел. За Мэгги отвечаю я. Не знаю, что ты имеешь против меня, но при чем здесь Мэгги? Она достаточно разумна, чтобы решить, хочет в дом или нет.

– Ну вот, это показывает, что ты ничего не знаешь, студентик. Мэгги совсем юная и наивная девочка, и как бы ты ни соблазнял ее войти в вашу маленькую семью… подарочками или еще чем, но это не ее. А сейчас я вижу, что она самая настоящая дурочка.

Я остолбенела, а Калеб снова, почти инстинктивно, закрыл меня своей спиной. Биш вытаращил глаза и ступил вперед, напирая грудью на Калеба.

– Не смей называть ее дурочкой, – спокойно проговорил Калеб.

– Старик, давай ты не будешь указывать, что мне можно говорить, а что нет, – угрожающе произнес Биш.

– Мне все равно, имеешь ты что-нибудь против меня…

– По-моему, это и так ясно.

– …но Мэгги уже не маленькая девочка.

– Это ты себе говоришь, чтобы со спокойной совестью спать с моей сестрой? – Биш презрительно усмехнулся и толкнул Калеба в грудь.

– Биш! – крикнула я.

У Калеба закончилось терпение, и он тоже толкнул Биша в грудь. Я кинулась было между ними, чтобы прекратить эту сцену, но Калеб просто перетянул меня за свою спину. Тут, слава богу, подоспели папа и Питер.

– Биш, – на бегу закричал папа. Я увидела, как Бек и Ральф, не глядя на нас, проскользнули в дом. Кайл, похоже, тоже заметил напряженность и счел за лучшее уйти в дом и поиграть в «Хало».

– Что происходит? – взволнованно воскликнул отец.

– Ничего. У нас дружеская беседа.

– Ответь мне, – проговорил папа тоном, каким не разговаривал с Бишем с самого нашего детства.

Биш посмотрел на него, потом на меня, и лицо у него стало чужим.

– Ничего. Я пошел спать.

– После всего, что здесь было? – в сердцах выкрикнула я. – Зачем? Зачем ты каждый раз пытаешься поссориться с Калебом?

– Если хочешь испортить себе жизнь, Мэгги, давай, продолжай. С меня хватит. Никто не влюбляется за пять секунд, ясно? Никто.

Папа побежал за Бишем, а к нам подошли Питер и Рэйчел.

– Ты как? – поинтересовался Питер, и я услышала, как он мысленно обращается к Калебу, а не ко мне.

– Порядок, – раздраженно ответил Калеб и посмотрел на меня. – Прости.

Я пожала плечами и увидела, что по дорожке к дому бежит Белла.

– Он толкнул тебя. А ты что собирался делать? – спросила я.

– Заходите в дом, – Питер повел за собой Рэйчел, которую ошеломила эта сцена.

– Нам с Мэгги нужно поговорить, – сказал Калеб и почесал Беллу за ухом.

– А вы не можете поговорить в доме?

– Нет, папа, не можем. Пожалуйста, могу я поговорить с моей запечатленной без того, чтобы каждый, кому заблагорассудится, совал нос в наши дела?

Питер пораженно взглянул на него. Я услышала, как он про себя пробормотал, что Калеб никогда так с ним не разговаривал.

– Ладно, сын, я только пытался…

– Знаю, папа, – примирительно произнес Калеб. – Ты старался оградить Мэгги, помочь мне и подсказать нам, как себя вести. Но всем нужно чуток остынуть. Мэгги – Провидица. Или все забыли об этом из-за ее скромности и нежелания подчеркивать свои титулы? – Питер и Рэйчел почтительно глянули на меня. – И она моя, моя запечатленная. А все только и указывают мне и даже Мэгги, что делать. Я знаю, мы молоды, но запечатление случилось с нами не без причины. Пожалуйста, не забывайте об этом. Я вот помню, папа, – подчеркнуто твердо, но не резко добавил он. – Я помню.

Питер наклонил голову и сильно потер шею.

– О’кей, – пробормотал он и больше ничего не прибавил.

– Но Питер, – требовательно проговорила Рэйчел. – Он же еще…

– Не говори этого, Рэйчел, – прервал ее Питер негромко и без тени недовольства. – Белла, пошли.

Он кивнул Калебу и, подхватив под руку его расстроенную мать, направился в дом.

Вид у Калеба был очень невеселый, как и мое настроение.

Он провел рукой по волосам, привалился спиной к джипу и застонал от бессильного гнева. Я приткнулась к нему, положив голову на грудь. Он обнял меня и выдохнул в мою макушку. Дождь все лил, но на нас все равно уже не осталось сухого места.

– Прости меня, – повторил Калеб.

– Это ты прости меня.

– Ты что…

– Все так запуталось, но я горжусь тобой.

– За что?

– За то, что ты выступил против Биша и Питера. Ты всегда стараешься никого не огорчать, – я посмотрела ему в глаза. – Но иногда приходится делать то, что нужно. Не всегда это нравится людям, но это твоя жизнь. Это наша жизнь, и нам обоим надо отвечать за себя.